Но где же сэр Тэннер? Шериф не мог оставить Сарета одного. Затем Дарж услышал слабый стук: звяканье стекла о металл. Он доносился из сарая, находившегося рядом с тюрьмой, где зимой хранили уголь для камина. Дарж подошел к слегка приоткрытой узкой двери и заглянул внутрь.

Сэр Тэннер стоял к нему спиной. Узкие плечи шерифа сгорбились, как от боли. Дарж успел заметить, что он держит в руках два предмета: жестяную кружку и маленькую бутылочку, вроде той, что он нашел на полу возле стола. Тэннер пытался налить темную жидкость из бутылочки в кружку, но правая рука так сильно тряслась, что у него ничего не получалось. Наконец ему удалось вылить в кружку несколько капель, он поднял чашку и осушил ее. Пару секунд он стоял совершенно неподвижно, а потом — его руки наконец перестали дрожать — закрыл бутылку пробкой.

Дарж понял, что увидел то, что ему видеть не следовало. Он засунул пустую бутылку в карман и тихонько вернулся в офис. Обман был противен натуре рыцаря, тем не менее он открыл переднюю дверь, а потом громко ее захлопнул. Стараясь, чтобы звук его шагов разнесся по всей комнате, он подошел к столу.

В офис вошел Тэннер.

— Привет, мистер Дирк, — спокойно сказал он. — Я не знал, что вы вернулись с ранчо Домингеса.

— Я осмотрел все, что представляло интерес, — ответил Дарж и описал трех убитых ягнят, которых ему показал владелец ранчо.

Тэннер внимательно слушал Даржа, но в его глазах явственно читалась усталость, которая теперь не покидала лица шерифа; костюм висел на нем, как на вешалке.

Нужно поговорить о Тэннере с леди Лирит, сказал себе Дарж. Если с ним что-то не так, она это обязательно увидит.

Время тянулось медленно.

Вскоре после того, как Дарж вернулся в тюрьму, появился молодой Вилсон, щеки которого раскраснелись от бега. На Тополиной улице начались какие-то волнения.

Оставив Вилсона в тюрьме, Дарж и Тэннер пробежали несколько кварталов. Сначала они увидели толпу, а когда протолкались вперед, их глазам предстала совершенно неожиданная картина. Одна из витрин магазина, выходящая на улицу, полностью исчезла. Осталась только задняя часть здания, земля была усыпана осколками стекла и дерева. В воздухе клубился дым, и Дарж уловил сильный запах серы, напомнивший ему о его алхимических опытах.

Расспросив людей в толпе, Дарж и Тэннер сумели восстановить ход событий. В здании находился игорный дом, которым владела семья из Доминиона Китай. В доме произошел взрыв — вне всякого сомнения, взорвался тот черный порошок, который использовался для фейерверков и на рудниках.

Как ни странно, от взрыва никто не пострадал. Кое-кто из прохожих получил царапины осколками стекла, но никого из членов семьи, владевшей игорным домом, не оказалось внутри. Дарж поговорил с главой семьи, маленьким стариком с длинной седой косой и глазами, прятавшимися за складками кожи.

Согласно старику, двое мужчин в черных масках, размахивая револьверами, вошли в игровой зал, который был еще закрыт. Один из мужчин под дулом револьвера заставил всех обитателей дома выйти на улицу. Через несколько минут из дома выбежал второй, и оба незнакомца ускакали, смеясь и стреляя из револьверов в воздух. Прежде чем семья успела вернуться в дом, раздался оглушительный взрыв.

— Моя дочь нашла это перед приходом мужчин, — сказал старик, протягивая Даржу листок бумаги. — Его прибили к входной двери, но я не смог прочитать.

Дарж взглянул на листок. «Не укради». Еще одна заповедь. Но разве «Крестовый поход» только что не украл у семьи все, что ей принадлежало? Получалось, что блюстители чистоты требуют от остальных людей исполнения заповедей — а для них самих законов не существует.

— Что там написано? — спросил старик.

Дарж смял листок бумаги.

— Там сказано, что это сделали злые люди.

Старик печально кивнул и вернулся к своей семье.

Тэннер с любопытством посмотрел на Даржа, когда они шагали обратно к тюрьме.

— Я не знал, что вы говорите по-китайски, мистер Дирк. Тут только Дарж сообразил, что старик говорил на другом языке. Однако с кусочком серебряной монетки в кармане Даржу казалось, что все вокруг разговаривают на языке Доминионов, хотя он знал, что это не так.

Поскольку Дарж не знал, что ответить, он решил промолчать. Когда они вернулись в тюрьму, Тэннер дал Вилсону несколько поручений — помощнику шерифа следовало устроить где-нибудь на ночь семью китайцев и организовать людей для разбора развалин дома.

Интересно, что Тэннер собирается делать дальше, подумал Дарж. Уж теперь шериф просто обязан выступить против нарушителей спокойствия. Однако Тэннер не стал ничего предпринимать и предложил Даржу отправляться домой.

— Я бы предпочел подежурить в тюрьме сегодня ночью, — ответил Дарж, посмотрев в усталое лицо Тэннера. — А утром вы меня смените.

— А как насчет ужина, мистер Дирк? И когда вы будете спать?

— Миссис Виккери всегда приносит столько еды, что ее хватает на двоих. — Здесь Дарж немного погрешил против истины, но Сарет ел очень мало. — К тому же сегодня мне не хочется спать.

Тэннер собрался что-то возразить, но потом вздохнул и не стал спорить.

— Хорошо, мистер Дирк. По дороге домой я зайду в «Голубой колокольчик» и скажу, чтобы Моди не ждала вас сегодня. Иначе она будет беспокоиться.

Когда тень Касл-пика упала на город, муж миссис Виккери принес поднос с ужином. После того как в Даржа бросили бутылку, Тэннер стал дополнительно платить миссис Виккери за доставку еды в тюрьму. Дарж забрал поднос, разбудил Сарета и снял с подноса полотенце.

Как всегда, говядина с картошкой — Даржа уже не удивляло, что мясо пережарено, а картошка разварилась. Дарж подтащил скамейку к камере Сарета, и, если бы не решетка, можно было бы представить, что это самый обычный ужин в , пансионе. Сарет съел одну картофелину, а к мясу даже не притронулся. Дарж доел все остальное — хотя его челюсти ныли от усталости, когда он покончил с говядиной, — а потом встал и забрал поднос.

— Мне отсюда не выйти, правда, Дарж? — сказал Сарет.

Дарж остановился у двери и повернулся к морнишу. Сарет сидел на краю скамейки, сжав руки. Его лицо оставалось в тени, однако глаза блестели в темноте камеры.

— Леди Лирит умелая целительница, — сказал Дарж. — Я уверен, что ты не умрешь, если она будет и дальше о тебе заботиться.

Дарж хотел успокоить Сарета, но тот вздрогнул, словно получил пощечину.

— Я имел в виду совсем другое. — Хриплый голос Сарета прозвучал совсем тихо. — Они скоро придут за мной. Джентри, Эллис и их дружки. Обещай мне, что не позволишь им тебя ранить, пытаясь защитить мою шкуру. Лирит и Тревис в тебе нуждаются. — Сарет встал и сжал прутья решетки. — Не сражайся за меня. Пожалуйста.

— Я не дам тебе такого обещания, — сурово заявил Дарж. — Я эмбарский рыцарь и лорд. И не тебе указывать, как и когда мне следует обнажать меч.

Дарж вышел и запер за собой дверь.

За окнами взошел лунный серп. Явилась и, словно призрак, ушла своей дорогой полночь. Дарж сидел за столом, его застывший взгляд уперся в противоположную стену. Он без особого напряжения мог простоять на часах всю ночь; в своей прошлой жизни ему множество раз приходилось это делать. Иногда молодые рыцари спрашивали, почему он не засыпает даже под утро. Все очень просто, отвечал им Дарж: воля к исполнению долга должна быть сильнее желания спать. Воля Даржа всегда побеждала.

Во всяком случае, раньше.

Послышался звон бьющегося стекла. Дарж поднял голову и только тут понял, что заснул.

Ты стареешь, Дарж из Стоунбрейка. Старый и слабый. Настало время проводить свои дни у жарко пылающего камина, есть суп из деревянной миски, стараясь не расплескать содержимое дрожащими руками. Если только тебя не прикончат раньше.

Несмотря на ошибку, Дарж успел вскочить на ноги и отбежать в сторону прежде, чем осколки стекла посыпались на пол. В свете лампы он огляделся по сторонам — одно из окон разбито, на полу лежит камень, к которому привязан листок бумаги.