— Нет!

— Попытайтесь взять меня за руку, — Рик, стоявший на самом краю балкона, низко нагнулся и протянул руку профессору. — Кора. Винни. — Его голос звучал очень сухо и ровно. — Держите меня сзади, чтобы я не свалился на лестницу.

Крак!

— Если я наклонюсь, — рассудительно заметил Конклин, — мой центр тяжести переместится, и лестница...

Как будто услышав его слова, лестница просела еще немного.

Рик, опасно наклонившись, протянул руку еще дальше.

— Черт побери, я не могу...

Крак!

— Похоже, что она вот-вот... — Винни еще крепче вцепился в Рика, а тот, немыслимо извернувшись, сунулся еще немного дальше.

— Даже если я вытяну руку, то все равно не достану. — Голос Конклина явственно дрожал.

Крак!

— Мы не можем допустить!.. — Кора изо всех сил цеплялась за Рика.

— Веревка! — воскликнул Бэленджер. — Кто взял веревку?

— Она у меня, — отозвался Винни.

Бэленджер кинулся к нему, расстегнул «молнию» на рюкзаке и выхватил аккуратно свернутый в восьмерку моток. Отличный тонкий альпинистский нейлоновый канат из крученых прядей.

Бэленджер поспешно сделал на конце петлю со скользящим узлом и шагнул к Рику. В свете налобных фонарей был отчетливо виден испуг на лице профессора.

— Я сейчас накину на вас петлю, — внушительно произнес Бэленджер.

В глазах Конклина за стеклами очков читались самые наихудшие предчувствия.

— Поднимите руки и проденьте их через петлю, — приказал Бэленджер. — Пропустите петлю под мышками.

Крак!

Лестница снова просела, и профессор вздрогнул всем телом.

— Когда веревка окажется под мышками, затяните петлю. Постарайтесь, чтобы петля как можно туже охватывала вашу грудь.

Ответа не последовало.

— Профессор, вы понимаете меня?

Крак!

Лестница подалась так, чтоб это было заметно на глаз.

— Нет! — Бэленджер раскрутил петлю над головой и метнул в сторону Конклина. Она пролетела рядом с плечом толстяка. Он снова раскрутил веревку, бросил и почувствовал, что у него слегка отлегло от сердца: петля повисла на голове профессора и опустилась на левое плечо.

— Пропускай руки!

Конклин поднял руки и вцепился пальцами в петлю.

— Под мышки! Теперь затягивай узел!

Профессор, совершенно оцепеневший от страха, повиновался.

— Рик! Кора! Винни! Хватайте веревку! Мы должны ее удержать!

— Эта толстая балясина... — взволнованно предложил Рик. — Обмотайте веревку вокруг нее.

— Может не выдержать. Оберните веревку вокруг каждого из вас! — скомандовал Бэленджер. — Теперь подайтесь назад! Держитесь крепче! Должен быть страшный рывок. — Сам он умело пропустил веревку, по-альпинистски, через плечо и наискосок через грудь. — Профессор, попробуйте подняться!

— Подняться? — Конклин с трудом удерживал равновесие на все сильнее шатавшейся лестнице.

— Может быть, она выдержит.

Было видно, как у профессора дернулся кадык. Превозмогая страх, он сделал шаг вверх.

Лестница обрушилась.

Бэленджер чудом удержался на ногах. Раздался страшный грохот. Значительную часть рывка Бэленджеру удалось принять на руки и ноги, но все равно веревка с такой силой затянулась вокруг его груди, что у него перехватило дух. Он застонал, но все равно вцепился в веревку руками в перчатках и откинулся всем телом назад, пытаясь удержать тяжесть падавшего профессора. Его ноги скользили по полу.

— Тяните! — крикнул он Рику, Коре и Винни.

Те дружно потянули. Веревочная петля еще туже сдавила грудь Бэленджера. Он нисколько не сомневался, что, если бы не ветровка, канат прорезал бы насквозь свитер и рубаху и оставил бы на теле ожоги. Напрягая все силы, чтобы вдохнуть воздух, он почувствовал, что профессор перестал падать. Свет фонаря со шлема Бэленджера падал на край площадки, от которого только что оторвалась упавшая лестница. Было видно, что канат глубоко врезался в трухлявое дерево.

Бэленджеру наконец-то удалось набрать в грудь достаточно воздуха, чтобы заговорить:

— Профессор?

Молчание.

— Ради бога, профессор, вы меня слышите?

Конклин что-то чуть слышно пробормотал в ответ.

— Говорите со мной! — потребовал Бэленджер. — Вы ранены?

— М-м-м...

По лицу Бэленджера покатился обильный пот.

— Профессор?!

— Чувствую... удушье.

— Это веревка передавила вам грудь.

— Не могу дышать.

«Господи. Неужели у него сердечный приступ?» — испуганно подумал Бэленджер.

— Старайтесь дышать медленно и неглубоко. Только медленно, — подчеркнул он. — Если вы переберете кислорода, то можете удариться в панику.

— Паника — это еще слишком мягко сказано.

Веревка негромко потрескивала, растягиваясь.

Бэленджер попытался оглянуться.

— Рик, Кора, продолжайте удерживать веревку. Винни, подойди сюда и помоги мне вытащить его.

Винни торопливо подошел и ухватился за канат.

— Больно, — сообщил профессор, как только веревка пошла вверх.

— Мы скоро освободим вашу грудь.

— Это не веревка.

— А что?

— Нога.

Бэленджер и Винни, напрягая все силы, продолжали поднимать Конклина. Вот над краем балкона показался шлем с налобным фонарем, удерживаемый подбородным ремешком. Затем искаженное от мучительной боли, заметно побледневшее лицо. Очки профессора упали, и без них широко раскрытые от страха глаза сразу приобрели беззащитное выражение.

Бэленджер и Винни подтащили его повыше.

— Меня что-то держит, — выдохнул профессор.

Бэленджер чувствовал, как Рик и Кора у него за спиной налегали на веревку. Без их помощи он, скорее всего, сам свалился бы вниз. Он слышал их напряженное дыхании.

— Винни. — Голос Бэленджера был хриплым, как будто его связки засыпало песком. — Отпусти веревку и тащи его на балкон.

Винни не бросил канат, а постепенно ослабил свое усилие. Как только Бэленджер полностью принял на себя вес профессора, Винни подошел к краю, взял Конклина за руку и потянул.

Профессор дернулся и замер на месте.

— Я вижу, — сказал Винни. — Его куртка спереди зацепилась за доску.

— Вы же знаете, что делать. Нож. Именно для этого он и нужен. Режьте куртку.

Винни, похоже, совершенно забыл о своем ноже. После напоминания он торопливо вынул нож из кармана, раскрыл его одной рукой и послушно разрезал куртку Конклина. После этого он застыл и секунды две в ужасе смотрел в пропасть, куда обрушилась лестница.

— Готово. — Он быстро вернулся к Бэленджеру и схватился за веревку.

На сей раз им удалось сдвинуть профессора с места. Медленно, превозмогая боль, пожилой предводитель лазутчиков сумел помочь своим спасителям. Сначала он положил локти на край балкона, а потом, с большим трудом изогнувшись, смог закинуть наверх колено. Сдержав триумфальный возглас, Бэленджер, перехватываясь руками за веревку, продвинулся вперед, ухватился за куртку профессора и помог Винни вытащить его в безопасное место.

В следующее мгновение рядом с ними оказались Рик и Кора. Профессор лежал на спине и тяжело дышал. Бэленджер расслабил петлю и снял ее с Конклина.

— Сейчас-то вы можете дышать? — спросил Бэленджер, нащупывая пульс профессора.

Конклин торопливо заглатывал воздух; его грудь высоко вздымалась.

Бэленджер насчитал 140 ударов в минуту — таким бывает пульс у тренированного спортсмена после того, как тот пробежит пару-тройку миль. А для грузного немолодого нетренированного человека пульс был слишком учащенным.

— В груди все еще больно?

— Лучше. Уже намного лучше. Я вполне могу дышать.

— Вот дерьмо! — воскликнул Рик.

— Его левая нога, — указала Кора.

Бэленджер уже и сам почувствовал сильный медный запах. Опустив взгляд, он увидел, что штанина профессора от бедра до самого низа намокла от крови.

Конклин застонал.

— Ладно, теперь все слушайте меня, — приказал Бэленджер.