Джосс прикрыл глаза, и глубоко вздохнул. Подошел к королеве. В нарушение всех придворных уставов, положил руку ей на плечо. На пирсе было слишком мало народа, чтобы кто-то мог его осудить: кроме них, только старший Блум, и матушка. А с берега, несмотря на яркий свет луны и магических факелов, сложно было разглядеть детали. Анна отвернулась от погребального шлюпа, и, зажмурившись, крепко обняла Джосса. Матушка Блум тоже подошла ближе, и присоединилась к объятиям. По ее доброму лицу, покрытому сеткой тонких лучистых морщинок, катились слезы.

— С вашего позволения, ваше величество, — тихо произнес старший Блум.

— Да, — тихо сказала королева, не поворачиваясь, и не размыкая дружеский объятий, — да, пожалуйста.

Старший Блум подошел ко кнехту, с кряхтением нагнулся, и размотал швартов. Потом забросил его на палубу шлюпа. Повинуясь простой элементали воздуха, на шлюпе развернулся главный парус. Маленькое суденышко ходко направилось к выходу из лагуны.

— Ваше величество, — сказал Джосс через несколько минут, когда шлюп удалился от берега на пару кабельтовых, — пора.

— Да, Джосс, — ответила Анна; они разомкнули объятия, и теперь она смотрела в темнеющее море, где на фоне звезд еще можно было разглядеть силуэт шлюпа, — пора.

Джосс подошел к специально установленной для церемонии стойки. Взял в руки лук — настоящая эльфийская работа, нашли на мобилизационных складах — и потянулся к колчану с черными стрелами с необычными толстыми наконечниками. Он проверил натяжение тетивы, хотя делал это уже не раз за время подготовки, еще раз прикинул развесовку. Потом взял одну из стрел, и подошел к ближайшему магическому факелу. Прикоснулся наконечником к огню. Кончик стрелы тут же окутали яркие, как желтые лепестки, языки пламени.

Он вышел на край пирса, натянул до звона тетиву, и послал гудящую пылающую стрелу в полет, вдогонку выходящему в море шлюпу. Искорка стрелы исчезла в море, за кормой суденышка, не долетев пару метров. Джосс снова вернулся к стойке, взял еще одну стрелу. Второй выстрел так же оказался неудачным — стрелу снесло резким порывом ветра. Третья стрела вонзилась в палубу шлюпа, совсем рядом с погребальным ложем. Всего через несколько секунд весь кораблик заполыхал; гигантский костер на воде вздымался на десятки метров, разбрасывая искры, которые по яркости соперничали с падающими звездами.

Анна смотрела на огонь пересохшими глазами. «Прощай, любимый друг», — едва слышно прошептала она, и, отворачиваясь, направилась прочь с пирса.

Они вчетвером едва успели дойти до берега, когда со стороны моря, где полыхал огромный костер, вдруг донесся странный звук. Что-то вроде громкого хлопка, как будто бы на корабле расправился огромный парус.

Королева обернулась. Она успела увидеть, как пылающие обломки шлюпа разносятся в разные стороны, и, угасая, падают в море. Это выглядело так, как будто костер взорвался изнутри. Анна даже успела укоризненно посмотреть на Джосса, и набрать в грудь воздуха, чтобы сказать о недопустимости использования взрывчатки в традиционных северных ритуалах погребения. Но Джосс в совершеннейшем изумлении смотрел в сторону моря, и выше — на звездное небо. Анна проследила направление его взгляда. Там, в черной вышине, появилась огромная тень с двумя исполинскими крыльями, которые заслоняли густую россыпь южных звезд. Тень двигалась, поднимаясь все выше и выше; до берега долетали глухие хлопки от взмахов исполинских крыльев.

— О, все боги и единение всемогущее! — Прошептал Джосс, чувствуя, как начинают предательски дрожать колени.

— Быстрее! — Скомандовал старший Блум, увлекая за руку матушку, — в укрытие!

— О, нет! — Спокойно ответила Анна, — не спешите! Это не тот дракон, которого следует нам бояться.

Из ее глаз, которые, казалось, надолго пересохли, излив все горе, снова текли слезы. Но теперь это были слезы радости.

Огромная тень сделала круг в небе, и теперь направлялась к пирсу, и освещенному магическими факелами участку пляжа. Джосс, несмотря острейшее чувство надвигающейся катастрофы, все-же смог совладать с паникой, и остался на берегу, вместе с королевой. Старший Блум и матушка скрылись за валуном, защищающим вход в подземелье.

Дракон был огромен. Во много раз больше погребального шлюпа. Когда он приземлялся, волна воздуха от его крыльев только чудом не сбила их с ног. Его черная чешуя влажно блестела в свете звезд и луны, а крупные выразительные глаза неожиданно горели голубым светом. Он пригнулся, чуть изогнув шею, посмотрел на две фигурки, застывшие на пустынном пляже. Потом вдруг встал на задние лапы, во весь свой исполинский рост, направил пасть к небу, и выпустил к звездам гудящий поток раскаленного белого пламени.

От гула Джосс едва не потерял создание. Анна же продолжала стоять, улыбаясь, и плача от радости.

Чудовище исчезло безо всякого перехода, в одно мгновение. Упругий толчок теплого воздуха — и между двух следов когтистых лап на песке стоит человек. Питер тоже улыбался, глядя на Анну. Постоял секунду, потом ринулся вперед, раскрыв объятия, и нисколько не стесняясь своей наготы.

Арти с выражением крайнего изумления разглядывал книгу. Обложка была изрядно помята и испачкана засохшей кровью, но название и имя автора можно было легко прочитать. Книга лежала рядом с корзиной для грязного белья, на деревянной полке, среди флаконов с разной бытовой химией. Арти осторожно, будто опасаясь, что она исчезнет, протянул руку и коснулся обложки. Книга была вполне материальной, твердой и даже теплой. Стараясь унять дрожь, взял ее в руки.

— Анна Але… — пролепетал он тихо, но тут же поправился, и решительно позвал: — Мама!

Анна вернулась в санузел. Она была одета в толстый махровый халат, а прическу скрывало розовое полотенце, завязанное тюрбаном.

— Арти, — улыбнулась она самой теплой улыбкой, на которую только была способна, — звал меня?

— Откуда это? — Он продемонстрировал книгу.

— Подруга подарила, — ответила Анна, — возможно, эта книга как-то сможет нам помочь. Она вообще-то чудом уцелела, я была уверена, что потеряла ее, когда развалился аппарат. Я рассказывала.

— Это из твоего мира, да?

— Не думаю, — королева покачала головой, — она ведь на английском, видишь? Скорее, это что-то из нашего, — она запнулась, — то есть, из этого.

— Но это невозможно! — Взволнованно воскликнул Арти.

— Почему? Объясни, пожалуйста, — мягко ответила Анна.

— Автор этой книги — мировая знаменитость, — сказал Арти, справившись с волнением, — даже если ты не знаешь и не помнишь его имени, наверняка смотрела фильмы или сериалы, основанные на его книгах. «Побег из Шоушенка», «Зеленая миля».

Арти замолчал на секунду, ожидая реакции матери, но та только пожала плечами.

— Я не часто смотрю фильмы. И очень мало читаю художественных книг. Кажется, видела что-то в обзорах и статьях, названия кажутся знакомыми — но нет, этот писатель мне не знаком, извини.

— Погоди, — ответил Арти, — но хоть Гарри Поттера-то ты знаешь?

— Знаю, — улыбнулась Анна, — у шефа дети увлекались, мы нанимали аниматоров на семейном корпоративе. Это такой мальчик-волшебник со шрамом, верно?

— Верно, — кивнул Арти, — ясно. Тебе будет сложно понять… Погоди, у тебя вообще какие-то увлечения есть? Музыка, живопись? Ну, ты знаешь кого-то знаменитого, чьи произведения тебе нравятся?

— Живопись, — с улыбкой ответила Анна, — возрождение, фламандцы. Рембрандт.

— Отлично! — Просиял Арти, — вот теперь представь, что «Ночного дозора» никогда не было. И тут ты находишь это полотно у себя в кладовке, и точно понимаешь, что это подлинник. Неизвестный Рембрандт.

— Все равно не очень понимаю, — покачала головой Анна, — картина — это все-таки уникальный объект. А у книги есть тираж. Электронные копии.

— Короче, на самом деле, автор, Стивен Кинг, никогда не писал эту книгу, — продолжал Арти взволнованно, — поклонники ждут ее много лет, но он во всех интервью и социальных сетях говорит, что, возможно, для него эта тема исчерпана, и останется недописанной.