Это понимание, только наполовину осознанное главными мировыми игроками, помогает объяснить многое из того, что Европа, Соединенные Штаты и Япония делают по мере того, как они движутся к своему приближающемуся столкновению.

До недавнего времени Япония была односторонне развитым государством. Если влияние государства в мире обычно определяется его военным потенциалом, богатством и знанием, то Япония до самого недавнего времени держалась на одной-единственной опоре из этой силовой триады, примерно так же, как и Советский Союз. Вместо ядерного оружия и эквивалента Красной Армии могущество Японии составляла наличность. И немалая.

Однако колченогие стулья, как это печально известно, — неустойчивы. И даже у богатства есть свои пределы. Именно по этой причине Япония сейчас и стремится к могуществу равновесия в соотношении сил.

Первоначально втянутая под давлением Вашингтона в военные расходы[501], еще совсем недавно Япония нуждалась в некотором побуждении к наращиванию своих вооруженных сил. А то, что было совершенно немыслимо после Хиросимы — представление о Японии как ядерной державе, — больше не рассматривается как нечто вообще не подлежащее обсуждению. Напротив, некоторые японские «ястребы» явно оживились.

Военный бюджет Японии занимает в настоящее время третье место в мире после Соединенных Штатов и Советского Союза. Ее «ястребы», судя по критическим замечаниям в их адрес, хотят теперь вывести военное значение страны за пределы непосредственно японских территориальных вод, подписать с какой-нибудь соседней страной договор о взаимной безопасности, наделяющий Японию вполне определенной функцией стража порядка в регионе, а также оснастить военно-морской флот авианосцем, что способствовало бы значительному увеличению радиуса действия японской военной мощи.

Нарождающемуся военно-промышленному комплексу[502] Японии не терпится создать собственный истребитель, ракеты и другое новейшее вооружение. Все отрасли тяжелой промышленности, представленные такими компаниями, как «Фудзи», «Кавасаки», «Ниссан», «Мицубиси» и «Комадзу», производят военную продукцию по лицензии США. После напряженных переговоров с Соединенными Штатами в процессе разработки находится совместный проект создания новейшего истребителя FSX, использующего радиолокатор с фазированной антенной решеткой, новейшие композиционные материалы и прочие передовые технологии. В Японии проводятся также исследования по созданию ракетной обороны.

Япония принадлежит не просто к числу агрессоров, а агрессоров, несущих ответственность за собственные преступления. После Второй мировой войны ее военщина находится под неусыпным контролем со стороны гражданского населения, а любое социологическое обследование свидетельствует, что японский народ настроен гораздо миролюбивее американцев. И все же трудно предположить, как долго сохранятся эти настроения, если между Вашингтоном и Токио возникнут разногласия. Однако не вполне ясно, какую роль могла бы сыграть японская военщина в Юго-Восточной Азии, если бы: 1) произошло дальнейшее ослабление вооруженных сил США или был осуществлен вывод отсюда их войск, либо 2) война или революция поставили бы под угрозу громадные капиталовложения Японии в этом регионе.

Политическая нестабильность, нарастающая от Пекина и Гонконга до Манилы, вынуждает соседей Японии по региону настороженно следить как за перевооружением Японии, так и за после-вьетнамским сокращением присутствия в регионе американцев, отводом их войск из Южной Кореи и сокращением в Америке общей суммы ассигнований на военные нужды.

Теперь уже в Японии дело идет к военной самостоятельности, первоначально выразившейся в учтивейшем намеке на то, что отпала необходимость в вооруженных силах США как в самой Японии, так и во всем регионе.

В 1988 г. бывший премьер-министр Японии Нобору Такесита[503] четко определил перспективы наращивания вооруженных сил страны. Он заявил в Академии обороны, что Японии необходимо подтянуть свою военную мощь до высочайшего уровня нового экономического влияния. Япония стремится срочно сбалансировать свою триаду.

ГОДЗИЛЛА[504] ЭКОНОМИКИ

Богатство Японии — другая опора ее могущества — уже настолько хорошо обосновано документально, что практически нет никакой необходимости рассматривать его здесь подробно. В 1986 г. Япония стала крупнейшей в мире страной-кредитором. В 1987 г. совокупная стоимость всех акций на Токийской фондовой бирже намного превзошла стоимость акционерного капитала Нью-Йоркской фондовой биржи[505]. Японские банки и фирмы ценных бумаг считаются сейчас крупнейшими в мире. Скупка японцами первоклассной американской недвижимости, включая такие объекты культурного и исторического значения, как крупнейший в мире киноконцертный зал «Рэдио-сити»[506] или киностудия «Коламбия Пикчерс»[507], разожгла в Соединенных Штатах антияпонские страсти. То же самое происходит в Европе и Австралии. Между тем правительство США оказалось в зависимости от японских инвесторов, обеспечивающих почти треть фондов, необходимых для покрытия его дефицита, и опасалось, что неожиданный отказ от этой поддержки мог бы пагубно сказаться на экономике США.

Скопление таких фактов способствовало появлению прогнозов, будто Япония станет экономической Годзиллой и следующие 50 лет будет господствовать на всей земле.

Однако ракета японской экономики никогда не сможет выйти на орбиту. Стремление экспортировать товары и в особенности капитал столкнется с неуклонно нарастающим упорным сопротивлением и все усугубляющимися условиями торговли и инвестирования. В свою очередь, трения, которые возникнут между богатейшими государствами, вытеснят большую часть японских инвестиций в экономически менее развитые страны, где потенциально одинаково велики как риск, так и «плата за страх».

Если же значительная часть войск США будет возвращена из Европы домой, то представляется вполне вероятным, что бюджетный дефицит США может пойти на убыль, способствуя дальнейшему упрочению позиции доллара и снижению учетной ставки иены, что, в свою очередь, замедлит заокеанскую экспансию. А это, среди прочего, неизбежно подхлестнет в Японии и цены на нефть, розничная торговля которой осуществляется здесь в долларах.

Норма сбережений[508] в Японии, уже снижающаяся, будет продолжать свое дальнейшее падение по мере того, как у потребителей все большим спросом будут пользоваться удобства и досуг, а быстро увеличивающееся старшее поколение станет проедать свои сбережения, накопленные за годы работы. В свою очередь, обе эти тенденции в экономике указывают на завышенные ставки процента и замедленный рост в течение длительного периода.

Хуже того — что известно каждому японцу, — японская экономика похожа на венчающий шапку пены самый большой пузырь, готовый лопнуть от малейшего прикосновения. Если это случится, последствия такого события незамедлительно скажутся на и так уже нестабильной Токийской фондовой бирже и, расходясь кругами, ударят по Уолл-стрит, Цюриху и Лондону[509].

Более того, у Японии накопились долги по социально-политическим проблемам, давно не получавшим своего решения. Обе основные партии дискредитировавшей себя громоздкой и коррумпированной политической системы уже не отвечают требованиям новой действительности. (Либерально-демократическая партия слишком зависит от голосов сельских избирателей, а ей надо укреплять свои позиции в городах. Социалисты закрепились в городах, но никак не могут избавиться от своих устаревших экономических и политических догм.)