Фишер сжал его руку:

— Потому что Елена приказала?

— Нет. Стейша настаивала только на одной ночи, чтобы подтвердить уже имеющиеся данные. Елена вообще не хотела, чтобы я с тобой связывался, лишь доложил, что переспал с тобой, но на самом деле даже близко не подходил. — Зак отчитывался перед двумя женщинами, которые ожидали, что он станет использовать Фишера.

Фишер нахмурился:

— Что-то я не улавливаю.

— Не только ты съехал с катушек той ночью. — Зак заглянул ему в глаза в поисках понимания. — Я нарушил протокол. Ты оказался для меня важнее службы, важнее приказа. С самого начала.

— Зак, я…

— Можешь не верить. — Зак не мог выслушивать обвинения. Отпустил руку. — Мне просто хотелось тебе это сказать.

— Чего тебе еще хочется? — В глазах Фишера что-то промелькнуло. Сочувствие?

Зак поклялся, что не станет лгать, да он и не хотел. Ложь не позволит им продвинуться ни на сантиметр.

— Тебя. Только тебя. Всегда. Секс был только началом.

Вместо того чтобы уйти или огрызнуться, Фишер опустился на кровать и жестом предложил Заку присесть рядом:

— Иди сюда.

Чертовски соблазнительно.

— У меня нет времени.

— Зак. — Фишер передвинулся к центру кровати.

— И я не хочу видеть, как ты потом сбежишь, оставив меня гадать, что там у тебя в голове. — Ну что ж, он все сказал. По крайней мере, дал возможность завершить разговор без скандала и ругани. Ещё один шаг, и все закончится, и Фишер выскочит за дверь.

— Иди сюда. — Отнюдь не приглашение — приказ. Как обычно в постели, когда Фишер хотел добиться своего. — У меня нет презервативов, я оставил их в рабочем кабинете.

Зак не совсем понимал, зачем ему ложиться на кровать и что за этим последует.

— Тогда зачем?

— Просто немного полежим вдвоем.

Зак немало удивился. Он смог не рассмеяться, но улыбки не сдержал.

— Ты хочешь просто потискаться?

Фишер закатил глаза и еще немного подвинулся, устраиваясь головой на подушке:

— В твоих устах это звучит забавно.

Они оказались в альтернативной вселенной — иначе не объяснить. Зак несколько раз растерянно моргнул, но Фишер все еще лежал на кровати, сбивая его с толку, и выглядел слишком привлекательно для пошатнувшегося самоконтроля.

— Значит, нет?

— Если ты заставишь меня повторить, я встану и затащу тебя силой. — Фишер похлопал по матрасу рядом с собой. — Иди сюда.

Желание искушало, подтачивая оборону. Так же как время и концентрацию. Всего несколько минут. Почему бы нет?

Зак опустился на кровать, растянулся на боку. Без разговора и напряга придвинулся ближе, провел рукой по животу Фишера. Они лежали в обнимку, полностью одетые. Фишер запустил пятерню в волосы Зака.

На секунду Зак закрыл глаза и почувствовал, как на него снисходит умиротворение, хотя он не из тех, кто быстро расслабляется. А уж Фишер и подавно.

Он растворился в Фишере. Разум очистился, и только одна мысль продолжала вертеться в голове. Я все испортил. Он не желал ее озвучивать, не желал произносить вслух. Но слова вырвались непроизвольно. Он даже не осознал этого, пока Фишер не заговорил:

— Ты делал свою работу. — Вздохнул. — Признаю.

Он не понял. Зак имел в виду не только это, но каждую минуту сознательной жизни.

— Я говорил не только о нас. Хотя наши отношения я тоже испортил.

Фишер крепче сомкнул объятья:

— Расскажи.

Зак не долго колебался. Здесь, в комнате без окон, не глядя на Фишера, но ощущая его всем существом, он дал себе волю говорить на личные темы, о которых раньше приходилось молчать, ведь они не совпадали с легендой.

Тайны, которые он похоронил глубоко внутри.

— Подростком я любил веселье и гулянки. Научился у родителей. Но они оставались в своем уме, а я терял человеческий облик.

Угнал отцовский автомобиль, гонял по улицам. Вскрыл домашний бар, заявился в школу, едва держась на ногах.

Фишер задумчиво хмыкнул, словно собирая головоломку.

— Именно поэтому ты сейчас почти не пьешь?

Уже много лет. Пара бутылок пива — не более. И Зак никогда не садился после этого за руль.

— Опознание тел родителей, которые по пьяни погибли в аварии — хороший стимул завязать с выпивкой.

Фишер вздрогнул:

— Боже, Зак, прости.

— Я всю жизнь положил на то, чтобы не стать таким, как отец.

С юности Зак считал отца лицемером, которого больше волновало мнение окружающих, нежели собственные дети. С тех пор ничего не изменилось.

— Он лишь вещал о добропорядочности, а сам был еще тем сукиным сыном. Мой брат сбежал от него в армию — лишь бы не видеть. Мне показалось, что для меня ЦРУ — лучший выход.

— Где сейчас твой брат?

— Погиб, — только и смог ответь Зак. Даже в минуту откровения он не хотел говорить о Гранте. — Геройски.

— Тебе не нужно ничего никому доказывать. — Фишер погладил его по плечу. — Ты поэтому готов вернуться в Пентасус? Это своего рода покаяние?

— Я не жалею о своем выборе. — Зак, уже отчаявшись убедить, приподнялся на локте и устремил взгляд на человека, который стал для него целым миром. Даже более важным, чем работа, которая давала силы жить долгие годы. — Я старался защитить тебя, не позволить, чтобы тебя схватили.

— Ты не обязан меня защищать. — Фишер раньше произносил эту фразу в гневе, но сейчас слова прозвучали спокойно.

— Ты просто не понимаешь, что для меня значишь. — Зак провел пальцем по его нижней губе, быстро поцеловал. — А, может, не хочешь понять.

Фишер погладил его по волосам:

— Ты меня до чертиков напугал.

— Ну, хоть какое-то чувство.

Фишер даже не моргнул:

— Очень сильное.

Давление в груди, которое объяло, как только Зак узнал о захвате Фишера, ослабло; удушающая боль и вина отступили. На мгновение он почувствовал себя легче, свободнее. Зак не желал, чтобы это заканчивалось, поэтому гнал мысли о ближайшем будущем. Опустив голову, задрал Фишеру футболку и прижался губами к животу.

— Что ты делаешь? — прохрипел Фишер, наверняка понимая, что последует дальше. Прощание на случай, если они больше не увидятся.

— Даю нам хоть какое-то утешение. Единственным доступным сейчас способом. — Зак расстегнул пуговицу, молнию на джинсах, спустился поцелуями ниже.

Резкий выдох Фишера эхом отразился от бетонных стен:

— О да, ты победил со своим планом.

Несмотря на мелькнувшую надежду, Зак опасался, что это далеко не так.

Фишер перевернулся, открыл глаза. В кровати он лежал один — плохой знак.

Застегнув штаны, поднялся, вышел на лестницу. К главному залу он уже бежал. Заметив Зака, выпалил:

— Решил втихаря улизнуть из постели? Что-то новенькое.

Натан поморщился:

— Черт, ну мужики!

— Мы же здесь, — заметил Сет.

Зак выглядел довольным — едва не светился.

— Все в порядке, я не стыжусь того, с кем сплю.

Черт. Потрясающе. Время, когда Фишер скрывал свою личную жизнь, кануло в прошлое. Коллеги таращились на него, не скрывая изумления. Брайтон и Елена, выходившие из соседнего кабинета, застыли на пороге. Хорошо, если они ждут от него формального заявления, они его получат.

— Как будто вы не знаете, что тут творилось последние часы. Может, мне описать все, чем мы занимались несколько месяцев? Каждую позицию?

Зак нахмурился:

— Давай не будем.

— Офигеть. И как только ты сдерживался все это время, чтобы не вывалить на нас свои откровения? — присвистнул Сет. — Тебе нужно поработать над границами дозволенного.

— Вот именно, — поддакнул Зак, потянувшись за бутылкой воды на столе.

— И еще взять несколько уроков тактичного поведения. — Натан пожал плечами на злобный взгляд Фишера. — Что? Я не прав?

Зак отмахнулся от всех комментариев, не поднимая глаз:

— Все нормально.

Фишер не особо желал выслушивать оценки и домыслы. У него и так голова гудела.