Затем продолжил свой путь и вновь вышел на Понд–стрит, неподалеку от входа в отель «Бертрам». И опять остановился, восхищаясь стройным силуэтом еще одного гоночного автомобиля.

— А ты тоже красавец, — сказал старший инспектор Дэви, — твой номер не изменился с тех пор, как я тебя видел в последний раз. Я даже думаю, что твой номер всегда один и тот же. А это должно означать… — он задумался — Или нет? — И, взглянув туда, где должно было быть небо, пробормотал:

— А туман все гуще!

У дверей отеля швейцар то и дело взмахивал руками, стараясь согреться. Старший инспектор Дэви поздоровался с ним.

— Добрый вечер, сэр. Гнусная погода, — отозвался швейцар.

— Именно. Вряд ли кому захочется выйти наружу, если в этом нет особой необходимости.

Тут дверь толкнули изнутри, и пожилая дама вышла и в сомнениях застыла на верхней ступеньке.

— Вам такси, мэм?

— Боже, я–то хотела прогуляться!

— Я бы на вашем месте воздержался, мэм. Очень уж паршиво, туман. Да и в такси тоже нынче не слишком приятно.

— Неужто вы сможете найти для меня такси? — засомневалась дама.

— Я постараюсь. Идите–ка внутрь и погрейтесь, а я зайду за вами если что. — И убедительным тоном добавил:

— Если вам вообще стоит ехать, мэм. Я бы лично никуда сегодня не ездил.

— Боже! Вероятно, вы правы. Но меня ждут друзья в Челси. Не знаю даже… А вернуться, наверное, будет еще сложнее, а?

— Будь я на вашем месте, — заботливый Майкл Горман проявил твердость, — я бы пошел и позвонил вашим друзьям. Ничего хорошего — такой леди, как вы, оказаться на улице ночью и в тумане.

— Да, да, в самом деле вы, пожалуй, правы. И она вернулась в отель.

— За ними глаз да глаз, — Микки Горман снова повернулся к Деду. — У такой–то сумочку наверняка вырвут. Надо же, отправиться в такой темноте в Челси, или Западный Кенсингтон, или куда там ей надо.

— У вас, видимо, немалый опыт общения с пожилыми дамами? — спросил Дед.

— Верно, верно. Тут ведь для них второй дом, дай им Бог здоровья. А вы–то, сэр? Желаете такси?

— Думаете, что смогли бы сейчас поймать такси? Я ни одного не вижу… Впрочем, я их не виню.

— О, для вас я нашел бы. Тут у них за углом стоянка. И они к нам сюда заходят погреться и перекусить.

— Нет, такси мне ни к чему, — вздохнул Дед и указал большим пальцем на дверь отеля. — Мне надо в отель. Есть дело.

— Вот как. Это по поводу исчезнувшего священника?

— Нет. Его нашли.

— Нашли? Где же?

— У него было сотрясение мозга. Несчастный случай.

— Это на него похоже. Вероятно, переходил улицу не глядя.

— Вроде так и было, — сказал Дед.

Он кивнул, толкнул дверь и вошел. В холле этим вечером народу было немного. Дед увидел мисс Марпл, сидевшую у камина, а мисс Марпл увидела его. Однако она никак этого не показала. Он направился к стойке администратора. Мисс Гориндж, как обычно, разбирала бумаги. Появление Деда, как ему показалось, вызвало у нее легкое замешательство. Какое–то мимолетное движение — однако не оставшееся незамеченным.

— Вы помните меня, мисс Гориндж? Я тут был на днях.

— Да, конечно, я вас помню, инспектор. Вы что–то еще хотели узнать? Желаете видеть мистера Хамфриса?

— Нет, благодарю вас. В этом нет необходимости. Я бы хотел еще раз взглянуть в журнал регистрации.

— Да, разумеется.

Мисс Гориндж подтолкнула к нему журнал. Дед стал медленно перелистывать страницы. Мисс Гориндж могло показаться, что он ищет какую–то определенную фамилию. Но это было не так. С юных лет Дед обладал даром, который он развивал и довел до совершенства. Он запоминал адреса и фамилии с фотографической точностью и удерживал их в памяти двадцать четыре, а то и все сорок восемь часов. Он покачал головой, захлопнул книгу и протянул ее мисс Гориндж.

— Каноник Пеннифазер не заходил? — спросил он небрежно.

— Каноник Пеннифазер?

— Разве вы не знаете, что он нашелся?

— Понятия не имею. Мне никто ничего не сказал. Где?

— В одной деревушке. Как будто попал под машину. Нам об этом не сообщили. Его подобрал и выходил какой–то добрый самаритянин.

— Как я рада! В самом деле очень рада. Я беспокоилась о нем.

— Так же, как и его друзья, — сказал Дед. — Я, кстати, сейчас смотрел, не остановился ли кто–нибудь из них у вас. Архидьякон… Не помню фамилии, но вспомнил бы, если б увидел.

— Томлисон? — подсказала мисс Гориндж. — Он должен приехать на той неделе. Из Солсбери.

— Нет, не Томлисон. Но — не важно. — И Дед отошел от стойки.

В холле сегодня вечером было тихо. Аскетического вида пожилой мужчина читал машинописные страницы, время от времени делая заметки на полях мелким корявым, совершенно неразборчивым почерком и каждый раз ядовито усмехался.

Было тут несколько супружеских пар, состоящих в браке столь давно, что у них не возникало особой потребности говорить друг с другом. Слышались взволнованные голоса, обсуждавшие погоду… «Я только что звонила и умоляла Сьюзен не ехать на машине. Дорога М—1 опасна во время тумана…»

Старший инспектор Дэви все это замечал, неторопливо и как бы без особой цели вышагивая по холлу. Мисс Марпл сидела у камина и наблюдала за его приближением.

— Итак, вы все еще здесь, мисс Марпл. Я рад.

— Завтра уезжаю.

Перспектива близкого отъезда сказалась на ее позе. Она сидела выпрямившись, — как сидят в зале ожидания вокзала или аэропорта. Дед был уверен, что она уже уложила свои вещи, оставив лишь туалетные принадлежности и ночную рубашку.

— Мой двухнедельный отдых закончился, — сказала она.

— Вам было здесь хорошо, надеюсь?

Мисс Марпл ответила не сразу.

— С одной стороны — да. С другой…

— А с другой стороны — нет?

— Мне трудно объяснить…

— Не слишком ли близко вы сидите к огню? Жарковато здесь. Не хотите ли перейти — ну, скажем, вон в тот угол?

Мисс Марпл посмотрела в ту сторону, затем взглянула на старшего инспектора Дэви.

— Думаю, вы правы, — сказала она. Он подал ей руку, взял ее сумочку и книгу и усадил в том углу, на который указал.

— Вы поняли, почему я предложил вам пересесть?

— С вашей стороны было очень любезно увести меня подальше от огня. А кроме того, отсюда наш разговор никто не услышит.

— Вы что–то хотите мне сказать, мисс Марпл?

— Почему вы так думаете?

— У вас такой вид.

— Очень жаль, если это на мне написано. Я этого не хотела…

— Так в чем же дело?

— Право, не знаю, следует ли говорить. Поймите меня правильно, инспектор, я не люблю вмешиваться в чужие дела. Я против этого. Нередко имеешь самые добрые намерения, а приносишь вред… Видеть, как люди поступают неразумно и даже подвергают себя опасности… Но имеешь ли право вмешиваться? По–моему, нет.

— Вы говорите о канонике Пеннифазере?

— Каноник Пеннифазер? — изумленно переспросила мисс Марпл. — О Господи, ничего похожего… Это касается юной девушки.

— Девушки? И вы думаете, я могу чем–то помочь?

— Не знаю. Право, не знаю. Но я беспокоюсь, я очень беспокоюсь.

Дед не торопил ее. Она хочет помочь ему, а он был готов сделать все, чтобы помочь ей. Вообще говоря, его не так уж интересует то, что она собирается сказать ему. А впрочем, кто знает?..

— В газетах иной раз читаешь отчеты о судебных делах, — говорила мисс Марпл, — о молодых людях, о юных девушках, о детях, «нуждающихся в заботе и защите». Это, конечно, казенное выражение, но ведь за ним — реальная жизнь.

— По–вашему, девушка, о которой вы упомянули, нуждается в заботе и защите? Она что же, совершенно одинока?

— Ах нет. Совсем не одинока. Со стороны выглядит так, будто она хорошо защищена и о ней прекрасно заботятся.

— Интересно, — сказал Дед.

— Она останавливалась в этом отеле с некой миссис Карпентер. Я посмотрела в книге, кто она. Ее зовут Эльвира Блейк.

Дед бросил на мисс Марпл заинтересованный взгляд.

— Хорошенькая девушка. Очень молодая и вполне, я бы сказала, защищенная. Ее опекун — полковник Ласком, очень достойный человек. Обаятельный. Пожилой, разумеется, и, боюсь, такая невинность…