— Вот теперь принимай душ и, как успокоишься, выходи. Говорить с тобой, пока ты ведешь себя… — Подруга покачала головой, так и не подобрав слов. — В общем, успокаивайся и выходи. Да, и поставь свой цветок в воду, пока он из тебя последнюю кровь не высосал.

Оставшись в ванной одна, Тиаль дрожащими от холода руками стала снимать промокшую одежду, мысленно костеря подругу за столь радикальный способ привидения в чувство… Впрочем, признавая эффективность метода. Бросив одежду на пол, она включила воду. Но струи горячей воды не принесли должного успокоения, на душе, несмотря ни на что, скребли кошки…

Распустив прическу, эльфийка дотронулась рукой до цветка и ее словно сковало льдом. Девушка, словно кукла, осела в ванной и потеряла сознание. А над черной розой словно появился туманный ореол, отклонявший горячие капли от лепестков, несмотря даже на то, что они не могли причинить цветку никакого вреда.

Я стоял на крыше академии, и смотрел на засыпающий город. Внутри все горело от непонятных чувств и эмоций. Разговор с Тиаль лишь больше запутал. Я так и не понял причины, по которой она требовала забрать обещание хранить тайну. Внятного объяснения она так и не дала…

Смятение в душе, непонятное чувство тревоги… все словно срослось в единый клубок ранее незнакомого мне чувства.

Великая Тьма! Как же у них все сложно!

Казалось, что до момента, когда я начну понимать живых, осталось всего ничего… Но теперь понимаешь, что это «ничего» выросло до широкой пропасти, через которую не переброшен даже канатный мост! Живые — настолько странное племя, что с каждым днем ставят передо мной все больше вопросов! И больше всего расстраивает полная нелогичность их поступков и суждений…

Да. Действительно, пропасть… Пропасть, отделяющая нашрод от рода живых. Скорее всего, именно поэтому боги и играют людскими жизнями, наблюдая за их радостью и страданьями, горестями, бедами и радостью. Но — со стороны. Чистые, ненаигранные эмоции…

«Все-таки они странные!»

Тем временем город наполнялся ночной жизнью. Кварталы, которые вели ночной образ жизни, просыпались с наступлением ночи.

Внезапно, мое внимание привлекли серые размытые контуры человеческих фигур, быстро перемещавшиеся в тени деревьев. И если бы не жизнь, теплившаяся в них, я мог и не заметить их.

Шагнув на четвертый слой, я спланировал вниз, скользя на клубах тьмы, как по снегу с горки.

Эльфы… светлые…

«И куда надумали идти на ночь глядя потомки лесной Матери Природы? Тем более в таких нарядах? Интересно».

Натянув на лицо маску и надвинув поглубже капюшон на голый череп, я неторопливым шагом отправился за эльфами. Быть может, раскрытие этой тайны сможет разогнать непонятное смятение в душе?

С момента как мы поссорились с Тиаль, прошел уже месяц. С тех пор мы редко с ней виделись. Девушка не избегала нас, нет — просто отношение к нам слегка изменилось: больше не было совместных посиделок в общежитии, она появлялась из ниоткуда, помогала с определенными заданиями и пропадала. Когда я попытался с ней поговорить на эту тему, она только покачала головой и ответила: «Не стоит, мы слишком разные». Тем не менее, взгляд ее свидетельствовал — ей есть, что сказать.

Олес посоветовал просто не обращать внимание:

«Время лечит» — сказал он.

Вот только я так и не понял смысл этой фразы.

У моего друга прибавилось проблем. Как он пояснил, наш скорый отъезд из родового замка вызвал приступ ярости у отца. Олесу пришлось подавать заявление на перевод на «очное», значит, теперь ему придется больше корпеть над книгами, так как и в прошлый раз он едва-едва смог дотянуть до проходного минимума. Впрочем, как и я. Так же он обмолвился о том, что, несмотря на все оправдательные документы, приносить мне извинения его отец не собирался, ибо чувствовал себя в своем праве.

Введение изменений в форму академии и отмена мантий — новая головная боль. Плащ постоянно норовил измениться с легкой накидки — «коврик метр на полтора» — на свое естественное состояние. Могу описать это, как облегченный плащ закрывающий спину до сгиба коленей, с обязательным узором в центре в виде родового герба, или герба академии для тех, кто не был по происхождению дворянского рода и не обладал дворянским титулом. Таких разумных, правда, было весьма мало — для большинства владеющих магическим даром были школы попроще, но выходцы из обычных зажиточных семей все равно старались поступить «повыше» в иерархии учебных заведений империи.

Пытались еще ввести обязательный головной убор, в виде некого подобия берета для девушек, и остроносой охотничьей шапки с длинным пером для юношей. Но не получилось — представительницы прекрасного пола взбунтовались — такой головной убор, видите ли, портит прическу! Так что дамам позволили головной убор не носить… Посмотрели на напрягшуюся мужскую часть учащихся — и тоже решили не связываться… Спихнули решение на специально созданную коллегию.

— Адепт ан'Драффл! Вы еще долго будете витать в облаках или поведаете аудитории о различиях между действиями на организм тяжелораненого в брюшную область состава «Маргалона» и «Марделлы»?

Встав, я окинул взглядом аудиторию — половина радостно скалится, так как, во-первых, спросили не их, а во-вторых профессор Дааран ле Гроххо обожал высмеивать каждого отвечающего. И неважно — правильно ли ты ответил, или нет.

Расписав все возможные способы применений этих двух составов, я сел на место. Рассказывать особо нечего: первый эликсир вызвал бы гибель быструю, второй — медленную и мучительную. Оба состава были весьма редкими и дорогими ядами, но из них получали различные эликсиры, лекарства и настойки.

— Тираэль тай ла Ронси, в чем ошибся адепт ан'Драффл?

Поднялась темная эльфийка. Откинув с лица локон белоснежных волос, она ответила низким грудным голосом:

— При соотношении 1:16 на «карну» этих двух составов, с добавлением корня «Риназы», в соотношении 1:50 на «сторсу», то получится сильное зелье «Миры», призванное в полевых условиях нейтрализовать действие желудочного сока на внутренние органы.

— Хорошо, а что скажет его высочество герцог Теллан де Савор? Насколько я знаю, императорская семья великолепно разбирается в ядах и противоядиях.

Принц поднялся со своего места, окинув нас с темной насмешливым взглядом:

— Они оба правы профессор! Правда, лера забыла добавить, что продиктованный ею состав применим только к темным и серым эльфам. Остальных разумных он просто добьет. Для человеческого рода необходимо добавить настой белладонны, как минимум, годовой выдержки и концентрации более 50 %. Так же добавлю, что в соотношении к составу продиктованному лерой 1:1.

Профессор довольно покивал головой и велел темной эльфийке и принцу садиться на место. После чего продолжил свою лекцию. Досталось всем. Олеса поднимали два раза. Профессор прошелся по три раза по всем представителям эльфийского племени, несколько раз театрально качая головой и жалуясь на мельчающий и неусидчивый род людской.

На следующий день нас повезли за город, на дальний полигон академии. Чтобы продемонстрировать практическую часть материала. И проверить, как он усвоен адептами.

Далеко не все контуры используемых печатей активировались в одиночку. Позднее на этом полигоне будут проводиться групповые тренировочные бои. Как мне сказали — меня это вряд ли коснется, так как от меня будет мало толка в групповом магическом бою. Маги, сила которых основана на энергии смерти, в большинстве своем маги-одиночки. Но знание тактики таких боев обязательно и входит в программу обучения.

За десять километров от столицы располагалась целая цепь куполообразных полигонов. Три из них принадлежали академии, четыре имперскому трону, и один, самый крайний, одному из герцогов, особо приближенного к трону. По словам Олеса тот герцог делал неплохие деньги на аренде полигона, ведь тренировки и отработка магических боев запрещена на территории империи вне отведенных для этого мест. В особенности — магии высшего порядка. Вполне логично — не хватало еще, чтобы маги разнесли по кирпичику столицу империи из-за того что кто-то в чем-то ошибся.