— Бог Император, имя мне…

— Джульетта. — Вспомнив, случайно произнёс её имя вслух и перебил собеседницу. Еп, так же не принято, это ведь не по этикету кого-то перебивать. Взглянув на кролли, увидев в глазах её изменения и нерешительность, попытался успокоить. — Я знаю, кто ты.

В глазах крольчихи словно свет выключили и перевернули мир. Лицо стало полностью безэмоциональным, уши просто рухнули, и голова склонилась в поклоне. Ха, чёрт, точно, я ж император, бог, возможно, она рада тому, что я лично знаю о ней, знаю её имя! Поэтому она так растеряна, хотя, должна была догадаться, что я хотя бы поинтересуюсь у двух других императриц о том, как зовут третью.

На миг мне показалось, что слёзы радости потекли по лицу Джульетты, пытаясь скрыть их от меня, девушка ещё ниже опустила голову. Дурёха, ну зачем так позориться при других семьях, ты ж императрица, занимаешь пост усопшей матери. Понимаю, рана ещё слишком болит, но всё же. Ты новая императрица! И потом во век не оправдаешься, прослывешь плаксой и размазнёй. В качестве доброй воли, памяти о вашей прародительнице, я помогу тебе защитить твоё доброе имя!

Решительным шагом приблизившись к той, от шагов моих крольчонок вся сжалась, стала рыдать ещё сильнее.

— Хватит, — рукой приобнял я ту за плечо, а после прижал к своей груди. Девушка оказалась гораздо ниже меня, прям на пол головы, и я не смог не попытаться сыграть роль хорошего папы. Хотя, папа у неё есть, может… правильнее сказать, друга семьи? — Не лей горьких слёз, мы ведь только встретились.

Крольчиха утихла, все наблюдавшие за происходящим руками схватились за открывшиеся рты. В особенности, больше других удивились именно прибывшие с Джульеттой кролли. Немая пауза повисла в воздухе, на лицах местной свиты шок, на гримасах моих женщин негодование. «Что эта сучка о себе возомнила…» — читалось на лице Зари, и когда та было сделала шаг в нашу сторону, её остановила Ветерок. Пара коротких переглядок между дриадами. Недовольство Зари внезапно сменилось пониманием, показав мне большой палец, быстрым жестом, который никто кроме меня не видел, она поддержала меня. Хух…

— Простите, простите меня, Бог император, я не верила, сомневалась, и… — Опять… боже, у местных что, входит в привычку плакать у меня в объятиях. Они чё, совсем сума все посходили. Или, кто-то может рассказал всему миру, что у меня к этому слабость?

— Я всё знаю, успокойся. — сам атеистом до недавнего времени был, хотелось добавить, да только в ситуации, когда это говорит местный бог, может начаться полный пиздец. Посерьезней, чем позорит себя прилюдно императрица.

— Император, вы знаете? Неужели вы не будете её наказывать, я не понимаю… — Проговорила одна из крупных женщин кролли, за спиной которой прятались другие.

О, верующая нашлась. Глядя и сравнивая рыдающую в моих объятиях, и эту здоровячку, с лицом старшей, самой праведной и послушной из дочерей, сразу прикинул. Наследница на трон ревнует к самой прогрессивной и умной из дочерей, назначенной матерью наследницей не за старшинство, а за заслуги. Да… такие праведники, за душой коих много грязного белья, раздражают больше всего!

— Кто без греха, пусть кинет в меня камень. — Взглядом, наполненным недовольства, прижимая к себе бедную атеистку, произношу я. Все застыли, включая старшую. Так и знал…

Грызя ногти, с полными ужаса глазами, по темной комнате в панике из угла в угол бродили две старухи из рода лис. Магические заклинания не позволяли свету проникнуть сквозь окна, двери были заперты и заглушены магией иллюзий и все заполняющей слизью.

— Он всё знал, он всё знает… он, он…

— Мама, он Бог! — Воскликнул мужчина лис, чья голова на половину покрылась сединой. — Конечно же он всё знает. На что вы рассчитывали, почему сказали, что она не наших кровей только перед Его прибытием!

— А-а-а-а, — вырывая волосы на голове, кричит старуха, — достал… если бы ты был более старателен с девушками, которых я тебе приводила, никто бы и ничего не узнал! Она должна была остаться одной в своём роду, сдохнуть от бесплодия, тех ядов, которыми её травили с детства, и вернуть власть в наши руки. — Отвечая на истерический выкрик сына, таким же истерическим ответом кричит старшая женщина рода, та, кто являлась единственной в этой комнате носительницей исключительной крови божественного рода. Последние двести лет от смешанных имперских кровей в их роду рождались одни лишь мальчики. На пятерых наследников её бабушка была единственной девушкой, единственной имевшей право на наследование лисьего трона. Ученые маги говорили, Магический потенциал бабули имел исключительность, уникальность силы 99,999%. Подобная исключительность в силе достигалась лишь при условии скрещивания самца и самки унаследовавших Его кровь. От подобных союзов рождались настоящие магические чудовища, воины обладающие абсолютным превосходством над простыми смертными. Никто, даже Хранители, не могли стрелять с той же точностью из огненного лука, как делала это его бабка. В добавок старуха пользовалась парными клинками, имела таланты к управлению межпространственным перемещением во время ближнего боя. Даже дриады, не забывшие его лик, утверждали, что Рыжая Бестия Поммена — истинная наследница Его силы. После смерти бабушки, имевшей всего одну сестру, всё стало хуже; мать лисицы родила девятерых детей, восемь из которых мальчики и всего одна дочь. Сама Пом-Пантилла представительница рода не унаследовала той исключительной силы, которой владели бабуля и мать. К тому же, уже после первых родов, родив сына, из-за болезни, как говорили врачи, женщина утратила возможность иметь детей. Это ставило под угрозу наследование престола, что в любой момент мог перейти в руки кузины. Но, к счастью и несчастью одновременно, женщина, в тот момент ещё императрица, забеременела. Алкоголем запивая своё горе, испробовав всё, что только можно, Пом-Пантилла, прознав о непотребствах, творящихся в тайных покоях Аорры, и сама предалась пороку. В одной из пьянок, от связи с несколькими верными ей рыцарями, она забеременела, в тайне родила здоровую дочь… Дочь, от ничтожной черни, неимеющую талантов к магии, фехтованию, слабую, немощную, точно такую же, как и те безродные, боготворившие её и трахавшие кабели. В тех ублюдках, как оказалось после, даже не было дворянских кровей. Это оказалось сильнейшим ударом для Пом-Пантилл. Лисы, в погоне за сохранением божественной крови, всегда женили своих детей между собой так же, как делали Хранители знаний. Несмотря на волю их бога, они так же придерживались подобной методики сохранения своего величия. Потому-то, боясь порицания со стороны Аорры и Кролли, Пом-Пантилла поспешила избавиться от свидетелей. Тех рыцарей, с которыми спала, отправила в поход, из которого они не вернулись. Врачи, принимавшие роды, были убиты. Спустя три дня после родов, когда маг семьи Лис вынес вердикт о посредственности новорождённой, о её неспособности соревноваться с детьми второй ветви, во дворец пришло письмо. Из Запретного сада, в город, с подарками и поздравлениями едет представитель Запретного Сада. Несмотря на все попытке скрыть тайну, Сад узнал о родах. По всей столице, в спешке, лисы семьи Пом-Патилл стали искать магически одаренного младенца, девочку, использовав которую можно будет защитить положение семьи, а также избежать раскола и последующей гражданской воины.

Спустя сутки Пом-Пантилла держала в своих руках беловолосую лисицу, чем-то напоминавшую её дедушку. Такая же смуглая, длиннохвостая, с полными ярости глазами и по-настоящему божественным потенциалом к боевым искусствам. Люси… так назвали отданное Саду на проверку дитя. Дитя, что никогда не смогло стать императрице родным. Адские тренировки, личная неприязнь, испытания, в коих гибли лучшие из кандидатов в рыцари, через всё прошла приёмная дочь, ничто не сломило Люси. Чертовка, что должна была сдохнуть в канаве у придорожного трактира, выжила. Более того, сама того не ведая, упорством и нечеловечным трудом умудрилась заручиться поддержкой в высших кругах. Личным приказом, видя что происходит в доме Лис, жена Эглера, мерзкая Гарпия, через связи мужа с императрицей Аоррой, приставляет к Люси соглядатая. Темные слуги, искусные убийцы, успешно отразили семь покушений. Люси отчаянно боролась за жизнь, отказывалась умирать и, казалось, даже Бог на её стороне. Пом-Пантилле ничего не оставалось, кроме как признать чужое, грязнокровное дитя, наследницей Его крови, а ту, от кого так и не смогла избавиться… так и оставить рядом с собой, в рядах горничных. Горничных, что росли и обучались для защиты Лисьего рода, в тренировках, что в суровости не уступали тем, через которые прошла Люси. Огромные деньги Пом-Пантилла вложила в обучение своей настоящей дочери и, даже сделав её главной горничной рода, не смогла добиться желаемого. В показательном бою, проверяя всё, на что способны боевые горничные, Люси в одиночку разделалась с десятью воительницами, в числе коих была и сама Марианна, дочь Пом-Пантиллы.