В кабине всё осталось по-прежнему. Я сел в кресло, полистал бортовой журнал, а потом достал платок и провёл по пульту. Осталась грязь. Анри, мой старый и давно погибший друг не стал бы принимать машину в таком виде. Но у меня не было времени ждать уборки.

Остальная команда рассаживалась, разве что вместо Василия Радича был его папаша. Влад всё подыскивал место, куда можно присесть, когда я согнал его с кресла помощника и пустил туда Кичиро Кобаяши.

В риггу продолжалась погрузка. В этот раз не было десанта, в отсеки грузили припасы для обороняющихся и запчасти для их шагоходов. Там же должны были ехать дополнительная команда ремонтников.

— Сергей! — окликнул я радиста. — Будь добр, спустись вниз и скажи, пусть механики поторопятся. И кто там главный из них, пусть зайдёт ко мне.

— А я уже здесь, — раздался знакомый голос.

Я едва не начал улыбаться, как дурак, когда увидел, кто к нам забирается.

— Минуточку, я помогу, — Радич подскочил к люку раньше меня и галантно подал Марии руку. — Наконец-то хоть один нормальный человек в этом унылом обществе.

— Здрасьте, дядя Влад, — Мария оглядела всех в кабине. — Здрасьте, директор Кобаяши, Сергей, Анджей и Марк.

— Это ты отправишься с механиками? — спросил я. — Я рад, если честно. Можешь ехать на месте Радича, а он пусть спускается в десантный отсек.

— Да мы поместимся, — сказала Мария.

Ну что же, поход окажется не таким тягостным, как думал. Хотя от меня теперь требуется быть намного осторожнее.

— Хотите кофе? — предложила Мария, показывая сумку на плече. — Ещё чай есть в термосе. Мы собирались ещё напечь пирожков, но мяса нет, так что пришлось делать булочки. Не знаю, как получились, тесто немного не то, но…

— Мария, будь я на двадцать лет младше, я бы на тебе женился, — заявил Радич, бесцеремонно выхватывая выпечку. — Ты заботливее, чем все мои бывшие жёны вместе взятые.

— Так, сначала о работе, — я отложил переданный мне термос с кофе и ещё тёплую булочку в сторону. — Мария, что там с погрузкой? Твоя команда готова?

— Да, Марк, — сказала она улыбаясь. — По прибытии сразу можем заняться делом. Наконец-то опять поработать с нашим Старым Гербертом.

— Отлично, — сказал я и придвинул микрофон. — Экипаж! Выдвигаемся, запуск через тридцать секунд.

Ужас Глубин завёлся без проблем. Мы двинулись прямо по толстому льду озера Айнала, но с первых шагов я понял, что исполин движется иначе.

— Главмеха ко мне! — приказал я.

Я с сожалением посмотрел, как остывает булочка с кофе, и с какой жадностью Радич поглощает выпечку под одобрительные взгляды Марии. Мне ничего не останется.

— Звали, генерал? — главный механик заглянул в кабину. — Чё случилось?

— Что с его весом? — спросил я. — Мы движемся, как пьяная корова. Сколько тонн вы нагрузили в ноги?

— Ничего сверх нормы, — механик пожал плечами.

— Тогда почему он такой тяжёлый?

Я нажал педаль, и Ужас Глубин сделал несколько грузных шагов. Я посмотрел в перископ и направил его вниз, но лёд под ногами к моему облегчению не трескался.

— А! — главмех поднял указательный палец. — Я совсем забыл сказать. Когда мы начали его чинить, то снимали броню, а под ней увидели, что в верхнем плечевом поясе до сих пор стоят балластные цистерны! Их так никто и не снял за тысячу лет! Про них тупо забыли. Под бронёй же стоят.

— Что там стоит?

— Ну это, они, короче, помогали Ужасу идти по дну. Их при необходимости накачивали воздухом, чтобы они тянули его вверх и не давали упасть. Или набирали в них воду, чтобы он погружался глубже. Ну как на подлодках, если вы их видели.

— Видел как-то раз, — сказал я. — Но почему они такие тяжёлые? Также не было раньше.

— Так мы их водой наполнили!

— Нахрена?

— О, это крутая штука! — главмех оживился ещё сильнее. — Мы будем использовать эту воду для охлаждения главного калибра! Пушка нагревается через три выстрела, мы будем её остужать. Изначально же охлаждения не было, Ужас не для войны ведь строили, а для добычи игниума на дне.

Он будто хвастался своей придумкой.

— Главмех, слушай, — сказал я, отмечая про себя, что до сих пор не знаю его имени. — Зачем охлаждать пушку главного калибра через три выстрела, если у нас их всего два? И на складе ещё на чёрный день лежит пара снарядов.

Главный механик задумался, потирая лоб.

— И ещё у нас так-то зима, — напомнил я. — А если там вода перемёрзнет, то что?

— Да не должна, — механик вытер вспотевший лоб.

— Мы можем её слить?

— Да, но, — он откашлялся. — Надо компрессор настроить и выдуть её сжатым воздухом, но это нужна остановка и…

— Хрен с вами, — я отмахнулся. — Пошли дальше, на месте разберёмся. Если провалимся под лёд, я тебя задушу.

Механик убрался к себе, я продолжал управлять машиной.

— Марк, ты на него не ругайся, — попросила Мария, когда механик ушёл. — Он хотел, как лучше.

— Да мы с ним мирно живём, — сказал я. — Слышала бы ты, как он на меня орёт, когда я спускаюсь в машинное. Ну да ладно. Радист! Вскрой красный конверт, посмотри коды и свяжись с генералом Шевченко.

Радист Сергей, позёвывая, начал копаться в бумагах (после предательства Соколова нам пришлось менять все коды), а потом принялся колдовать над своим прибором, изредка тихо говоря позывные.

— Молчат, — отозвался он через несколько минут.

— Попробуй резервный канал, — подсказал Кобаяши и посмотрел на меня. — Вряд ли они спят.

— Может, что с рацией случилось? Всё равно идём дальше. Кичиро? Можно тебя на минутку? Надо обговорить кое-чего.

Мы разложили карты на пульте и начали обсуждать планы прямо на ходу ригги. Мария заскучала и отошла, остальные занимались своими делами. Кроме Радича, который нагло стоял над моим плечом.

— Можешь отойти? — попросил я. — Мне неудобно.

— Могу, — ответил Радич, но остался на месте.

— Слушай, — сказал я твёрже. — Ты в моей ригге, а я здесь пилот. Если будешь выделываться, я тебя засуну в пневмокатапульту для бомб, и ты полетишь на разведку лично!

— Зачем так сразу угрожать? — Влад усмехнулся. — Я тебе не враг. Я служу дома Варга, а раз уж ты наш союзник, я буду тебе помогать. Я сделаю всё, чтобы хозяин победил на этой войне.

— Ты сделал всё, чтобы она началась, — пробурчал Кобаяши и склонился над картой. — Я предлагаю такой план…

* * *

Надо льдом поднимался туман, затрудняя видимость. Но на радаре пока чисто, и я шёл вперёд, повторяя про себя вводные.

В обороне у нас там пушки, тактическая группа из трёх ригг под командованием генерала Шевченко и Старый Герберт, которым управлял Василий Радич, сын Влада. Это серьёзные силы, и они могут держаться долго, особенно если лёд на реке начал таять.

Клонило в сон, но спать я пока не собирался. Скоро мы прибудем на место. Грядущий бой беспокоил, и неважно, сколько их было до этого. А рация молчала до сих пор.

— Ну и видимость, — пожаловался Кичиро. — Риггам придётся подходить в упор для стрельбы.

— Интересно, начался ли бой или просто сломалась рация? — спросил я раздумывая. — Они как раз напоследок сказали, что на них наседают. Если бы не туман, мы бы уже видели устье реки и что там творится.

— А чего вы шепчетесь? — позади Кобаяши показался Радич. — Тайков обсуждаете свои планы? Я же всё равно их узнаю.

Влад зевнул и поболтал фляжку.

— Кофе кончился, — пожаловался он. — Печально.

Ужас Глубин продолжал идти по льду. Сквозь туман виднеются горы, освещённые заходящим солнцем и, кажется, я уже могу разглядеть устье реки Ларва, место нашей обороны.

— Команда, готовимся! — сказал я в микрофон. — Почти пришли. Сергей, что говорят?

— Всё ещё тишина, — ответил радист.

Я плавно остановил риггу.

— Продолжай с ними связываться, — приказал я. — Если не ответят за десять минут, то готовимся к атаке.

— Рацию могут глушить, — сказал Влад. — Или же они нас просто предали.

Он усмехнулся.

— И твой сын тоже, что ли?