Я говорю ей: «открой канал для меня, мне надо поговорить с твоими старшими». Ей уже наплевать на любые моральные принципы, и она широко открывает канал. Я начинаю чувствовать коллективный разум нескольких десятков человек. Они в ужасе, подавлены и не понимают, что происходит. Я начинаю транслировать им картинки и ощущения молодой. При этом еще подсвечиваю их разными цветами и черным, и зеленым и желтым и, естественно, красным.

Дрожащий голос:

— Что ты хочешь?

— Жертву.

— Кого?

— Не тупите. Вы все слышали. Я хочу от вас жертву. Синюю. Через три дня я прибываю в столицу. Меня должен встретить ваш корабль, на котором должно быть не менее трех человек ваших. Одну я выберу. Если мне понравится, все будет хорошо. Если нет, вся ваша жалкая школа будет уничтожена. Понятно?

— Ты не сможешь, это невозможно, — при этом идет попытка разрыва канала.

Ха, не на того напали. Я не даю каналу распасться и запускаю разрушитель в молодую, транслируя через старшую ее ощущения в канал. Разрушитель медленно по сантиметрам забирает ее ауру, ее жизнь. Тело начинает чернеть и съеживаться. Снизу-вверх. Когда разрушение съедает ее ноги, я останавливаю процесс. Вместо ног у нее переплетение корней. Я заставляю ее нижние корни разойтись в стороны, открывая доступ к влагалищу. Растение выпускает побег, который касается ее клитора.

На другой стороне канала просто большое количество испуганных до смерти маленьких девочек. Они в ужасе молчат.

— Все понятно?

— Дааа…

Затем я делаю капсулу с разрушителем и внятно пропихиваю ее через канал в их совмещенный банк сознания.

— Значит так, сучки: если не сделаете то, что я сказал — разрушитель активизируется. Если прервете канал — тоже. Если хоть одна из вас попробует отключиться — тоже. Так же если эта (щиплю старшую за клитор, транслируя в канал боль) умрет — тоже. Ясно?

— Да.

— Чтобы вы не забывали, что пиратство — это плохо, и что при этом страдают ни в чем не повинные люди, сделаем следующее: я не буду убивать вашу проросшую подружку. Росток при каждом дуновении ветра будет щекотать ее клитор, заставляя желать мужчину. Я оставлю ей голос, что бы она могла его позвать. А также рассказать всем, за что ее наказали. Каждый раз, когда она при этом соврет, ее сексуальное желание будет увеличиваться. Если все же ею кто-то пожелает воспользоваться — это будет приносить маленькое облегчение, но ненадолго. Все ее эмоции, мысли и слова будут постоянно транслироваться по вашему каналу. Если канал прервется — разрушитель сработает. Правда, она не сможет вас услышать, но зато сможет всегда сказать, что она думает и о вас, и о том, что вы послали ее убивать невинных людей. Жизненных сил в ее новом организме хватит лет на 300, я думаю. А вот как ее можно будет умертвить, я скажу, если мне понравится то, что вы мне пришлете. Но не сразу. Лет, к примеру, через двадцать.

Затем я выдергиваю нож из щек младшей, прорезая их и делая ей непропорционально большой рот. Потом заживляю рану, откручиваю веревку, которая до сих пор держит старшую, кладу ее к себе на плечо и несу в свою каюту. Люди передо мной расступаются в благоговейном ужасе.

Уходя с корабля, я обернулся и запустил по нему огненный шар, который выжег не только все трупы, но и все следы пребывания человека. Затем матросы оттолкнули корабль. Поскольку люди не слышали, что я говорил Синим, они думали, что я его сожгу, но я сказал:

— Пусть плавает по океану по воле волн. Другим неповадно будет.

Моряки в ужасе смотрят на пустой корабль с одинокой фигуркой, приросшей к мачте. Подул легкий бриз, корабль начал уходить и над океаном раздался полный отчаянья крик.

Придя к себе, я ставлю старшую в своей каюте перед стенкой. Зеленая, при моем посредничестве, отращивает вокруг ее шеи росток, который прижимает ее к стене и прорастает в голову, впрочем, не трогая мозги. Все, можно расслабиться. Канал требует от них изрядного количества сил. Ничего, хотят жить — изыщут, а заодно и нам дорожку ускорят. Затем я оставляю в ростке сторожок и иду на палубу праздновать победу.

Конечно, после произошедшего ни в какой другой порт мы не пошли, трехдневный путь до столицы преодолели за полтора дня. Корабль просто летел. У меня вообще создалось такое ощущение, что мы постоянно «спускались под горку», вопреки законам физики. Видимо, синие очень хотели меня побыстрее увидеть. Все эти полтора дня меня «носили на руках», даже надоело. Как-то меня пригласил к себе капитан. Когда я вошел, он долго маялся, а потом сказал:

— Сэр Юджин, у меня к Вам три дела.

Первое: Мы со старпомом не считаем правильным брать с Вас плату за Ваше пребывание у нас. С этими словами он достал мой золотой, который был ему заплачен мною за проезд. Поскольку он был, как бы это помягче сказать, жадноват, я оценил его благородство.

Второе: Когда мы освобождали корабль, мы нашли изрядное количество ценностей. По законам моря, капитан имеет четверть, старпом восьмушку, остальное делится между всеми членами команды, принимавшими участие в битве, включая мертвых. Мы посоветовались с командой и решили отдать Вам половину. Без Вас мы бы не выжили.

И третье: Мы поражены суровостью Вашего приговора Синим, но мы считаем его справедливым. Пиратство само по себе справедливо карается смертью, а участие на стороне пиратов Синего делает наше сопротивление практически невозможным. Капитан пиратов и его помощник будут повешены по прибытии в столицу, однако на волшебников наши людские законы не распространяются.

С этими словами он поставил передо мной огромный ларь со всякими ценностями.

— Кэп, — ответил я. — Я скажу следующее. Первое: увеличьте из моей доли компенсацию семьям погибших моряков в два раза. Их семьи потеряли кормильцев. Второе: На что хватит этих денег?

— Наверное, на четыре-пять кораблей типа нашего.

— А этот корабль Ваш?

— Нет. Меня наняли.

— Тогда слушайте сюда, Титус. Я даю Вам эти деньги в управление. Вы — хороший хозяин. Купите столько кораблей, сколько сможете, и организуйте дело. Не мне Вас учить. Прибыль пополам. Мою часть прибыли можете вкладывать опять в дело, если не будет особых распоряжений заранее — деньги мне пока не нужны. Думаю, с честностью у Вас все хорошо, но, как наверное Вы поняли, обманывать меня не надо.

Капитан сначала расцвел, но после последних слов обиженно засопел.

— За сорок лет, что я бывал в море, еще ни один человек не был на меня в обиде за то, что я его обманул. И ни одна вдова моряка не может проклясть меня за то, что я не отдал ей деньги, заработанные ее мужем. Если не верите мне — лучше не начинать.

— Не обижайтесь, Кэп, я Вам верю. Но слова должны быть сказаны, услышаны и одинаково поняты обеими сторонами. Ведь потом, после Вас, компанией будут управлять Ваши дети. Как знать, каковы они при проверке деньгами? Я не хочу потом для них проблем.

Капитан успокоился.

— Да, Вы правы. Слова сказаны, слова приняты. Я согласен.

— Есть еще одно условие — мои задания или задания людей, приходящих от меня, должны выполняться Вами сразу, быстро и безо всяких вопросов.

Он помолчал.

— Пиратствовать не буду.

— Да. Это не обсуждается. По рукам?

— По рукам!

Мы отметили сделку двумя стаканами (за неимением бокалов) хорошего рома.

Потом он спросил:

— А как я узнаю, что люди от Вас?

— Сердцем почувствуете, — сказал я.

Он принял это как само собой разумеющееся.

Я вернулся в каюту.

Прирощенная к переборке старшая периодически содрогалась. Я подключился и понял — она по каналу слышит младшую. Судя по всему, возбуждение ей тоже передавалось. Я, правда, не рассчитывал на такой эффект. Ну, что же, тем лучше, такими темпами поголовье синих за эти 20 лет сильно увеличится. Я намочил в ее влагалище пальцы, с шипением потушил свечку и лег спать. Перед сном вышел на связь со Своими. В ментальных образах передал им о принятых мною решениях. Золотая и Зеленая похихикали, а Красная была очень задумчива.