–

Вы с ОКО враги?

–

Да. Уже шесть лет как.

–

А что не поделили?

–

Когда создатель Тетры оставил своё место, один из мелких членов Нашей организации призвал всех сменить профиль. Произошёл раскол: многие последовали за ним, в основном, начинающие агенты, ещё не понимающие сути учения Тетры, но желающие сделать что-то стоящее. Они назвали себя Организацией Контролирования Общества. ОКО, если сокращённо. И вот они стали всеми силами пытаться захватить власть везде, где только можно. Чтобы своим мудрым правительством наставить человечество на путь истинный. У Нас власти было очень много, к тому же Мы всё о них знали, поэтому Мы стали их врагом номер один. – оператор задумался, как будто пытался понять, запланированы были все эти события, или так случайно получилось. Выждав приличия ради некоторое время, я продолжил расспросы:

–

А чем занималась Тетра до войны?

–

Поиском истины. – ниндзя, видимо, ещё не до конца вышел из размышлений о причинах распада Тетры – как-то отрешённо звучал его голос. Сейчас самое подходящее время продолжить разговор. Пока он где-то далеко, сосредоточен на своих мыслях, он не контролирует себя и может сказать то, о чём в другой ситуации умолчал бы.

–

Что за истина? – этот вопрос беспокоил меня больше всего. Тетра – враг ОКО, а враг моего врага, как известно, мой друг. Но до конца разобраться, что такое представляет собой эта Тетра, всё же стоило.

–

Случайностей нет – вот что за истина. Мы предположили, что даже самые незаметные мелочи сильно изменяют человеческую жизнь и вообще ситуацию в мире. Анализируя миллионы вариантов развития, наблюдая бесконечные цепочки событий, Мы обнаружили, что у каждого действия есть смысл. Высокий, далеко идущий, пока что Нам непонятный смысл. Сотни не связанных происшествий складываются в сложнейшую мозаику и в итоге оказывают на Нашу жизнь огромное влияние. Мы пытались понять, как действует весь этот механизм, и как его можно использовать.

–

немного помолчав, ниндзя подытожил. – Мир движется к определённой цели, причём всеми своими частями сразу.

–

Какой цели? – я чувствовал, что эта теория организованности реальности мне знакома.

–

Мы не успели этого понять. Наш руководитель оставил Нас, организация разделилась, началась вражда. Очень многое было потеряно, гораздо меньше удалось восстановить. Потом и вовсе война – стало не до того.

Я всё больше проникался задумчивым рассказом, заинтересовываясь Тетрой. Теперь мне уже было ясно, что это не зарабатывающий деньги культ или кучка мародёров, вроде ОКО, а серьёзное философское объединение. И его идеи были мне… близки.

–

На чьей стороне Вы воюете?

–

Да на своей и воюем. ОКО против Нас, роботы тем более. Простые люди Нас боятся. Не без причины, конечно. – почувствовав, что я снова жду продолжения, он пояснил. – Нас считают колдунами. Мы против виртуальной реальности и роботов, всегда выступали за близость к природе и свободу ото всего того, что предлагает прогресс.

Это как раз то, чего боятся люди.

–

Почему же Вас считают колдунами?

–

Мы умеем кое-что. На объяснения уйдёт уйма времени. Я, конечно, не против рассказать, но Вы скоро всё вспомните своими силами. Мы в мире всегда были хорошо известны.

Где-то в глубине души я уже и сам понимал, что всё, что поведал мне этот человек, я знаю. До уверенности было ещё далеко, но память верными шагами шла к восстановлению. Если раньше в голове у меня стояла полная пустота, то теперь я то и дело натыкался на какие-то идеи и расплывчатые образы. Я мысленно заканчивал предложения своего тёмного спутника – я всё знал. Это было очень кстати. Но вот что меня насторожило, так это тот факт, что ниндзя в курсе моей потери памяти. Откуда он знает? Неожиданно ногой я ушёл куда-то в пустоту и, сильно подавшись вперёд, чуть не упал. Мой спутник повернулся на шум и, посветив на меня фонариком, поинтересовался:

–

Всё нормально?

Я кивнул.

–

Извините, задумался, забыл предупредить, что здесь ступенька. – ниндзя свернул направо и зашагал дальше.

–

Ничего, переживём.

Оглядевшись, я обнаружил в слабом свете фонарика, что туннель изменился: здесь уже не было канала отходов, помещение было округлым, а стены увешаны толстыми кабелями. Это было похоже на метро! Мою мысль тут же подтвердил оператор Тетры:

–

Мы вышли в метрополитен.

–

Канализация связана с туннелями метро?

–

Да. – голос моего спутника уже был не таким рассеянным, что немного меня расстроило. – Об этих ходах никто толком не знает. Это для чиновников и крупных бизнесменов.

В случае угрозы жизни элиту спускают в канализацию, выводят в метро и на поездах вывозят из города. Мы уже не один год знаем о туннелях, и это очень помогло Нам, когда началась война с машинами – они сюда не суются.

Я уже почти не слушал своего собеседника, просто засыпал на ходу. Тяжёлый день и тёмная спокойная обстановка сильно действовали на меня. Словно услышав мои мысли, проводник объявил:

–

Мы уже почти пришли. У Нас тут небольшая стоянка под землёй есть, так что скоро отдохнём.

Идти, действительно, пришлось недолго. Буквально минут через пять под лучами Наших фонарей заблестела тёмно-серая обшивка поезда. Было странно видеть, что он абсолютно невредим, после стольких-то картин полной разрухи. Этого места война, похоже, совсем не коснулась.

Ниндзя остановился и кивнул мне на раздвинутые двери вагона, приглашая войти в него. Как оказалось, внутри оборудована целая комната. На сидениях лежали подушки и одеяла, в углах были расставлены ящики с консервами и оружием, пара столов, даже компьютерам здесь нашлось место!

–

Нравится? – мой проводник облокотился на стенку.

–

Да-а, впечатляет! – протянул я без тени лукавства.

–

Здесь постоянно живут двое людей. Они сейчас на задании, но к утру, думаю, вернутся. А пока располагайтесь, где удобно. Я сейчас чего-нибудь поесть приготовлю.

Я вытащил все твёрдые предметы из карманов, положил их у изголовья и улёгся. Сидение было не таким уж мягким, но это уже что-то. Здесь, под землёй, пожалуй, можно было спать спокойно. И всё же пистолет я на всякий случай положил прямо перед лицом, чтобы быть готовым…

Открыв глаза, я не сразу понял, где нахожусь. Во всём теле стояла неприятная забитость, конечности словно одеревенели, а порезанный правый бок отвратительно ныл. Немного придя в себя, я вспомнил вчерашние события и осознал, что это за место. За пределами вагона раздавались приглушённые голоса. Осмотревшись вокруг, я обнаружил, что в открытые двери и иллюминаторы из толстого стекла проникает оранжеватый колеблющийся свет. Приподнявшись с громким щёлканьем костей рук, я выглянул наружу: метрах в семи от вагона вокруг небольшого костра на табуретках расположились три человека.

Я медленно встал, растолкал свои вещи обратно по карманам, после чего вынырнул из вагона и двинулся к ним. Увидев меня, все трое замолчали и замерли, будто ждали от меня какого-то чуда. Я подошёл к костру, в котором громко трещали обломки какихто деревянных ящиков, наверняка, из-под фруктов, и аккуратно сел на свободную маленькую табуретку. Теперь уже в свете огня я ясно видел, что все трое – ниндзя. Правда, повязки с лиц они сняли, так что выглядели вполне человечно, но я ещё не достаточно проснулся, чтобы рассмотреть их как следует.

Совсем по-хозяйски я сонно потянул носом прохладный воздух подземелья, взял одну из консервных банок, подогревающихся у костра, и начал крутить её в поисках кольца.

Тут один из людей протянул мне большой нож, больше похожий на оружие, чем на столовый прибор. Взяв орудие, я осознал, что его подала мне женщина. В свете костра я не сразу рассмотрел черты лица и тела, но теперь точно видел, что это не мужчина.

Невзирая на то, что на дворе стоял апокалипсис, женщина, лучше даже сказать, девушка, потому что на первый взгляд возраст её не превышал двадцати шести лет, была старательно и со вкусом накрашена. Чёрные глаза с острыми стрелками, оранжевые губы, чуть блестящая от костра, не соответствующе упадочной ситуации нежная, кожа, даже румянец был на месте. Такая ухоженность была странна для человека, который скрывает лицо за чёрной повязкой, но, определённо, радовала глаз.