Поэтому он бежал. Подгонял девушек, подхватывал тех, кто споткнулся, стараясь не оборачиваться. Кондрат чувствовал, что «монашки» ещё рядом. Что они бегут за ними, и стоит лишь остановиться, как те вцепятся в их плоть.

Остановилась их группа лишь перед комнатой, что была увешана тушами свиней, пробежав длинный красный кровавый туннель.

— Я… я не пойду туда, я не смогу… — забормотала одна из девушек, сделав шаг назад.

— Придётся, — отрезал Кондрат, поджигая масляную лампу. — Идите по желобам, они приведут нас к выходу.

— Нет-нет-нет, я не смогу, я не переживу это, я… — девушка отступала всё дальше и дальше, качая головой.

— Тебе придётся. Иди сюда, я возьму тебя за руку, — протянул Кондрат руку…

И за спиной девушки возникла «монашка». Могло показаться, что она просто появляется из воздуха, если бы не острый взгляд Кондрата, который разглядел ту смазанную тень, что прилетела с того конца красного туннеля. Тварь обхватила девушку обеими руками, после чего…

Кондрат прыгнул вперёд, прямо на девушку с тварью, и через мгновение они уже катились кубарем по туннелю, где-то в центре, откуда было не видно ни входа, ни выхода. Может это существо и умело быстро двигаться, но явно было не способно перенести двоих.

Кондрат вскочил и бросился прямо на тварь. Страх — дело такое, он либо парализует, либо заставляет бежать, либо заставляет сражаться. И Кондрат сражался, даже несмотря на то, что всё внутри него вопило от ужаса. Это существо, которое не должно было существовать, оно… оно что-то пыталось сделать, но Кондрат попросту не почувствовал, что именно.

Зато он отлично почувствовал, как нож вошёл прямо в висок «монашки» по рукоять, а кончик его клинка высунулся с другой. Тварь будто удивилась такому отпору и замерла на месте, давая Кондрату возможность схватить девчонку и побежать с ней на руках прочь, подгоняемый рёвом чего-то более жуткого, более пугающего, чем эти «монашки».

Правда, возраст уже был не тот, и тело уже было не то, поэтому вскоре Кондрат буквально бросил девушку на пол, скомандовав:

— Бежим!

Из его горла вырывались хрипы, сердце билось так, что стучало в рёбра, будто просилось наружу. Перед глазами вспыхивали круги. И тем не менее он всё ещё был на ногах, был способен если не сражаться, то хотя бы бежать вперёд, спасая свою и девушки жизни.

Но вновь тёмная комната с подвешенными свиньями, вновь кровь, покрывающая пол. Только здесь никого нет, ни единой девушки, что остались позади, когда он прыгнул за этой. Возможно, они ушли, возможно, их убили, но важно то, что у них была единственная лампа.

— Дьявол… — пробормотал Кондрат, после чего стянул с себя ремень.

— Что… что в-вы дел-лаете…

— Молчи, наговорилась уже, — отрезал он, затягивая его сначала на её руке, а потом завязывая на своей, чтобы не потерять друг друга во тьме.

Надо уходить, и как можно быстрее. «Монашек» не видно, однако рёв из туннеля, от которого девушку трясёт, а Кондрата передёргивает от ужаса — он приближается, с каждым разом становясь всё громче и громче.

И Кондрат шагнул в темноту.

Девушке оставалось только трястись и всхлипывать от ужаса, полагаясь лишь на Кондрата. Тот, в свою очередь, полагался лишь на желоб в полу, который постоянно нащупывал ногой. Сейчас это место пугало меньше, чем в первый раз — было теперь кое-что пострашнее неизвестности.

Иногда Кондрат сам подпрыгивал, когда девушка взвизгивала, случайно касаясь туши свиней. Он был готов оставить её здесь… но признавался себе, что лишь потому, что сам напуган до усрачки. Хотел бы бросить, сделал бы это уже давно, а так…

А так девушка внезапно дёрнула его за собой с такой силой, что едва не выдернула руку из сустава. Её безумный нечеловеческий визг ударил по ушам. Кондрат полетел на пол, и его потащило следом за девушкой назад за привязанную руку. Он скользил по залитым кровью камням и лихорадочно пытался нащупать, за что бы зацепиться. Но пальцы соскальзывали, отказывались найти хотя бы выступ, за который можно было бы схватиться надёжно.

В отчаянной попытке он стянул с себя ботинок и просто швырнул туда, куда его утаскивала девушка, визжа, как ненормальная. И… их тащить перестали. Не теряя возможности, Кондрат подхватил девушку на руки и вновь бросился прочь, постоянно спотыкаясь босой ногой.

По желобу он шёл вперёд до тех пор, пока в темноте не запнулся и не упал вперёд вместе с девушкой. Благо падать было недалеко — в тело воткнулись острые края ступеней, о которые он чудом себе ничего не сломал. Тем не менее, девушка вскрикнула от боли, и он тоже не удержался от того, чтобы поморщиться. Но это было скорее хорошим знаком, чем плохим. Значит, они уже почти у выхода…

— Поднимайся, — едва слышно просипел Кондрат. — Быстрее…

Рёв за их спинами повторился. Он был уже рядом. Он не был оглушающим, но он был… всепоглощающим, каким-то объёмным, словно его издавало нечто, что даже в подвал технически поместиться не могло. И от этого звука у Кондрата открылось второе дыхание. Появилась мысль, не трусливая, но злая: он сюда пришёл не затем, чтобы в конце сдохнуть.

И они бросились по ступеням вверх. Кондрат уже давно перестал обращать внимание на боль в ноге. Скорее всего, переломал все ногти и отбил стопу, из-за чего не сможет ходить, но это будет потом. Сейчас…

— Твою мать…

Ступени закончились, и Кондрат вместе с девушкой упали друг на друга. Он снизу, она сверху. Возможно, это могло выглядеть романтично, но не сейчас, не в этот момент, когда до выхода оставалось совсем чуть-чуть, как и до того, что скрывалось во тьме.

Это была первая комната за дверью с прибитой головой свиньи, где находились клетки и оковы, свисающие со стен. Впереди через тьму он видел свет, прямо как божественный, который падал сверху и освещал единственную лестницу наружу, по которой Кондрат спустился в этот ад.

— Бежим… — его голос уже был сам не свой. — Давай…

Девушке не надо было сто раз повторять. Теперь они видели пусть не куда идти, но на что идти. И бежали без оглядки, чувствуя, как что-то уже почти наступало им на пятки. Кондрат ощущал спиной дыхание необъяснимого, чувствовал взгляд, который можно было сравнить с порывом ветра, и мысли… безумные… которые не мог осознать простой человек…

Кондрат сбросил с руки ремень, которым был привязан к девушке. И когда они выскочили на свет сверху, буквально подбросил её наверх непонятно откуда взявшимися силами, после чего полез сам.

Оно было за спиной, оно уже совсем рядом. Кондрат почувствовал, как что-то коснулось его стопы и, взвизгнув, буквально перепрыгнул несколько вбитых в стену ступеней. Люк был уже прямо перед ним, совсем близко, как и то, что тянулось следом, касаясь его штанин, чтобы схватить и утащить за собой….

Его пальцы хватаются за край лаза одновременно с тем, как его ноги оплетают… или поглощают… тонут в чём-то, из-за чего Кондрата захлёстывают ужас и омерзение. Из последних сил, отталкиваясь тонущими ногами, он резко подтягивается и вываливается в свинобойню…

— Закрой! Закрой его! ЗАКРОЙ!!! — Кондрат в ужасе смотрел на люк… который с грохотом захлопывается перед его носом.

И весь ужас как отрезало.

Кондрат был ни жив, ни мёртв. Он с трудом дышал и совсем ничего не понимал и не видел. Сейчас всё, на что его хватало, это просто сидеть и слушать биение собственного обезумевшего сердца.

Его как парализовало…

— Вы как, в порядке?

И лишь посторонний голос приводит его в чувства, возвращая Кондрата в реальный мир.

Совсем позабыв о безопасности, он поднимает взгляд и встречается глазами с мужчиной. Человек в форме стражи правопорядка стоит и смотрит на него, как на сумасшедшего. Рядом стоит такой же страж правопорядка, который и захлопнул, по-видимому, люк.

Чуть дальше толпится ещё больше стражей правопорядка. Всё их внимание обращено к Кондрату. Он видит и спасённых девушек, всех шестерых, которых укрыли пледами, чтобы прикрыть наготу. Бедные, израненные и окровавленные, они так же смотрят на него… будто с непониманием…