Нас разделял, по материальным меркам, всего десяток метров, как вдруг прямо из ниоткуда передо мной возникла, преграждая путь, ещё одна толпа мёртвых.

Мужчины, женщины, старые и совсем юные, оборванные и в дорогих костюмах, всех возможных оттенков и национальностей – кого только среди них не было. Цвета их тел и одежд были бледными, а у тех, кто находился в этом мире давно, и вовсе прозрачными.

Вложив все силы в движение, я пошёл прямо на них. Видя, что я не собираюсь останавливаться, мёртвые сомкнулись, подогнув колени и выставив руки вперёд, приготовились к жёсткому столкновению. Внутри меня всё до невозможного напряглось, я хотел опустить глаза, чтобы не видеть эту жуткую сине-коричневую свору, но мне нужно было выбрать наиболее слабую её часть, чтобы увеличить свои шансы на прорыв. Если шанс вообще имел место – я ведь никогда ещё не имел дела с мёртвыми! Но останавливаться – это точно не вариант, так что оставалось только идти прямо на них в надежде, что прорваться возможно.

Видя мою решительность, мёртвые разом раскрыли огромные нечеловеческие рты и завопили во все голоса так, что окружающая Нас темнота стала похожей на чёрную густую летящую навстречу пыль, сразу же заскрипевшую на зубах.

Сделав ещё несколько шагов, и прицелившись в двух едва видневшихся призраков старика и худощавого высокого франта в пиджаке, я выпрыгнул вперёд и, сжавшись в комок, врезался прямо в толпу. Удар был так силён, что в реальных условиях без тяжёлых травм точно не обошлось бы. Благо, в астрале не существовало ни переломов, ни физической боли.

От удара мёртвые, чьи тела были твёрдыми только в момент столкновения, разлетелись, словно бы состояли из жидкости. Почувствовав, что буквально весь забрызгался их серой холодной тяжёлой энергией, похожей на липкую ртуть, я приземлился на ноги и тут же выпрыгнул ещё раз, теперь уже головой вперёд в светящуюся сферу выхода.

Нервно дёрнувшись в кресле так, что оно даже скрипнуло, я задержал дыхание, стараясь как можно скорее успокоиться. Голова кружилась столь сильно, что кабинет советника просто разъезжался передо мной в разные стороны. Логист, сидевший напротив, широко раскрыл испуганные глаза и замер. Какое-то время Мы молча смотрели друг на друга, приводя мысли в порядок. Наконец, советник шевельнулся, вынул из кармана кремовый платок и трясущейся рукой вытер испарину с лица.

–

Та-ак! – убрав тряпицу, он открыл ящик своего стола и стереотипно достал из него бутылку, содержимое которой на вид сильно напоминало коньяк. – Вы тоже это почувствовали!? – с характерным звуком вырвав пробку, он потянулся за стаканом, стоящим на краю. – Нас словно кто-то увидел. – налив себе немного тёмного напитка, он вопросительно посмотрел на меня, но я лишь покачал головой, показывая, что мне нечего ответить на его комментарий. Он опрокинул стакан и, выразительно стукнув им по столу, медленно выдохнул носом, сдерживая жжение градусов. – Что скажете?

Я опустил глаза, давая понять, что думаю над ответом. Проекции – это, всё-таки, прошлое, нельзя с уверенностью сказать, что то, что Мы ощущали в них, не является просто моим воспоминанием. Левиафан был там, когда пришёл я, пришёл реально, но не факт, что он остался под землёй и, тем более, что Мы только что его коснулись. В любом случае, проверить это есть только один способ… Можно, конечно, устроить экспедицию на Объект, но идти туда малой группой опасно, а большой – слишком заметно.

–

Подождём с акцией! Сначала нужно решить проблему с роботами. – уверенно озвучил я своё окончательное решение. Логист мелко закивал.

–

Да-да, мозг летуна уже обрабатывается, и это приоритет. Артефакт всё равно не избавит Нас от машин, так что подождёт. Можем пройти в лабораторию прямо сейчас, если у Вас больше нет вопросов.

–

Вообще-то, есть.

–

Я Вас слушаю. – советник откинулся на спинку кресла.

–

Расскажите, что Вам известно обо мне. – окончательно успокоившись после погони с участием мёртвых, я тоже уселся поудобнее.

Логист сделал удивлённое выражение лица.

–

Лично, а не как о Высшем. – добавил я.

Упёршись широкой рукой в подбородок, мой собеседник склонил голову набок.

–

Я бы и рад, конечно, да только сам ничего толком о Вас не знаю. Всю свою личную информацию Вы всегда держали в строжайшем секрете, мне даже Ваше настоящее имя не известно! – в голосе советника промелькнула обида. – Оно-то понятно: Вы создатель и бессменный предводитель самой разыскиваемой террористической группировки во всём мире. Тетра и стала такой успешной только благодаря скрытности, в первую очередь, Вашей.

Вы всегда выдавали минимум информации и приучили к этому всех координаторов. Даже если агенты попадались, хотя мне такие случаи не известны, они при всём желании ничего не могли рассказать ни об организации, ни о её представителях лично. Так что, извините, но не только я, а и все представители Тетры вместе взятые не смогут поведать Вам, кто Вы на самом деле.

В ответ Логисту я разочарованно покачал головой, осознавая про себя, что ничего другого, по сути, и не ждал. Он сочувствующе опустил глаза.

–

Значит, не вся Ваша память восстановилась!?

–

Да-нет, вся, но она нечёткая. Я помню, по большей части, голые факты, будто я во всём этом не участвовал, а… где-то об этом прочитал. И я совсем не могу вспомнить что-либо о своих родственниках или друзьях. Логист вздохнул.

–

Учитывая количество известных мне операций и уровень Вашего участия в них, я сильно сомневаюсь в том, что они у Вас вообще были. Вам просто не хватило бы на них времени. Хотя, утверждать не стану, ибо, повторюсь, я ничего о Вас не знаю. он немного помолчал. – И, знаете, это полное отсутствие какой-либо информации о Вас, как о живом человеке, делает Вас не просто лидером, а самым настоящим символом. В Тетре Вас считают чуть ли не Богом, особенно, теперь, после Вашего удивительного возвращения. Каждый готов идти за Вами до конца. И против машин, и против людей.

Слова советника звучали утешающе: Тетра, определённо, была моей семьёй. Но в её рядах все ставили себя ниже меня, я ведь Высший. Они, скорее, шли за мной, чем со мной. А вот со мной никого не было. По крайней мере, мне такие на ум не приходили, что вызывало у меня глухое и далёкое, но чувство одиночества.

Тем не менее, на этот раз Логист действительно говорил то, что думал. С Нашего разговора в астрале в нём что-то переменилось, но я не мог понять, что именно. Стараясь не выдавать своих размышлений, я встал с кресла и уверенно объявил:

–

Тогда начнём с машин!

Глаза Логиста загорелись. Поднявшись следом за мной, он разгладил складки на пиджаке и, галантно выставив руку вперёд, проговорил:

–

После Вас!

Выйдя на улицу, я остановился, дожидаясь, пока советник выключит свет и закроет дверь. В нём однозначно что-то переменилось, его движения стали быстрее, лицо светлее, и я предполагал, что причиной тому известия о Левиафане. Артефакт влиял на разум людей, в Тетре об этом давно знали, поэтому всерьёз рассматривали возможность использовать его для глобального «перевоспитания» человечества. Логиста такой исход устраивал гораздо больше, чем уничтожение тем или иным способом большей части населения Земли. Возможно, именно появление спустя несколько лет человека, выдержавшего пребывание на Объекте Двадцать Восемь, воодушевляло его чересчур доброе сердце.

Пристроившись по правое плечо от меня, советник склонил голову набок и тихо деловито заговорил:

–

Есть у Нас один одарённый молодой человек, который смог из подручных средств собрать работоспособный нейронный интерфейс. Обычно Мы отказываемся от его услуг, всё-таки, подключение мозга человека к компьютерной системе – дело крайне мало изученное и потенциально опасное, но на этот раз он твёрдо настоял на том, чтобы соединиться с машиной. Похоже, хочет произвести на Вас впечатление. – Логист улыбнулся.