Этаж под тронным залом мало отличался от оного. Разве что отделка была чуть поскромнее, доспехи у стен более потертые, а светильники менее яркие. В остальном же архитектура была идентична. Даже пахло здесь также.

На секунду залюбовавшись картинами, Вимас чуть было не лишился жизни. В помещение ворвались с десяток гвардейцев, вооруженных арбалетами. Свист стальных болтов наполнил воздух.

— Ах, вот же вы… нехорошие люди! — с многозначительной паузой после "вы", проговорил чародей, в последнее мгновение успев поставить перед собой магический заслон. Однако одна из коротких стрел все же прошила балахон Искателя, проделав сквозную дыру в капюшоне и пропоров ухо.

— Настырные какие! — произнес чародей, потирая неглубокую рану и отражая все новые волны металлических оперенных болтов. — Ввести бы королю для вас штрафы, чтобы научились экономить боеприпасы!

Но гвардейцы не слышали чародея, а возможно не хотели слушать. В зал все прибывали и прибывали солдаты Самуриса. Многие из них были вооружены самострелами, другие же использовали дубинки и мечи, чтобы пробить защиту чародея по бокам. Маг стоически выдерживал все атаки, удерживая полусферу щита семи локтей в ширину. Пол комнаты уже почти полностью был покрыт погнутыми и затупленными арбалетными болтами, отчего стражники с мечами, яростно колотившие ими в еле видимую дымку барьера, постоянно подкатывались и падали, обогащая и без того разнообразную коллекцию мерсинских непристойных ругательств.

Вскорости, приятный аромат благоухающих цветов, наполняющий залу благодаря пропитанным духами портьерам, начал потихоньку сменяться зловонием вспотевших гвардейцев, чье число перевалило за сотню. Они все еще не могли пробить защиту чародея, но и не давали ему двигаться.

— Еще никогда я не чувствовал себя настолько популярным! — сквозь зубы прошипел Вимас, начиная потихоньку уставать. — Пора заканчивать с этим! Слава — это явно не моя стихия!

Собравшись с силами, Искатель призвал к себе столько магической энергии, сколько смог уловить. Зеленые глаза чародея вспыхнули ярче солнца, по щекам и лбу поползли извилистые морщины, кожа потемнела и покрылась старческими пятнами.

Защитный магический барьер на мгновение погас, а затем возродился, быстро увеличиваясь в размерах и поглощая всех, кто попался ему на пути. Гвардейцы Мерсина все как один испустили протяжный стон, падая на месте и лишаясь чувств. А купол щита все рос, поглощая собой новые и новые жертвы. Многие из стрелков, находящиеся на некотором удалении от Ликориана, обратились в бегство, но магическая пелена догнала их и лишила сознания. Вскоре Поле Беспамятства поглотило весь замок. До этого гудевший как улей от голосов разбуженной по тревоге охраны, сейчас Серый Бастион затих, не были слышны даже стрекотания ночных насекомых и пение озабоченных шмыгликов. Все, что до этого было живо и мыслило, теперь спало крепким, но неестественным сном.

— Так-то лучше, — удовлетворенно заметил Вимас, переступая через храпящее тело очередного стражника. — Так, а что это у нас?

Наклонившись, чародей перевернул пускающего слюни гвардейца. На кожаном поясе, поддерживающем легкий красно-черный доспех, Искатель обнаружил добротно сшитую небольшую сумку. Внутри плотного пенала обнаружились пробирки с зельями, несколько пучков сушеной травы и два карликовых люманита — камня магов, бесполезного в руках простого человека.

— Ах вы ж хитрые паразиты! — гневно прошептал Ликориан. — Это же моя сумка! А Диани утверждала, что мерсинцы не воры. Похоже, наша Хлебушек была слишком высокого мнения об этих наемниках. Прискорбно, она еще наивна и верит в то, что люди могут иметь честь и не иметь жадности.

Изъяв пенал, маг несильно пнул вороватого гвардейца, сделав это скорее для порядка, а не из обиды — ведь зло всегда должно быть наказано.

Обойдя стороной особо большую кучу стрелков, валявшихся в эпических позах с арбалетами наперевес, Вимас задержался у стены с огромным зеркалом. Заглянув в отражение, чародей слегка присвистнул, проведя ладонью по лицу.

— Матерь Незримого! В этот раз ты сильно перегнул палку, дружище! — сказал маг собственному отражению в зеркале.

Пытаясь получить максимум заряда для заклятия Поля Беспамятства, Искатель потратил также часть своих жизненных сил. И теперь Вимас был похож на шестидесятилетнего старика: обрюзгшая и потемневшая кожа, глубокие морщины, седые волосы. Даже суставы начинало ломить от старческих болезней, а вздувшиеся вены переплелись в устрашающие клубки, выпирая из-под кожи, словно синие змеи. И только зеленые глаза чародея все еще светились жизнью и энергией, хоть как-то сглаживая произведенный эффект, который, к тому же, усугублялся с каждой минутой.

— Мне нужен мой посох, — прошептал брюзгливо чаровник, быстро направляясь к воротам зала. — Здесь нет больше ни крупинки магии, а с этим нужно что-то срочно делать, иначе можно и в ящик сыграть, а я еще молод, мне нет и трехсот! Но я уже многое повидал, вот в наши годы… тьфу, что за ересь я несу?!

Спускаясь по лестнице на нижние уровни, Вимас все громче начинал бормотать проклятия.

— Чертова поясница! Колени не гнуться! Сейчас бы вздремнуть…

На первом этаже Искатель остановился, иссохшей рукой проведя слева на право. Суставы пальцев топорщились большими шишками, а кожа окончательно потеряла цвет, став местами белой как снег.

— Где же? Где же? — устало спрашивал Вимас. — Ах, вот, чувствую!

Сменив направление, чародей прошаркал в боковой коридор, проверяя рукой каждую попадающуюся дверь. Повсеместно чародею попадались пустые бытовки, разнообразные склады и кухни, в которых мирно посапывали десятки слуг. Однако ту комнату, которая была сейчас так нужна Вимасу, он найти не мог. А время мага подходило к концу, он чувствовал, что последние крохи его жизненной силы растворяются в небытие, постепенно приближая грань смерти и забвения.

— Рассчитывай силы! Сколько раз сам себе говорил — рассчитывай силы! Не бери из окружения всю магию, прибереги часть. Знания Древних слишком сильны, человеку не осилить всю их мощь! Но нет! Я словно ребенок на рынке среди игрушек! Хочу все и сразу — и вот результат! Где же самодисциплина?! Искателю не позволено так ошибаться! Хотя ситуация была крайне запущенная, если вдаваться в оправдания. Но ведь я сам ее допустил, чего уж теперь!

По-стариковски ворча и сетуя на жизнь, Вимас тащил свои бренные кости по очередному коридору, без конца выслеживая свой скарб с помощью чародейского чутья. В месте, где магии больше не осталось, вещи Ликориана излучали особую ауру, которую маг мог почувствовать на большом расстоянии.

— Ах, вот, неужели это здесь, — борясь с отдышкой и коликами, произнес чародей, остановившись возле невзрачной двери в самом конце длинного коридора подсобок. — О да, я ощущаю их, цып-цып мои милые, дедушка уже рядом!

Однако дверь была заперта. Мощный замок, висящий на огромных петлях, не оставлял надежды выломать запоры силой. Этого следовало ожидать, вряд ли имущество известного чародея, которое еще не успели растащить загребущие руки людей короля, стали бы хранить вместе с метлами и ржавыми ведрами, без охраны и мер предосторожности.

— Ну же, соберись, раскисший пушар! — сам себе буркнул Вимас, сверля дверь взглядом и держась на ногах из последних сил. — Используй магию посоха удаленно, считай это вызовом для своих навыков и умений! И не смей помереть мне тут! Это приказ Хранителя, а мы же не можем и не хотим его подвести, верно?!

Искатель приложил ладонь к заветной двери, концентрируя волю на одной точке. Но произошло непредвиденное, вместо получения ответа от своего посоха, чародей ощутил лишь воздействие барьера, неизвестно откуда появившегося между ним и хранилищем.

— Быть не может, — удивился чародей, проведя рукой по холодному металлу двери. От прикосновений пальцев железо светлело, проступали и угасали рисунки защитных рун.

— Работа Хлебушка, — сварливо констатировал Вимас. — Она хорошо потрудилась. Самурис полнейший дурак, раз не ценил ее стараний. Но, разрази вас всех Незримый, как же это не вовремя!