Саган ждал, тихо, молча ждал в темноте. Он не был разочарован. Совсем рядом с всхлипывающей Камилой возникло серебряное сияние, Страж в серебряных доспехах охранял Камилу в ее горе.

Саган немного помедлил и покинул свой наблюдательный пост у окна, стараясь ступать неслышно, чтобы никого не потревожить.

Саган пришел на встречу с принцем чуть раньше времени. Флэйм, пребывающий в прекрасном настроении, сердечно приветствовал Командующего. Гарт Панта, казалось, помолодел, он поклонился Сагану тоже весьма любезно.

Встреча происходила в комнате, специально оборудованной средствами связи. Это было единственное место в крепости, где они могли быть уверены, что никто им не помешает, потому что никому — даже охранникам — не разрешалось входить в эту комнату под страхом смерти. Саган и сам впервые удостоился такой чести. Конечно, он знал, что прежде, чем допустить сюда, его подвергли тщательной проверке.

Войдя в помещение связи, Саган с интересом огляделся вокруг, что само по себе было вполне естественно. Но нельзя было выказывать слишком большого любопытства. Это могло бы вызвать определенные подозрения. Именно отсюда Гарт Панта выходил на связь с загадочными креатурами. Взгляд Сагана быстро перебегал с одного прибора на другой, с видеоэкранов на переговорные устройства, с давно устаревшего оборудования на новое. Все здесь было знакомо Сагану, ничего нового он не увидел.

Панта наблюдал за ним, и у Сагана сложилось впечатление, что проницательный старик знает, что именно он, Саган, ищет в этом помещении. Панта сложил вместе кончики своих пальцев и смотрел поверх них на Сагана, не без лукавства улыбаясь. Так улыбаются благодушные родители, глядя, как их чадо по всему дому ищет припрятанный подарок ко дню своего рождения.

«Ищи, чего хочешь. Все равно не найдешь», — означал взгляд Панты.

Саган в ответ уставился на Флэйма, как будто его как раз и искал.

— …В самом деле примечательно, — говорил в этот момент принц. — Вы видели, какое лицо было у моего кузена, когда вы чуть не волоком тащили ко мне эту его Камилу? У меня даже возникли опасения, как бы вы не зашли слишком далеко, милорд. Мне показалось, что под влиянием рыцарской атмосферы происходящего нашему кузену того и гляди взбредет в голову сорвать мой злой умысел, убив себя ради спасения возлюбленной. А это, несомненно, затруднило бы осуществление моих планов.

— Не стоило, пожалуй, опасаться этого, Ваше высочество, — сказал Саган. — Дайен не так глуп.

— Нет, конечно. Не думаю, что вы стали бы так заботиться о нем, если бы он был глуп. И должен признать, все это оправдалось чудесно. В пылу состязания он вел себя так, как вы и предсказывали. Он ослабил контроль за сохранением в тайне своих ментальных процессов, сконцентрировавшись на процессах физических. Это помогло мне быстро и легко проникнуть в его сознание и раскрыть секрет, где спрятана бомба. Наши креатуры уже отправлены туда и могу вернуться… — он вопросительно взглянул на Панту.

— Теперь уже в любой момент, Ваше высочество.

— Они доставят бомбу сюда, — сказал Флэйм, показав на мраморную подставку в центре комнаты. — Я с нетерпением жду, когда же увижу, наконец, ее. И Панта тоже. Он провел целое исследование, посвященное этой бомбе. Он не рассказывал вам об этом, милорд?

Саган этому не удивился:

— В самом деле, сэр? Вы получили необходимую информацию от коразианцев, я полагаю?

Панта утвердительно кивнул:

— А они получили ее от Абдиэля, а он, в свою очередь, от вас, милорд.

Сагану напоминание не понравилось. Панта это заметил и как будто погрустнел:

— Страшный был человек — этот Абдиэль. Не человек — дьявол. С тех пор как узнал, что его больше нет, спать стал спокойнее.

— Однако это не мешает вам использовать информацию, добытую им, независимо от того, как ему это удалось.

— Милорд, вы сами ученый и потому, уверен, согласитесь со мной, что ценной информацией нельзя пренебрегать только потому, что получена она путем, которого мы не одобряем. В конце концов, вы — особы Королевской крови, обязаны своим существованием экспериментам, которые нацисты проводили в своих концлагерях.

— И которые кому-то что-то подсказали, — заметил Саган.

Панта нахмурился, не зная, считать ли себя оскорбленным или нет. Потом — пристально глядя на Сагана — старец, по-видимому, решил, что Командующий пошутил и обижаться не стоит.

— Принимая во внимание тот путь, которым была получена эта информация, — спокойно продолжал Саган, — не боитесь ли вы, что часть ее может быть некорректной? Что я, может быть, умышленно лгал Абдиэлю?

— Этого можно было ожидать. Но с помощью моей технической экспертизы — почти ни в чем не уступающей вашей собственной, милорд, как смею надеяться, — удалось установить, что заслуживало внимания, а что — нет. Некоторых вещей коразианцы сами не способны были понять, отчего и не сумели освоить производство подобных бомб. Я раскрыл, например, механизм «вооружения киборга». Должен сказать, меня это изобретение немало позабавило. И вы, должно быть, посмеетесь тоже над нелепостью техноидиота, созданного коразианцами по этому образцу. Только одной вещи мне недостает…

— Действующей модели.

— Да. И вот теперь ее доставляют сюда. Я полагаю, вы согласитесь со мной в том, — Панта поднял вверх костлявый указательный палец, — что я мог бы и сам изобрести действующую бомбу. Я очень близок к этому. Но ее доставка сюда весьма облегчит нам задачу.

Саган пристально смотрел на старого Панту, стараясь понять, правду ли тот говорит ему. И если да, то в какой мере Панта умел скрывать свои мысли. Он уже много лет не прикасался к гемомечу. После своего исчезновения он должен был избегать этого. И у Дерека Сагана не было возможности проникнуть в сознание этого старого, опытного и осторожного человека. Но Саган предполагал, что кое-что о бомбе Панта знал, хотя, наверное, не так много, как похвалялся, иначе чем объяснить это отчаянное стремление заполучить в свои руки настоящую бомбу? Что, однако, так затрудняло все дело и порождало столь большую опасность…

Саган постарался не думать пока об этом. Он все еще чувствовал, что Флэйм зондирует его сознание: как будто электрический ток волнами почти непрерывно пробегал по всему его телу.

Во время беседы у Сагана возникло неприятное ощущение тяжести, давящей на него со всех сторон. Он объяснил это влиянием креатуров. И в то же мгновение как будто из воздуха появилась свертывающая пространство бомба, благополучно расположившись на мраморной подставке.

Саган не видел ее с той роковой ночи, когда леди Мейгри убедила его — и других, — что намерена взорвать эту бомбу. Как выяснилось немного позднее, это была хитрость, но хитрость, принесшая Дайену успех.

Подойдя к бомбе, чтобы получше рассмотреть ее, Саган невольно потянул руку к звездному камню, который он носил у себя на шее. То же самое сделал одновременно с Саганом и Панта. На шее старца сверкала Звезда Стражей. Редкий камень, тайну происхождения которого унесли с собой в могилу священники старого Ордена Адоманта… и пусковое устройство свертывающей пространство бомбы.

Итак, у Гарта Панты был Звездный камень. Видно, единственный существующий на свете, кроме Звездного камня Сагана. Но откуда он взялся? Панта не был Стражем, а только они получали этот таинственный, вожделенный Звездный камень. Амодиус! Да, конечно, он должен был вручить своему фавориту этот ценный символ уважения и дружбы. А может быть, Панта получил Звездный камень в награду за то, что надежно спрятал от людей свидетельство королевского греха?

Флэйм не сводил глаз с бомбы, он буквально пожирал ее глазами. Панту это забавляло.

— Вы можете взять ее в руки, Ваше высочество. Она вполне безобидна, когда не подготовлена к взрыву.

Флэйм в высшей степени осторожно поднял бомбу. Она вовсе не казалась тем, чем была на самом деле — самым разрушительным оружием в мире. Твердый прозрачный куб, примерно десять сантиметров в высоту и ширину, который можно было бы по ошибке принять за несколько причудливый с виду футляр, в котором хранятся драгоценности. В кристалл была вделана пирамида из чистого золота. Маленькая плоская компьютерная клавиатура, содержащая двадцать шесть ключей, была укреплена сверху кристалла. Вершина пирамиды была соединена с нижней стороной клавиатуры.