- Я надеялся на такой ответ!

Лар-тар едва не начал потирать руки – за эти крэшшшевы три недели он чуть не скопытился, пытаясь перекрыть все дыры от потери следователя, а потом ещё и криминалиста, попутно отбиваясь от нападок начальства и строча бесконечные оправдательные записки в высшие инстанции. Иногда, как сейчас, он скучал по работе простого Спокойника… Но кто же его выпустит из цепких лап административной машины? Кресло у него только на первый взгляд хорошее, на деле же… На деле в точности, как и его физическое воплощение – скрипучее, шаткое, ненадёжное, грозящее только геморроем и головной болью.

Мара всё ещё выжидающе смотрела на Лар-тара, так что тот вынырнул из своих усталых мыслей и сказал:

- Оклад двойной, соответствующий совмещаемым позициям. Кабинет выбирайте любой, но раз идёте как криминалист, то советую забрать подвальчик Тариэля – он там неплохо обустроился, всё близко – и инструменты, и книги, и стол. Мрачновато, конечно…

- Да, я займу его лабораторию.

- Вот и замечательно. Значит договорились?

- Договорились.

У самых дверей Мара наконец задала мучающий вопрос:

- А что с Ривиэлем? Он тоже уехал?

- Не могу вам сказать. Знаю только, что последнюю неделю он здесь не появлялся, может быть, его уже отозвали, раз дело таки заглохло, а новых убийств нет.

«Замяли» - подумала Мара – «Просто отмахнулись от жертв, решив не будить лихо, пока тихо. Высокие. Как типично». Вслух же Некромантка произнесла:

- Спасибо за предоставленный шанс. Уверяю вас, что следующие дела будут более успешными.

- Не сомневаюсь в вас Мастер. В этом деле накосячили все, и вы в самой меньшей степени, уж поверьте мне.

Официально приступить к работе Мара должна была со следующего дня, а значит вполне можно попытаться наведаться к Кайзенам. О своей новой версии Мастер предпочла промолчать, пока хоть что-то не выяснит. Пустые обвинения, в адрес столь высокого семейства – это выходка в духе Адана, но никак не для неё. Сперва она поговорит с йелли Эшаэль, и плевать ей на гнев Архимага Закриэля, а потом уже будет делать окончательные выводы.

Но её планам не суждено было сбыться – оказалось, что и жена Главы Дома покинула Элисвиэль, вернулась под сень Великого Древа, в родной Дом Йод. То ли погостить, то ли насовсем. Кто этих эльфов разберёт…

Дни сменялись днями, работа всё больше увлекала Мару. Она научилась делить своё время между вызовами на места преступлений, вскрытиями и следственными мероприятиями. Оказалось, что Стража действительно даёт прекрасный простор для практики Некроманта – за почти месяц работы Мастер провела пятнадцать Поднятий, четыре Воззвания и бесчисленное количество различных тестов и проверок на основе магии Крови. Формулу Сродства удалось ещё немного улучшить, упростить и сделать более пригодной для заключения в артефакт. Именно этим планировала заняться Мара – найти хорошего Артефактора, в паре с которым и получится воплотить смелую задумку. Магия умирает, маги слабеют, а значит, всё большей популярностью будут пользоваться амулеты и напичканные формулами инструменты, особенно, если для их активации не будет требоваться слишком уж большой импульс. В идеале вообще без импульса, лишь оформленный мысленный посыл. На это способны даже неодарённые.

Многое отвлекало Мару от «дела четырнадцати» и с каждым днём она всё меньше о нём думала, увязнув в рутине Спокойников и своих научных изысканиях. Тем более что это всё преотличным образом отвлекало от мыслей о личном. Но всё же кое-какие ниточки Мастер попыталась отследить.

Во-первых, она наведалась в Библиотеку Академии и в течении почти двух недель изучала записи, оставшиеся после Владыки Навила. К её удивлению, оказалось, что бывший Ректор кроме прочего увлекался и Целительством, среди его работ нашлось несколько трудов по различиям в анатомии магических и старших рас, которые были столь интересны Маре, что она напрочь забыла о цели визита. Тем удивительнее было наткнуться в этих самых записях на одинокий листок, сплошь в помарках, каких-то схематичных набросках, в которых едва угадывалось что-то отдаленно напоминающее дверь. Именно эти рисунки заставили Мастера более пристально вглядеться в найденное, заподозрив в листке черновик того самого стихотворения. Догадка подтвердилась, когда среди несвязанных обрывков и полностью заштрихованных кусков мелькнули знакомые слова: «Путь Доброты подвёл на самый край», «Впустив в Миры кошмаров свору», «прольётся Семя Хаоса», «слепящим светом засияет Дверь во Тьме, и сквозь неё ворвётся Сила», «Путь Магии дан в дар». В последней фразе было столько перечеркнутых и замененных слов, что самый читаемый вариант выглядел именно как «ДАН в дар».

От нахлынувшей догадки Мара аж зажмурилась. В голове вертелось одно: «идиот, какой же он идиот». Очевидно, что провидец использовал листок как черновик, как свалку для образов, проносившихся перед внутренним взором, а «их» маньяк почему-то решил, что наткнулся на «божественные откровения». Ведь если сложить все обрывки в единое целое, то получалось что-то вроде:

«Путь Доброты подвёл на самый край, впустив в Миры кошмаров свору. Прольётся Семя Хаоса. Слепящим светом засияет Дверь во Тьме, и сквозь неё ворвётся Сила. Путь Магии дан в дар». Крэшшш, Бездна, все Преисподние Коварного – вот оно! Вот он бред, которым руководствовался кровавый нашси! Твэрх наз рахмиз! Он возомнил себя Бездновым спасителем Мира, тем, кто «уничтожит кошмары» и «даст в дар» магию! Какая глупость…

Почему-то Маре привиделся молодой парень, полный энтузиазма и желания облагодетельствовать всех вокруг, случайно наткнувшийся на дневники Владыки Навила и увязший в их хаотичном безумии. Именно так. Хаотичном безумии. Даже такое опосредованное прикосновение к Первозданному задело неокрепшую личность, отметило её и заставило вступить на кровавую тропу. Мастеру подумалось, что жертв должно быть гораздо больше тех, что они смогли обнаружить. С учётом того, что гном заведующий Библиотекой так и не смог вспомнить, когда в последний раз брали эти записи, получалось, что это было очень давно, и как-то сомнительно, что за все прошедшие годы этот псих сидел тихо и не пытался притворить пророчество в жизнь.

Стоит послать запрос в другие Пределы, вполне возможно, что в архивах обнаружатся похожие дела. Крэшшш! Это надо было сделать раньше, но пэхов приказ не поднимать шум и не вмешивать лишних разумных… Как же бесит это желание высоких сохранить в тайне всё то, что может ненароком их опорочить! Их грёбанные честь и достоинство!

Некромантка была так зла, в первую очередь на саму себя, что, вернувшись в тот же вечер в Отделение, ворвалась в кабинет Лар-тара, даже не постучавшись, о чём тут же пожалела – в кресле напротив стола начальника развалился никто иной как Ривиэль.

Ривиэль, которого она всеми силами избегает уже больше месяца.

- Мара? Что-то случилось?

С Лар-таром они давно перешли на «ты», почти с первых дней работы Мастера в новой должности, да и надоели Некромантке формальности, до зубовного скрежета. Буквально. И всё же в присутствии «йелла проверяющего» Мара предпочла бы отгородиться казённым обращением:

- Лар-тар Галид, у меня новые сведения по делу об убийстве четырнадцати.

- Хм. Проходи, садись, мы как раз обсуждаем это дело.

- Без меня?

Вопрос вырвался помимо воли, и в голос закралось слишком много возмущения, это Мара поняла по вздёрнутой брови несносного темноволосого.

- Мара, я понимаю, что ты ведёшь это дело, но обстоятельства…

«Обстоятельства». Мастеру хватило и скромного опыта нескольких недель стажировки и более чем месяца постоянной работы, чтобы угадать, к чему ведёт Галид.

- Дело закрывают?

- Да, Мара. Дело закрывают, - подтвердил начальник.

- Но почему?! Убийца не найден! – Маре вновь не удалось удержать эмоции в узде.

- Найден.

Некромантка опешила:

- И кто он?