– А мы сможем сделать это с маленьким костром? – спросила Сьюзен. – Если забросать костер в лагере землей, он будет гореть всю ночь?

– Ага, – подтвердил угольщик, – если хотите, чтобы огонь тлел долго, закидайте его комьями земли и полейте сверху водой, только не сильно, чтобы земля была влажная. До утра он не погаснет, а если расшвырять землю, то и чайник вскипит на нем быстро.

– Я сегодня вечером попробую, – решила Сьюзен.

– Дай мне подзорную трубу, – попросил Роджер у Джона.

Капитан смотрел в подзорную трубу на озеро, лежащее далеко внизу. С холма, на котором работали углежоги и стояла их хижина – построенный из шестов вигвам, – можно было разом увидеть все озеро – длинную блестящую полосу воды. Далеко на севере, за Рио и близлежащими островами, синяя гладь воды, в которой, словно в зеркале, отражалось безоблачное небо, обрывалась у подножия высоких холмов. К югу озеро становилось все более узким, пока не перетекало в реку, струящуюся в зеленые низины. Там, где кончалось озеро и начиналась река, поднималось облачко белого дыма – это у причала стоял один из рейсовых пароходов. Другой пароход шел по озеру около мыса Дариен. Ветра все еще не было, и воды озера были безмятежно-спокойными и синими, однако за кормой парохода расходились в стороны две длинные волны – казалось, по озеру движется гигантская буква V, ее вершины достигали уже противоположных берегов озера.

– Дай мне трубу, – снова попросил Роджер, – я хочу посмотреть на наш остров.

– Погоди минутку, – ответил капитан Джон. – Там рядом с островом лодка.

– Это ведь не Амазонки, правда? – забеспокоилась Титти. – Вдруг они собрались не-ожиданно напасть на нас?

– Нет, – успокоил ее капитан Джон, – в лодке только один человек, взрослый мужчина. Должно быть, кто-нибудь из туземцев решил порыбачить. Но нам все равно пора спускаться к озеру. Мы же оставили «Ласточку» совсем без присмотра.

Он передал Роджеру подзорную трубу.

– Весь наш остров отсюда все равно не видно, – сказал капитан. – Часть заслоняют вон те деревья. Лучше посмотри, куда плывет, тот человек.

– Это вы – те ребята, которые стали лагерем на острове? – спросил Билли-младший. – Я так и думал, что это вы. Ведь это к вам вчерась приезжали девчонки Блэккет, верно? Мы видели ихнюю лодчонку. Эй, па!

Билли-старший показался из вигвама.

– Па, – сообщил Билли-младший, – это те ребятишки, которые поселились на острове. Девчонки Блэккет к ним вчерась в гости приезжали.

– Ага, – кивнул Билли-старший. – Я-то хорошо помню, как миссис Блэккет – только тогда она была просто маленькой мисс Тернер – приходила посмотреть мою пожогу и мою хижину. Тогда она была не старше, чем вы, мисс. – Он бросил оценивающий взгляд на Сьюзен. – Она и мастер Джим, э-эх! А теперь она взрослая женщина, и у нее две свои девчонки подрастают.

– Я как раз подумал про мастера Джима, – вмешался Билли-младший. – Пожалуй, будет неплохо передать ему, что люди поговаривают.

– Это верно, надо бы передать, – согласился Билли-старший.

Билли-младший снова повернулся к Джону и Сьюзен.

– Вы тех девчонок снова увидите? – спросил он.

– Да, – ответил Джон, – как только поднимется ветер и можно будет плавать под парусом. Но, когда такое затишье, мы ничего сделать не можем.

– Ну ладно, вы скажите им, чтобы они сказали своему дядюшке Джиму…

– Они не могут, – оборвала его Титти, – они воюют с ним.

– Они все равно ему скажут, – отмахнулся углежог. – Так вот, скажите им, чтобы они сказали своему дядюшке Джиму, что Билли-младший – это я то есть – просил ему передать кое-что. Так вот, пусть позаботится как следует запирать свою баржу, ежели ему нужно будет уйти куда на всю ночь. В биглэндской пивнушке, вон там, было что-то многовато разговоров насчет евонной баржи и того, что там у него лежит. Никто из местных и пальцем его добра не коснется, но разговоры-то шли в Биглэнде, а там всякий народ бывает, и никогда не знаешь, кто их подслушает. Там куча молодых бездельников ошивается, и котелок у этих типов совсем не варит, так что они любую пакость провернут и не почешутся.

– Может статься, до этого и не дойдет, – продолжал он, – но ежели что-то случится, мне будет не по себе, коль мы его не предупредим. Я собирался пойти сам повидать его, только вот бросить пожогу на день или два я не могу, а вы, ежели девчонок тех увидите, передайте с ними.

– Мы им скажем, – согласился Джон.

– Не запамятуете? – спросил Билли-младший.

– Ни за что, – ответила Сьюзен, вытаскивая из кармана носовой платок. – С этим – не забудем. – И она завязала большой узел на одном из уголков платка.

– Я больше не вижу того человека в лодке, – сообщил Роджер. – Деревья все загораживают.

Джон взял у него подзорную трубу.

– Нам все равно уже пора спускаться, – напомнил он.

Сьюзен вежливо обратилась к обоим старикам:

– Спасибо вам большое за то, что разрешили нам все тут посмотреть. Нам очень понравилось, правда.

– И спасибо за то, что показали нам свою змею, – добавила Титти.

Ласточки вразнобой сказали «до свидания», И оба угольщика Билли, один очень старый, а второй еще старше, промолвили в ответ:

– До свидания и счастливого пути.

Ласточки начали спускаться с холма к озеру.

– Не забудьте сказать девчонкам насчет того, что я просил передать ихнему дядюшке Джиму, – крикнул им вслед Билли-младший.

– Не забудем, – ответила Сьюзен и помахала носовым платком с завязанным на нем узелком.

Ласточки вернулись мыслями к обычной повседневной жизни только тогда, когда отошли от жилища угольщиков на изрядное расстояние. Еще до этого Титти сказала:

– Это самые замечательные дикари, каких мы когда-либо видели. Мне кажется, что змея нужна им для того, чтобы колдовать. Я подозреваю, что они вообще знахари – ведь они такие старые! Знахари из бродячего племени дикарей, пришедшего из дальних стран.

Минуту или две Титти шла молча, а потом вдруг воскликнула:

– Черт бы побрал Амазонок!

– Почему? – удивилась Сьюзен.

– Потому что Амазонки тоже обнаружили этих дикарей, еще раньше нас. И они первыми открыли наш остров. Вообще не осталось ничего, что мы могли бы открыть сами по себе.

– Ну нет, этих дикарей мы обнаружили сами, – заспорила Сьюзен, – и они показали нам свою гадюку.

Это несколько утешило Титти.

– Может быть, эти дикари не открыли Амазонкам тайн своего племени. Может быть, Амазонки даже не видели их змею. Тогда все в порядке, и мы можем считаться настоящими исследователями. Просто увидеть человека и ничего о нем не узнать – это ерунда.

– Попрыжали вниз, – предложил Роджер.

– Айда, – согласилась Титти.

Прыжать – то есть наполовину бежать, а наполовину прыгать – оказалось самым быстрым и удобным способом спускаться вниз с холма.

Спуск оказался настолько стремительным, что матрос Титти и юнга Роджер проскочили паттеран, зарубку и свернутые в кольцо прутья лещины, не заметив их. Капитан Джон тоже не увидел этих знаков. Он размышлял, как ему следует поступить – нужно ли передавать бывшему пирату предупреждение насчет замка на барже? Что скажут на это Амазонки? Если капитан Нэнси хочет захватить баржу путем внезапного нападения, когда пират будет где-нибудь на берегу, то ей, конечно, не понравится, если баржа вдруг окажется заперта. Даже прыжание вниз с холма не могло отвлечь капитана Джона от мрачных раздумий. Быть может, следовало сказать двум Билли, что они беседуют не с друзьями, а с врагами человека с баржи, который – по крайней мере в настоящий момент – является вовсе не дядей Джимом и не родственником девчонок Блэккет, а пиратским капитаном Флинтом, против которого Амазонки и Ласточки заключили официальный союз. Джон продолжал машинально прыжать вниз. Но несмотря на то что он не предавался прыжанию с таким восторгом, как это делали матрос и юнга, способ передвижения все-таки оказался чрезвычайно удобным – просто скачи себе вниз, не оглядываясь по сторонам и не останавливаясь. Так что Джон, занятый одновременно прыжанием и своими тягостными раздумьями, просто-напросто пропустил сложенный им самим паттеран. Однако условный знак заметила Сьюзен. Она высматривала его с того момента, как ступила на тропу, и потому ее прыжание вышло каким-то ненастоящим – скорее мелкая рысца, чем прыжание.