Некоторое время сохранялось напряженное молчание. Но вскоре обстановка разрядилась. Во-первых, уже начало приятно пригревать солнышко, а во-вторых, двое местных агентов ФБР, работающие в группе Амари, разглядели среди прибывших знакомых полицейских. Все расслабились и повеселели. Копы заулыбались, сняли фуражки, самый первый, задержавший Робби, тоже. Ивон, конечно, знала о непростых отношениях между полицейскими и агентами ФБР. Агенты смотрели на копов свысока, считали их туповатыми и невежественными. Копы неприязненно относились к сотрудникам ФБР. Им приходилось заниматься самой грязной работой, обезвреживать опасных преступников, рисковать жизнью, а эти чистоплюи перебирали в своих офисах бумажки и получали почти в два раза больше. Некоторые копы злились на ФБР еще и потому, что в свое время пытались поступить туда и провалились на квалификационных тестах.

Появился Амари с двумя агентами и отозвал в сторону Макманиса. Они поговорили несколько минут, после чего Джим собрал всех своих и отвел метров на пятнадцать дальше по тротуару.

— Из группы наблюдения за Туи сообщили, что он направлялся сюда, но примерно пятнадцать минут назад резко развернулся и прибыл в церковь Святой Марии на мессу. На час позже, чем обычно. Амари послал агента в клуб разузнать насчет Туи. В раздевалке ему сообщили, что Туи не появлялся здесь две недели из-за воспаления плечевого сустава.

Седые пряди на голове Джима растрепал ветерок. Он грустно оглядел всех нас по очереди.

— Что мы теперь имеем? Брендан на встречу не явился. Вместо него здесь сидел городской коп и поджидал Робби. Иными словами, мы угодили в хитрую ловушку, которую нам устроил Туи. Нас переиграли. — Джим отвернулся.

— Боже, какой он умный, — проговорил Стэн, страдальчески сморщившись. — Этот человек умнее меня.

Мы были знакомы более двадцати пяти лет, но подобного я от него еще не слышал.

Дом у Барнетта Школьника оказался довольно скромным. Никаких прикидов, как у богатеев. Так, обычное строение. На звонок Сеннетта дверь открыла пожилая женщина в домашнем халате, из-под которого выглядывала ночная рубашка с неровно пришитой каймой. Старое лицо в морщинах блестело от наложенного недавно увлажняющего крема.

Сеннетт представился и кивком показал на сопровождающую его группу: Ивон, Робби, Макманиса и Клевенгера.

— Мы хотели бы поговорить с судьей Школьником.

— По делам? — спросила она.

— Именно, — ответил Сеннетт. — У нас к нему официальное дело.

Женщина пожала плечами и, пропустив их в холл, крикнула:

— Бар-нетт! Барни! К тебе пришли!

Вечерние визиты адвокатов, видимо, были ей не в новинку. Обычно Школьник заканчивал работу ровно в пять, поэтому по срочным делам адвокаты приезжали к нему на дом. Разумеется, время от времени ему наносили визиты и просто знакомые.

Издалека послышался голос Школьника, такой же флегматично-беззаботный, как в суде. Он пригласил гостей вниз. Все спустились по узкой лестнице на цокольный этаж. За несколько ступенек до двери Сеннетт остановился и попросил Робби подождать здесь. Он хотел преподнести судье сюрприз.

На часах уже было около одиннадцати. Необыкновенно напряженный день наконец подошел к концу.

У лесопарка конфликт разрешился с прибытием сержанта из службы ведомственных отношений. Было решено, что Хитреца передадут первому заместителю окружного прокурора Линдену Сейлору, Стэн с ним тесно сотрудничал. Личность Туи была Линдену хорошо знакома, и он передал Хитреца Сеннетту, не задавая вопросов. А вот за честность копа по фамилии Бистли поручился. Сказал, что тот получил указание от своего непосредственного начальника, лейтенанта, прибыть в 5.45 утра на дежурство к мосту и задерживать любого, кто собирается его перейти. Лейтенант объяснил, что на прошлой неделе на территорию загородного клуба проник неизвестный и, угрожая охранникам пистолетом, скрылся в лесу. По этой причине каждого, кто появится в данной зоне, надлежит тщательно обыскать, а при обнаружении чего-либо подозрительного сразу вызвать подкрепление. Заместитель окружного прокурора попытался выяснить у лейтенанта, кто именно передал ему информацию. Оказалось, указание о дежурстве на мосту поступило из управления полиции, а там цепочка быстро разорвалась. Туи, как всегда, действовал очень осторожно.

У лесопарка копа окружили семь агентов ФБР. Это произвело на него сильное впечатление, и он обязательно расскажет всем знакомым. Очень скоро происшествие станет очередной легендой полицейского управления, и никто не станет сомневаться, что Робби Фивор — информатор ФБР. Брендан Туи узнает об этом утром. Делиться информацией поначалу он станет дозированно из опасения напороться на еще одного информатора, но все равно очень скоро банда Туи начнет заметать следы. Но они не знают, кого именно разрабатывал Робби, и сейчас можно добыть что-либо полезное, если удастся заставить говорить хотя бы одного из уличенных фигурантов. Причем на все дела оставалась лишь сегодняшняя ночь. Раннее утро — последний срок.

В распоряжение руководителей операции для усиления группы был передан весь личный состав регионального отделения ФБР округа Киндл. Сеннетт привлек к работе и своих помощников, которые подготовили на завтра запросы в банки, пункты обмена валюты и различным судебным чиновникам. Организовали несколько «двоек». Клекер и первый помощник Стэна, Моузес Апплби, отправились к Джудит и Милаки. Остальные «двойки» займутся Уолтером, Пинхусом Лейбовицем (помощником Краудерза) и Джоуи Кван. Главных персонажей Сеннетт, естественно, оставил себе.

Он намеревался предъявить Косицу набор неопровержимых улик и предложить существенное смягчение вины в обмен на показания против Туи. Но для этого его надо застать одного. Люди Амари пасли Косица весь день, но тот не отходил от Брендана, чтобы иметь возможность в любую минуту решать оперативные вопросы. Дождавшись сообщения, что в доме Туи поставили два «жучка», Сеннетт решил оставить Косица на утро, а пока заняться остальными.

Школьник смотрел по телевизору баскетбольный матч, ссутулившись на диване в бархатном купальном халате, надетом на зеленую пижаму с черной подкладкой. На кармане халата красовался фамильный герб, к семье Школьника наверняка отношения не имеющий. Диван был довольно новый, обитый клетчатой тканью. Стены комнаты сравнительно недавно обшили лакированными сосновыми досками. От нового ковра на полу исходил крепкий вяжущий фабричный запах. Полки на стенах заполняли разнообразные памятные вещицы. Фотографии детей и внуков, призы, полученные детьми Школьника на давно забытых спортивных соревнованиях, а также несколько фотографий самого Школьника, включая и ту, где он был запечатлен во время введения в должность судьи свыше четверти века назад. На фотографии Школьник стоял в центре большой группы. На первом плане выделялись Брендан Туи, мэр Болкарро и Криворукий, сводный брат Школьника. Оказывается, в молодости они выглядели гораздо привлекательнее. Ивон с трудом подавила улыбку. Было очевидно, что цокольный этаж обставлен мебелью недавно, и она сделала в блокноте пометку, чтобы работающие в контакте с Сеннеттом ребята из налоговой полиции разобрались, как Школьник платил за все это. Скорее всего наличными. Девять из десяти за то, что там не было ни кредитных карточек, ни чеков.

При виде гостей Школьник вскочил.

— Входите, входите!

Сеннетт представился. Судья начал суетливо придвигать деревянные кресла-бочонки. Текс Клевенгер взялся ему помогать.

— Я вас знаю, — сказал Школьник. — Знаю. Мы встречались во время учебных судебных процессов на юридическом факультете.

Он снова сел на диван, запахнув плотнее халат, чтобы выглядеть приличнее, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Затем с видимым сожалением посмотрел на игроков и погасил экран.

Школьник производил впечатление абсолютной посредственности и оказался именно таким, каким его описывал Робби.

— Итак, что привело вас сюда, друзья мои?