Он взвалил сундук на плечо и понес к лодке. Роджер опередил его и воззрился на огромную бело-зеленую щуку, лежавшую в лодке.

– Вы ее поймали? Она почти такой же величины, как та, которую я упустил.

– В заливе Баржи таких нет. – Капитан Флинт обернулся и спросил: – Кто плывет со мной, а кто – на «Ласточке»?

– Я поплыву с акулой! – заявил Роджер.

– Здесь всем хватит места, – успокоил его капитан Флинт. – Но кто-то должен управлять «Ласточкой», а не то она перевернется.

– Я буду на «Ласточке», – предложила Титти.

На самом деле ей просто хотелось побыть одной. Она думала о том, как была права, когда вбила себе в голову идею о поиске сокровищ и продолжала держаться за нее, даже когда все считали, что она ошибается, а теперь, когда все поняли, что она была права, ей как-то не хотелось ни о чем говорить.

Все остальные набились в большой гребной бот. Капитан Флинт греб, поглядывая на свой старый сундук, облепленный старыми наклейками. Роджер сидел на сундуке, разглядывая огромную пасть щуки. Джон, Сьюзен, Нэнси и Пегги сидели на корме. Джон держал буксир «Ласточки», и «Ласточка», при помощи матроса на руле, легко скользила вслед за ботом.

Когда капитан Флинт уплыл, оставив Ласточек и Амазонок на острове Дикой Кошки, они обнаружили, что у них куча дел. Костер потух, и надо было развести его заново, чтобы вскипятить воду для чая. Этим занялись боцманы

Сьюзен и Пегги. Джон с Нэнси были заняты снастями. Роджер любовался рыбой. Титти отвела «Ласточку» в ее гавань. Потом в гавань пришли оба капитана. Втроем они установили на «Ласточке» мачту и поставили лодку рядом с «Амазонкой», но не слишком близко – чтобы два корабля не бились друг о друга. Когда «Ласточка» и «Амазонка» были устроены на ночь, моряки посмотрели на море – на южный конец озера.

– Барометр с утра упал на две десятых, – сказал капитан Джон.

– Когда вечером бывает так жарко, как сегодня, всегда что-то случается, – сказала капитан Нэнси. – Вот вроде гром гремит.

– Да непохоже, – возразил Джон. – Ветра нет, а вот посмотри-ка на ту тучу.

Титти тоже подняла глаза на большую темную тучу, которая надвигалась с юга. Если сегодня будет дождь, подумала она, то очень хорошо, что он не пошел раньше и не помешал ей отыскать сокровище.

От лагеря раздался сигнал боцманского свистка, и они все трое поспешили туда – пить чай с булочками и мармеладом.

Когда чай был выпит, а кружки – вымыты, Роджер спросил:

– Мы и правда будем есть на ужин акульи отбивные?

– Почему бы нет? – отозвалась Сьюзен.

– Боцман, а вы когда-нибудь чистили акулу? – спросила Пегги.

– Нет еще.

– Это ужасно тяжелая работа.

– Тогда нам лучше начать прямо сейчас, – сказала Сьюзен. – А то времени уже довольно много.

Они спустились к пристани, где на камнях лежала здоровенная бело-зеленая рыбина с огромной головой и злыми глазами. Они присели над ней и принялись скрести ножами.

– Давай ты будешь чистить ее от середины до хвоста, а я – от головы до середины, – предложила Пегги.

Остальные наблюдали. Роджер бродил вокруг боцманов как можно ближе. Он не мог оторвать от рыбины взгляд.

– Только не суй руку ей в пасть, – предупредила Пегги, когда Роджер попытался измерить голову щуки ладонью. – Я как-то попробовала, правда, рыба была поменьше, так потом не могла целый месяц управляться с такелажем.

– А почему?

– Посмотри на ее зубы.

Пегги отложила нож и камнем раскрыла пасть щуки. Роджер заглянул и увидел ряды острых зубов, загнутых внутрь.

– Наверное, хорошо, что в заливе Баржи не было акул, – сказал он.

– Почему? – спросила Пегги.

– Ну, капитан Флинт собирается привезти мне обезьянку.

Чешуя со щуки счищалась довольно легко, но летела при этом во все стороны. Руки боцманов были сплошь покрыты ею. Чешуя была даже в их волосах. Когда они почистили одну сторону, они перевернули рыбу, чтобы почистить другую. Потом акулу разрезали и выпотрошили – и это было сложнее всего. Наконец все было сделано, и боцманы вымыли акулу и умылись сами. После этого они отнесли рыбину в лагерь, и боцман Сьюзен разрезала ее на большие куски. Она нарезала семь кусков толщиной сантиметров по пять. Щучьи потроха бросили в огонь. Потом на сковороде растопили масло и положили туда же куски рыбы. Их переворачивали и поливали маслом, стекавшим на дно сковородки, пока масло не потемнело, а куски рыбы не подрумянились до приятного коричнево-золотистого цвета. Акульи отбивные были готовы, а капитана Флинта все еще не было. Темнело. Солнце скрылось в облаках задолго до того, как должно было спрятаться за горизонтом.

– Капитан Флинт сказал, чтобы мы не ждали его, – напомнила Сьюзен. – И пахнет так вкусно.

– Давайте поедим, – поддержала ее Нэнси.

– Я голодный, – сказал Роджер.

– Можно приступать, – разрешил Джон.

– А его порцию можем и подогреть потом, – сообразила Титти.

– Тогда давайте тарелки, – велела Сьюзен, и ужин с акульими отбивными начался.

Как было установлено экспериментальным путем, пальцы намного удобнее вилок. В пресноводных акулах много костей, и, хотя эта акула была большой и кости у нее были толстые, все равно вынимать их было удобнее руками, чем вилками. Так что Ласточки и Амазонки сели у костра, насыпали на крышку котелка соли, в которую макали рыбу, и поедали ее скорее как дикари, чем как исследователи.

– Эх, вот если бы нам не нужно было завтра уезжать, – вздохнула Титти. – Нам не хватило времени на экспедицию на Крайний Юг и Крайний Север. На нашей карте полно белых пятен. А еще, – она повернулась к капитану Джону, вспомнив кое-что важное, – мы теперь можем переименовать Бакланий остров в Остров Сокровищ, ведь правда?

– Ну да, ты ведь нашла там сокровище, – согласился Джон.

Но Пегги возразила:

– Мы тоже называем этот остров Бакланьим. И потом, сокровище было там недолго, а бакланы есть всегда.

– Бакланий остров – это хорошее название, – сказал капитан Джон. – А что, если нам оставить ему это название, а на карте нарисовать крест в том месте, где было сокровище, и написать: «Здесь нашли сокровище»?

Титти согласилась:

– Давайте сразу и напишем все.

Капитан Джон облизал пальцы от рыбы, пошел в палатку и вернулся с картой. Он написал меленькими буквами «Здесь нашли сокровище» и поставил в нужном месте на Бакланьем острове крестик.

– Правильно, – сказала Титти, – теперь, когда мы нашли сокровище, это уже не совсем остров сокровищ. Это остров, на котором было сокровище.

– А теперь там только деревянная рыба вместо сокровища, – сказал Роджер. – Когда грабители туда придут и выкопают рыбу, они даже не смогут съесть ее. Это слишком жестоко.

– Отличная карта, – сказала Нэнси, взяв карту и поднеся ее к огню, чтобы лучше видеть. – Но у вас тут нет множества названий.

– Дикари хороши, и акула тоже, – сказала Пегги. – Но что это вы нарисовали в нашей лагуне?

– Это означает спрута, – объяснил Джон.

– На следующий год вы заполните больше белых пятен, – пообещала Нэнси. – И мы сделаем что-нибудь замечательное. Мы всю зиму будем придумывать. Надо же будет о чем-то думать на уроках. На Крайнем Севере или Крайнем Юге будет хорошо. На юге мы сможем взять каноэ и проплыть через пороги, а потом выйти к морю. Все может случиться. Мы можем, допустим, захватить корабль!

– За той большой горой на севере должно быть еще что-то, – сказала Титти.

– Вы можете сплавать по реке за холмы, – предложила Пегги. – А потом мы можем сходить в горы. Но тогда нужно будет брать с собой палатки.

– Можно будет найти горного пони, чтобы их нес, – добавила Нэнси. – Да, точно. Мы отправимся добывать золото.

– За горы, – повторила Титти.

– Там можно идти милю за милей и не встретить ни одного туземца, – продолжала Пегги.

– Капитан Флинт сказал, что он на следующий год будет с нами, – напомнила Нэнси. – А с ним всегда весело. Он может нанять большой корабль, раза в три или четыре больше «Амазонки», и взять нас в команду. Он часто говорил, что так однажды и сделает. А теперь, вместе с Ласточками, мы можем плавать на действительно большом корабле.