— Но после поездки вы будете знать точно, да? — серьёзно посмотрел он на Кондрата.

— Скорее всего.

— Скорее всего?

— В таких делах никогда не может быть уверенности, господин Легрериан. Тем не менее, я рассчитываю получить ответ на то, что произошло.

Тот задумчиво постучал пальцем по столу, после чего вздохнул.

— Хорошо, мистер Брилль, будет вам билет на ближайший поезд. Но надеюсь, что и ответы вы привезёте.

— Я сделаю всё, что смогу, господин Легрериан, — кивнул Кондрат.

И уже через два часа он садился на поезд. Граф смог найти ему место в первом классе, хотя Кондрат был согласен ехать и в третьем среди остальных людей. Там вагон был без каких-либо перегородок, и кровати стояли просто вдоль стен без каких-либо изысков. Но почему нет? Кондрат был не против комфорта.

Перед отъездом он ещё раз переговорил с Вайрином, попросив того ничего не предпринимать, никому ничего не говорить и тем более не рассказывать о том, что они обсуждали.

— Значит, ты знаешь, кто это сделал, — подвёл Вайрин черту.

— Нет… не уверен, — покачал головой Кондрат. — Однако у меня есть предположения, что произошло, кто это сделал и почему.

И ими он не хотел делиться, больше всего опасаясь, что Вайрин может наломать дров, будучи лично заинтересованным.

— Но для себя ты уже сделал вывод.

— Выводов мало, Вайрин. Да и даже получив доказательства своих предположений, по большей части это будет лишь моя версия. Это будет равносильно суду присяжных, где доказательства будут косвенными, и только присяжные, а именно твой отец, решит, верить этому или нет.

— Пусть так, я просто хочу знать, кто хотел убить моего отца, но промахнулся.

— Тогда ответ тебя удовлетворит, думаю.

К сожалению, не везде есть железные доказательства вины. Но и не ему судить, ведь он сыщик и его работа в восстановлении хронологии событий и роли каждого в произошедшем. А вот выносить приговор уже будут другие люди.

Вайрин не мог дождаться, когда вернётся Кондрат.

Он смотрел в окно, наблюдая за тем, как к дому приходят иногда служанки на смену, иногда посыльные или люди из города, чтобы обсудить важные дела с его отцом. И иногда вскакивал, приняв другого человека за Кондрата, но затем расстроенно садился обратно.

— Ждёшь его, как собачка, — хмыкнул Джозеф, застав того за этим занятием.

— Странно это слышать от цепной собаки, которая охраняет свой дом, — фыркнул Вайрин в ответ.

Несколько секунд они молчали, после чего рассмеялись, будто это была очень смешная шутка.

— Какой же ты дебил… — пробормотал Джозеф, отсмеявшись.

— Набрался у старшего брата, — хохотнул Вайрин в ответ.

— Да как же… — хмыкнул он и сел рядом. — Так куда он ушёл?

— Не знаю, — в этом Вайрин был непробиваемым. Его кто уже только ни спрашивал, и всем он говорил, что не знает.

Сначала Вайрин думал, что так сможет вычислить убийцу, но потом к нему подошёл и сам отец поинтересоваться, из-за чего он пришёл к выводу, что всем просто интересно узнать, где его товарищ.

Вайрин и сам пытался разузнать правду. Однако всё, что получил, никак не вязалось с покушением на отца. Ни отъезд Гинеи, ни дамба, ничего. Может Кондрат подумал, что это один из строителей? Или, быть может, его заинтересовали места, откуда те были наняты, и решил, что те хозяева земель и стоят за покушением?

Столько вопросов, а он не может найти ни одного ответа. За что зацепился Кондрат? Что он понял, из-за чего умчался на поиски ответов?

И Вайрин не мог найти себе места. Не давали покоя ни грусть, ни желание докопаться до истины. Так он и провёл в томительном ожидании несколько дней, пока к ним в дом не постучался мальчишка-посыльный. И что удивительно, вниз позвали Вайрина.

— Это вам, лорд Легрериан. Мне сказали затем передать ваш ответ.

Вайрин развернул записку и пробежался по ней глазами.

«Узнай у отца, в каких примерно числах приезжала твоя сестра в поместье в последнее время, все даты, что сможет вспомнить. К. Б.»

Вайрин нахмурился, после чего взглянул на мальчишку.

— Где сейчас тот господин, что передал тебе эту записку?

— В отделе стражей правопорядка, лорд Легрериан, — писклявым голосом ответил мальчишка лет десяти в пиджаке не по размеру и в плоской кепке. — Он сказал, что это срочно.

— Ладно, жди здесь, парень… — пробормотал он и поднялся к отцу.

Вендор Легрериан удивился просьбе сына, однако всё же ответил, на память перечислив даты, когда его дочь с мужем и без приезжали к ним в гости. После этого Вайрин отдал мальчишке листок, но и сам пошёл за ним, чтобы лично проведать своего друга.

Тот, как оказалось, воспользовался разрешением отца Вайрина и добился того, чтобы его пустили в архив, где сейчас он сидел в окружении папок. Кондрат выглядел немного уставшим, но при этом сосредоточенным и серьёзным. И когда Вайрин вошёл в архив, тот, даже не подняв головы, поздоровался:

— Здравствуй, Вайрин. Знал, что ты придёшь, — он просматривал один из документов, после чего отложил его и перешёл к другому. — Я получил твою записку. Спасибо.

— Ты что-то выяснил? — сразу же набросился с расспросами Вайрин.

— Кое-что.

— И что, подтвердил свои догадки?

— Отчасти. Хочу ещё кое-что проверить. Не знаю, удастся выяснить здесь что-то или нет, однако это будет лишняя улика в случае чего.

— И нашёл?

— Пока нет, — покачал он головой, отложив ещё одну папку в сторону.

— А что ты ищешь? Тебе может помочь?

— Нет. Я справлюсь. Скоро я вернусь в поместье, не беспокойся, — ответил Кондрат, не отрываясь от бумаг. — Тебя расспрашивали, да?

— Постоянно… — хмыкнул он.

— Я даже не сомневался.

— Так что происходит, Кондрат? Что ты узнал?

— Потом, Вайрин, потом… — ответил тот невозмутимо.

— Тогда… тебя подождать здесь?

— Как хочешь.

Кондрат просидел в архиве до глубокого вечера, и Вайрин мог лишь предположить, что тот просматривает старые дела по убийствам. Зачем? Что он пытался найти среди них? Городок у них тихий, люди от насильственной смерти умирают редко. Чаще какие-нибудь несчастные случаи или смерти из-за неосторожности.

Вайрин заново пытался собрать все улики воедино. Сидел и думал, ещё раз перерывал все показания, но…

— Можешь не трудиться, — раздался голос его друга.

Вайрин настолько погрузился в мысли, что не заметил, как Кондрат оказался рядом. Лицо было уставшим, но отнюдь не глаза — они были чисты и холодны. Вайрин видел этот взгляд всегда, когда тот брал какой-либо след.

— Идём, поговорим с твоим отцом, — шагнул он к выходу.

— Так кто убил её? — Вайрин не заметил, как в его голосе скользнула злость. Не на Кондрата, просто злость и желание расправиться с убийцей.

Тот посмотрел на него, будто прочитав все чувства по лицу, и негромко произнёс:

— Помни, кто ты, Вайрин. Мы ловим убийц, а не решаем их судьбу.

— Да что ты заладил про это⁈

— Потому что если однажды ты это сделаешь, считая, что поступаешь полностью правильно, поступишь так ещё раз.

— Может один раз и стоит так сделать…

— За одним разом последует второй. А потом ещё и ещё. Это будет как наркотик, желание наказать ублюдка, и после первого раза повторить это будет гораздо проще. И настанет тот момент, когда ты ошибёшься и уже сам станешь убийцей.

Вайрин не ответил, лишь встал и последовал за Кондратом прочь из архива. Они шли по вечерним улицам, которые были полны людей, возвращающихся домой или шедших провести весёлую ночь. Вайрин провожал их взглядом, чувствуя, будто отрезан от того беззаботного мира, в котором они обитают.

— Видел дирижабли, — внезапно произнёс Кондрат.

— И что? — спросил Вайрин без интереса.

— Захотелось прокатиться на одном из них. Подняться в небо.

— Да ты романтик…

— Просто интересно, — ответил он, взглянув наверх.

Кондрат летал на самолётах, но вот на дирижаблях — никогда. Опасные? Да. Но, с другой стороны, он любил технику, любил на ней кататься, и будь его воля, он бы и на паровозе прокатился. Это был один из немногих его интересов, когда остальные растерялись за годы жизни и службы.