Профессор прокомментировал более дальнюю планету красивым словом — океанида.

Стало понятно, на этой планете есть только океан, ни клочка суши, а значит разумным, если таковые имеются в этом водном мире, запчасти для часов не нужны по умолчанию. Ледания вспомнила, как удивительно растягивается время на отдыхе, когда ты находишься в воде или на пляже, и невероятно улетает куда-то, когда положенные семь дней заканчиваются.

Вторая планета представляла собой слегка деформированный шар, с явно выраженным континентом, который венчала поистине колоссальная горная система с несколькими заоблачными вершинами. Не покидало ощущение, что они более всего похожи на исполинский хвостик груши.

Зависнув над планетой, корабль стал на время луной, медленно вращаясь на геоцентрической орбите.

— Когда мы попадем вниз, — профессор нетерпеливо потирал руки.

— Нужно дождаться приглашения.

Домовой задумчиво смотрел на заснеженные вершины, а я вспоминала наш феерический спуск на планете, где у одного из воплощений нашего Черныша остались дети.

Мысль о детях неожиданно заставила меня напрячься. Я даже похлопала ресницами, с трудом постигая, что вопрос защиты в контейнере у меня даже на секунду не возник. А еще игрища Трис и Скорпа, который, казалось, раздался в плечах и неожиданно быстро возмужал, заставили мысли заскакать в стремлении просчитать вероятности беременностей. Я покосилась на Нойя, буду считать, что уж она то не этим с Чернышом занимается. Хотя его хвост меня беспокоит. Зачем он ним время от времени по ее спине водит? Если это не интимная ласка, то что?

Я потерла пальцами уголок рта и поймала взгляд Домового, который отвернулся от экранов, и опалил горячим взглядом.

Показалось, что его взгляд прожег во мне дыру, при этом запустив вулкан желания, и я неосознанно сжала покрепче колени, отводя взгляд от красноречивого капитана. Отвела я взгляд на Трампина, который будто почувствовав его, дернулся и медленно развернулся.

Слегка виноватая улыбка тронула его губы, я моргнула и от греха подальше развернулась в сторону профессора.

Старичок нетерпеливо переминался с одной ноги на другую и всем своим видом демонстрировал крайнюю заинтересованность. Подмигнув мне, он снова задал вопрос — когда же?

— Нужно дождаться приглашения. — теперь уже Нойя произнесла реплику капитана, и сразу же за этим, — скорее всего это будет не скоро.

— Почему? Мы же можем постучаться, каким-то образом, — профессор был нетерпелив.

— Что-то говорит мне, что стучаться в этом случае бесполезно, точнее противопоказано. — Трампин отвернулся к экранам, и вывел на центральный разрозненные точки шахт для баллистических ракет. Или какие еще бывают ракеты? Было явно видно, что из них точат носы, чего-то угрожающе понятного, и стук в этом случае был признаком дурачины, а не выдержанного и воспитанного гостя, дожидающегося, когда ему откроют дверь.

— Нас могут оставить на орбите на несколько дней, — подала голос Нойя.

— Тогда мы на кухню, — Трис соскочила со своего кресла, и за ней степенно поднялся Скорп.

Я тоже посчитала атмосферу рубки несколько наэлектризованной, и сославшись на «а у меня ноги, а мне домой», — аккуратно исчезла чтобы успокоится и подумать над собственными реакциями организма.

Долго оставаться одной не получилось. Сначала в мед отсек ввалился профессор.

— Милочка, давайте вы проведете все исследования сейчас, а то я устал бояться.

Пришлось прогнать дедушку сквозь полную диагностику, с удивлением констатируя, что он совсем не дедушка.

— Сколько вы сказали вам лет? — смотрела я на физические и физиологические показатели, большинство из которых лежали в зеленой зоне.

— Сто тридцать пять.

— А по виду не скажешь, — задумчиво рассматривала графики, диаграммы и помигивающие желтизной показатели.

— Так это от стресса я поседел! — пояснил профессор. — Отец седеть начал только когда четыреста ему стукнуло.

— А умер когда? — почти на автомате спросила у мужчины в полном соку, так сказать.

— Да не умер он еще, точнее три года назад был еще жив.

— И ему было?

— Четыреста тридцать.

— Прямо обзавидовалась, — сообщила ему. — У нас на Земле сто пятьдесят потолок. Хотя на магическом двойнике — говорят лет до трехсот без проблем дожила бы.

— На магическом двойнике? — сделал охотничью стойку профессор.

— Нойя говорит, что магическая концепция мира в этом сегменте отсутствует полностью.

— Расскажите! — не то попросил, не то приказал мужчина, — и давайте не здесь, а то ваши приборы меня нервируют.

Я улыбнулась, кивнула и отправилась с внимающим слушателем в сторону кают компании.

В своем рассказе под заваренный чай с каким-то удивительно вкусным ликером, разлитым в крошечные рюмки, я дошла до нашего знакомства с Трампином, и чуть-чуть не успела дорассказать про причину начала путешествия за волшебными шрампитулями.

Потому что корабль ощутимо вздрогнул, противно заверещала сирена, и голос Нойя сообщил, что на нас напали. Через секунду поправившись, что напали на систему пылевого облака.

Насколько быстро мы попали в рубку, я не отследила.

На экранах было видно, как облако, через которое нам пришлось пробираться почти неделю, медленно, но верно вспыхивает еще не очень явными всполохами.

— Аннигиляция преобразователями тит-частиц, — профессор поставил диагноз одновременно с Домовым.

— Кто-то уничтожает преграду к этой зоне, — пояснила Нойя человеческим языком.

— Кто-то очень нетерпеливый, — подытожил Трампин.

— Отступим? — казалось Трампин с опаской рассматривает прорывающиеся сполохи, которые становятся все более видимыми.

Казалось, в воздухе разлилось напряжение, когда Нойя жестко ответила — нет. Мы не отступим, нам нужны детали для часов профессора.

— Тогда нам придется отвоевывать наше первое место в очереди, — хмыкнул Домовой, нажимая на символы на интерфейсе.

Трампин по кивку капитана принялся выполнять маневр разворота, чтобы оказаться лицом к противнику, запустившему редкое оружие и настойчиво прорывающегося внутрь системы.

— Щиты на максимум, — дал команду капитан.

Нойя, молчавшая до этого, подала голос — а вот и негостеприимные жители.

И я увидела, как вокруг планеты начали проявляться микроскопические, с точки зрения размера нашего корабля, суденышки, очень похожие на комариков. Носы у них были длинные, и я прямо представила, как больно они кусаются.

Передний фланг встроился в сложную фигуру, предоставив нам центральное место.

— Нам позволили примкнуть к их системе защиты, — прокомментировал Скорп.

— Рекомендую всем членам экипажа одеть легкие скафандры. — Нойя не шутила.

Я посмотрела на капитана, он обернулся в мою сторону и кивнул.

Меня пробрало морозом — куда это мы вляпались?

Было даже страшнее чем в той фантастической битве с Мороком. Потому что теперь у меня не было волшебного листа Древа Жизни, магии, и понимания кто на нас лезет, и почему мы не убрались прочь, предоставив самим воюющим выяснять кто прав, кто виноват.

Наверное, все же не женское дело — война.

Когда пыль выгорела под действием аннигилятора, стало понятно, что чёрная громада, заполонившая обзорный экран, корабль, который больше, чем планета, за нашими спинами.

— Сдавайтесь! — сообщение захватчика проецировалось прямо в мозг.

Нойя скривилась, и что-то сделала, потому что после этого зажегся один единственный экран.

На нём возникло кошмарное пупырчатое членистоногое, в шлеме, увенчанном алыми петушиными перьями и чем-то отдаленно похожее на блоху.

В низу вспыхнул еще один экран и на нас уставились практически черные глаза крепыша в летном шлеме.

— Гость, это не ваш мир, не ваша битва. Мы предлагаем вам уйти, так как вероятность нашего проигрыша достаточно высока.

— Мы остаемся, — голос капитана был тверд, — если наше присутствие увеличит ваши шансы.