Криво усмехнулся — зацепила его чужачка и сильно, а ведь он не хотел торопиться. Умом осознавал — положение ассары неустойчиво. Отец до сих пор не подписал указ, тянул, собирая информацию. Фильярг его понимал — сам был против иномирянки, но проволочка злила. Еще и впереди академия. И надо было дождаться первых результатов, первых пройденных Альгаром тестов. Трезвый расчет требовал не предпринимать ничего, пока не станет ясно, что они останутся в живых. «Ты же понимаешь, — шептал он в голове, — в случае гибели Шестого, ассара вряд ли выживет. Слишком сильна эмоциональная привязка. А даже если выживет, останется со сломанной психикой». Прекрасно понимал, но сегодняшний ужин издевательски продемонстрировал, как летят в огонь все установки, когда рядом Юля.

Стук в дверь прервал размышления. Фильярг приказал выкинуть из головы лишнее и сосредоточиться на предстоящем уроке. Вот, что действительно важно — научить девчонку блокировке, пока она не натворила серьезных дел, поддавшись детским эмоциям Альгара.

Открыл дверь, нервно сглотнул и едва сдержался, чтобы не захлопнуть обратно. Он уже и забыл, какими соблазнительными могут быть иномирные наряды. Фильярг прошелся жадным взглядом по обтягивающим штанам из мягкой материи, расстегнутой курточке, обласкал грудь, обтянутую маечкой. Наряд был ярким, прямо-таки кричащим. И реакцию вызывал соответствующую, точно ассара специально его провоцировала…

Мужчина нахмурился. Знала ли девчонка, от чего именно ее сейчас отделяет его выдержка? Вряд ли. И поставил себе мысленную пометку выкинуть из комнаты ассары неподходящие наряды.

Шагнул ближе, нависая, поймал взгляд удивленно-расширившихся глаз, с удовлетворением отмечая, что страха в них больше нет. Склонился, с удовольствием вдохнул запах и спросил:

— Госпожа ассара пришла развлечься?

Едва удержался, чтобы не погладить по мигом вспыхнувшей румянцем щеке.

— Нет, учиться, — мотнула головой упрямица, еще и губу закусила, вот только участившееся дыхание и расширившиеся зрачки выдавали ее с головой.

— Тогда застегнись, — приказал жестко, сам отправляясь в ванную — успокаивать нервы.

И что это было? — спросила Юля у мужской спины. Спросила про себя, не решившись вслух озвучить недоумение.

Покачала головой. И чем не угодил обычный спортивный костюм? Сам же сказал — удобная одежда. Она и оделась удобно: длинные штаны, кофта, маечка, спортивный лифчик. Оглядела себя, проверяя, штаны были на месте. И с чего это Филя перекосило, аж желваки под кожей заходили? Непонятно.

Кофту застегнула. Прошла в гостиную, устроилась на кресле. Огляделась. Местные аристократы предпочитали украшать комнаты светом. Юля насчитала семь разных подсветок. Удачно подобранные, они увеличивали объем комнаты. Ну и светилось здесь все — диваны, картины, пол, вазы на полу. На стенах и потолке световые узоры рисовали переливающиеся картины. Красота.

— Нравится? — поинтересовался Фильярг, входя в комнату.

— Необычно, — согласилась Юля.

— Если хотите, приглашу к вам мастера-осветителя. Сможете ему заказать интерьер по своему выбору.

Комнату-гирлянду Юля хотела, и ей пообещали прислать мастера завтра к обеду.

— А теперь ложитесь, — и мужчина указал на свободное пространство перед панорамным окном. Юля нервно сглотнула, в памяти всплыл ужин, ощущение чужих губ на своей коже. Ложиться не хотелось, но собственная зависимость от детских эмоций пугала больше, чем влечение к мужчине, и Юля подчинилась. Легла, вытянулась на теплом полу.

Она не знала, как именно отапливался дворец, но полы в комнатах были теплыми, а вот коридоры встречали стылым холодом. Потому так популярны были жилеты среди знати.

— Теперь прикройте глаза и расслабьтесь, — скомандовал Фильярг. Юля скосила глаза, мужчина улегся рядом — на расстоянии вытянутой руки. Сам он был одет в просторные штаны и широкую рубашку, и вид имел домашний с закатанными рукавами, расстегнутым воротом.

— Вы точно сюда заниматься пришли? — вскинул брови этот невозможный мужчина, поворачивая голову и встречая ее изучающий взгляд. Юля вспыхнула, прокляла себя за несдержанность и торопливо отвернулась, прикрыла глаза. Рядом удовлетворенно хмыкнули, и в комнате повисла тишина.

— Я попрошу вас максимально сосредоточиться, — голос Фильярга звучал усыпляюще ровно, и Юле пришлось приложить усилия, чтобы удержать внимание и не сползти в сон, — представьте Альгара. Вспомните как можно больше деталей. С деталей и начните. Как движется, как смотрит, как улыбается. Представьте его рядом с вами. Вот он лежит, вы слышите его дыхание. Ощущаете его запах. Видите, как ровно опускается грудь. Совенок спит.

Юля едва не потеряла концентрацию, услышав это обращение из уст Четвертого, но оно, как ни странно, помогло. Она настолько четко представила детя, лежащего между ней и мужчиной, что могла протянуть руку и…

— Все верно. Попробуйте его коснуться.

Предложение отдавало шизофренией. Что там говорить — именно ею оно и было. Как можно почувствовать созданное воображением?

— Плохо, Юля. Вы настолько мне не доверяете?

Нервно сглотнула — голос Фильярга раздался совсем рядом. Резко распахнула глаза и вжалась в пол — мужчина завис над ней на вытянутых руках. Между ними оставалось не меньше полуметра пространства, но Юле показалось, что идущее от мужского тела тепло плавит кожу. И захотелось прогнуться, прижаться… Прикусила губу, отводя взгляд и задерживая дыхание, чтобы успокоить суматошно забившееся сердце. Фильярг прерывисто вздохнул, выпустил воздух сквозь сжатые зубы, откатился и снова исчез из гостиной. Хлопнула дверь, послышался шум льющейся воды.

Юля хихикнула — кажется, кто-то переоценил свои преподавательские способности и теперь вынужден изображать ихтиандра. Ладно, смысл она уловила, надо попробовать дальше самой.

Села, скрестила ноги, принимая удобную позу. Это пусть Фильярг лежа расслабляется, ей удобно заниматься сидя. Прикрыла глаза. Восстановила образ Совенка. Представила, как он сидит напротив, смотрит своими серыми глазенками. Вспомнила, как первый раз появился у нее на кухне. Мокрые волосенки. Худенькие плечи. Застывшая тревога в глазах. Такой близкий, такой родной. В глазах защипало. И захотелось обнять, прижать к себе. Протянула руку, взъерошила ежик жестких и мокрых волос. Охнула испуганно.

— Отлично, Юля, — очень тихо проговорил Филь за ее спиной, — у вас получилось.

Получилось что? Вызвать собственную шизофрению? Сердце зашлось в бешенном ритме. Юля выдохнула, успокаиваясь. В конце концов, это лишь выверты психики и ничего больше. Открыла глаза — комната была пустой.

— И чего испугалась? — на плечи легли теплые ладони, погладили. — Продолжай.

Легко сказать, — раздраженно подумала девушка. Она слышала пару историй о таких раздвоениях сознания — тульпах, когда людям требовалось серьезное лечение, чтобы избавиться от воображаемого друга. А ведь там реализм тоже доходил до тактильных ощущений…

— Верни образ, — ладони сжали плечи, приказывая, и Юля повиновалась, решив идти до конца, — а теперь открой дверь, попроси Совенка за нее удалиться.

Юля охнула, прикусила губу, замотала головой. Закрыть даже воображаемого детя в комнате было немыслимо.

— Юля, — в голосе Фильярга слышалось усталое раздражение, — вспомни о том, что случилось сегодня. Представь, что вы отправились в город вдвоем, с несовершеннолетним, на встречу с головорезами. И это только начало… На что толкнет тебя связь с Альгаром, даже мне представить сложно.

Юля всхлипнула, признавая правоту Фильярга. Стерла текущие по щекам слезы, воссоздала образа Совенка, и воображение тут же нарисовало умоляющий взгляд серых глаз. Внутренности зажгло от боли.

— Будь сильной. Ради него, ради тебя самой, — проникновенно попросил Фильярг.

Юля крепко зажмурилась, мысленно дорисовала дверь за спиной детя, медленно открыла ее, поместила туда Совенка. Щелкнул замок, и внутри мгновенно поселилась тянущая душу пустота. Юля, уже не сдерживаясь, закрыла лицо ладонями, и горячие слезы хлынули сквозь пальцы.