“Твои—не туда направлены— - выдавила распростертая фигура.

- Его завещание впечатляет, - заметил Лорд Джитан.

“Да. После того, как он умрет, я не буду утруждать себя вызовом его тени. Она была бы слишком упряма.- Карибдус цыкнул. “Я нахожу, что из моих собратьев-Ратмийцев получаются ужасные слуги. Его родители были почти такими же после того, как я их призвал. Я был вынужден быстро отослать их обратно. Какой позор, правда.”

Зэйл издал яростный булькающий звук, услышав это новое откровение, самое большее, что он смог собрать под безжалостным натиском могущественного аристократа.

Склонившись над ним, закованный в броню некромант сказал: Вскоре ты сможешь обсудить с ними свои чувства вины и мотивы. Прощай.”

Зэйл собрался с духом. Убитый собственным кинжалом, он не имел никакой надежды на воскрешение, даже если какой-нибудь надежный некромант найдет его вовремя.

В комнате внезапно потемнело. Однако это была не простая тень, упавшая на комнату, потому что она была не черной, а темно-красной, но очень заметной.

Олдрик ошеломленно выругался, Карибдус-резко втянул воздух. Зэйл почувствовал, как другой Ратмиан выхватил кинжал.

“Ну вот и все! Разве не так?” сказал благородный. - Вторая фаза Луны!”

“Да.- Шаги Карибдуса отмечали его уход от застывшего противника. - Цикл Луны Паука находится в своей вершине. Это время для вас, чтобы получить полный дар Астроги!”

“Не надо ... - выдохнул Зэйл, пытаясь предупредить Олдрика. “Это не то—что кажется!”

Но Лорд Джитан не слышал его. Все еще ухмыляясь, он встал рядом с алтарем. С другой стороны, Карибдус засунул оружие Зэйла за пояс, затем вытащил жертвенный клинок. Он протянул Кинжал—его острие было покрыто холодной, застывающей жизненной жидкостью Сардака-аристократу.

- Позволь мне коснуться этим центра узора, - объяснил Ратмиан Олдрику. - Тогда держи артефакт прямо над головой. Убедитесь, что он почти касается твоего черепа.”

Как Зэйл ни старался, он больше не мог произносить никаких предупреждений. Он беспомощно наблюдал, как Джитан подчинился.

В тот момент, когда кровь коснулась его, паукообразный узор зашевелился, как живой. В тот же миг комнату наполнил треск, похожий на смесь грома и молнии. Снаружи завывал ветер.

И все же сквозь крошечную щель в потолке каким-то образом пробивался лунный свет.

Посветил вниз ... и ударил артефакт в ту же самую точку, что и кровь.

Электризующая аура вокруг Олдрика увеличилась в сотни раз. Он стоял, как дикая баньши, с выражением чудовищного восторга на лице. Повсюду преображенные слуги низко склоняли свои ужасные головы к Земле. Их шипение звучало почти как слова - вернее, одно слово.

Астрога.

- Невероятно!- Радостно закричал лорд Джитан. “Я чувствую, как сила течет по моему организму! Я чувствую, где находится каждый из пауков! Я чувствую, как они выходят из тени, чтобы двинуться на город! Я могу чувствовать—”

Его рот внезапно обмяк.

Шар над его головой раскололся.

И в совершенстве имитируя изображение снаружи, восемь длинных мерзких конечностей, заканчивающихся кроваво-красными когтями, потянулись вниз и схватили голову аристократа тисками.

- Колдун! Карибдус! Что все это значит? Что-то пошло ужасно не так! Помоги мне!”

Но Карибдус просто отступил назад и наблюдал. - Ничего не случилось. Все так, как и должно быть. Мне очень жаль, что это должно быть сделано, но это должно быть сделано.”

— Но ... - Лорд Джитан не стал продолжать.

Паучьи лапы с силой вонзились ему в голову.

Он пронзительно кричал несколько секунд, и его крик перешел в жалобное рыдание. Кровь хлестала из ран, и хотя было ясно, что к концу он умрет, он не упал, как и солдаты в лесу.

Комната продолжала потрескивать от потусторонней энергии. Зэйл почувствовал, что давление, удерживающее его на земле, уменьшилось, но не настолько, чтобы позволить ему подняться.

Карибдус обошел вокруг алтаря. Все еще держа жертвенный кинжал, он подошел к Олдиру Джитану. Паук, который продолжал появляться из сферы, был в несколько раз больше предыдущих и имел восемь групп из восьми горящих шаров на своей приземистой голове. Из его пасти торчали острые раздирающие челюсти, а не клыки.

Из-под плаща Карибдуса на плечо некроманта выполз его собственный паук. Зэйл не мог не заметить сходства, хотя, возможно, его соперник этого не замечал.

- Заракова Илан Тора Астрогат!-нараспев произнес седовласый Ратмиан. Он нарисовал кинжалом восьмигранное изображение и добавил: - Истарианец дорму Астрогат!”

Мириады энергий играли вокруг благородного. Огромный паук встал на место. Однако, в отличие от тех, что поменьше, он не просто сидел на макушке, а охватывал большую часть черепа Олдрика.

И с перекошенных губ Олдрика сорвался ужасный звук, такой смех, какого еще не слышал ни один человек.

“Я вернулся в этот смертный мир!- прошипел ужасный голос, совсем не похожий на голос аристократа “ - я освобожден из грязной тюрьмы!”

Карибдус опустился на колени перед фигурой. - С возвращением, Милорд Астрога ... с возвращением.”

Но существо внутри скорлупы, которое когда-то было Лордом Олдриком Джитаном, даже не взглянуло на Карибдуса. Вместо этого многочисленные глаза человека и паука уставились на Зэйла.

Вместо этого он с голодом посмотрел на Зэйла.

Несмотря на то, что их число сократилось вдвое, стражники у ворот, обращенных к большому лесу, не были так уж сильно обеспокоены. С этой стороны опасаться было нечего, кроме нескольких мародерствующих вендиго или других лесных зверей. Конечно, если бы они были в дозоре, как те, кто выехал с капитаном Маттеусом, они, возможно, были бы более обеспокоены. С тех пор как вернулись люди с Леди Несардо, от остальных всадников, включая самого адъютанта, не осталось и следа.

Поэтому часовой на стене с некоторым облегчением—и в то же время с некоторым трепетом—заметил приближающегося одинокого всадника. Украшенный плюмажем шлем выдал его задолго до того, как его лицо стало видно в свете факелов.

- Это Капитан Маттеус!- крикнул человек наверху. - Откройте ворота! - Это капитан!”

Другие поспешили подчиниться. Поскольку людей осталось так мало, двоим пришлось спуститься со стены, чтобы помочь открыть огромные деревянные ворота, служившие первой защитой столицы.

Адъютант генерала Ториона молча въехал внутрь. Один из солдат подбежал, чтобы взять поводья его коня.

- Сэр, - выпалил мужчина, уставившись на голову лошади. “Что беспокоит животное? У нее травма, из-за которой ее череп должен быть так перевязан?”

Офицерский плащ закрывал большую часть головы и шеи лошади. Для солдата, который задал этот вопрос, было удивительно, что конь вообще может видеть из-под такого свертка ткани.

- Да, рана, - ответил всадник. Все еще держа поводья, капитан Маттеус оглянулся на ворота. - Погасите факелы и лампы.”

Ближайшие к нему люди стояли в недоумении. Человек, который искал поводья, наконец спросил: "Простите, сэр, но вы сказали погасить факелы и лампы?”

Поля офицерского шлема скрывали глаза, когда капитан Маттеус посмотрел на него сверху вниз. - Погасите факелы и лампы. Потушите все огни.”

“А как насчет того, чтобы все вылить?- спросила приближающаяся фигура. Его доспехи были в лучшем состоянии, чем у других солдат, и он носил знаки отличия, которые отмечали его как командира стражи. - Капитан Маттеус, сэр! Вновь прибывший быстро отдал честь. “Это ты приказываешь?”

“Погасите факелы и лампы, - повторил всадник. “Весь огонь.”

“Нам грозит опасность нападения?”

Последовала пауза, затем: - Да. Атака. Потушите все огни. Быстро.”

Командир стражи повернулся к остальным. “Вы слышали его! Стефан! Повесьте факелы на стену! Вы трое! Лампы! Скорее!”

Все это время Алек Маттеус наблюдал из седла. Каждый раз, когда пламя гасло, он кивал.

Как последний из факелов был потушен, командир спросил, “любые дальнейшие распоряжения, капитан?”