После ужина немного посидели в гостиной. Я — как на иголках: все не шли из головы губы Эллана. Хотелось повторить, выяснить, отчего со дна души поднялась такая буря эмоций. То краснела, то бледнела и в итоге решила последовать примеру учителя — сделать вид, будто ничего не случилось. В конце концов, мужчины любят целовать женщин и без повода.

Эллан одобрил идею поговорить с Соланжем и заставить Геральта обставить новый дом. Так же посоветовал сменить управляющего в Эрасской долине:

— Он предан графу, могут возникнуть серьезные проблемы. С остальных возьмите клятву верности, обязательно в присутствии некроманта и на крови.

— А некромант зачем? — приглашать подобного специалиста совсем не хотелось.

— Чтобы души забрать, если ослушаются. Обычная практика в неблагополучных местах. Вас ведь там с распростертыми объятиями не примут, Дария, прикопают под кустом, не ровен час. Поэтому либо некромант, либо твердая рука. Но хватит на сегодня! — Лорд рывком поднялся и приглушил свет. — Час поздний, а вы еще от похищения не оправились. Покойной ночи, миледи. Служанка ждет за дверью и проводит вас до спальни.

Эллан поклонился и вышел, оставив меня смотреть на чернильную темноту за окном и думать, думать, думать…

Почти всю ночь мучилась от бессонницы. Нет, кровать мягкая, никто и ничто не беспокоило… кроме самой себя. Вновь и вновь переживала события бала-маскарада, слышала голос похитителя, видела битву на-ре, вспомнила лицо Геральта, уроки Эллана. Словом, какой тут сон! Немудрено, что к завтраку вышла разбитой и понурой.

При моем появлении Эллан отложил газету и встал. Глаза тревожно скользнули по лицу. Маленькая радость: хоть кто-то за меня тревожится. Узнать бы еще, с какой целью.

Молчаливо опустилась на отодвинутый стул и положила салфетку на колени. Глаза слипались, но кофейный аромат сделал свое дело: проснусь. Необходимо прийти в себя: разговор с Соланжем требовал предельной концентрации.

Тяжко вздохнула и расправила накрахмаленную ткань на коленях.

Вслед за мной на стул во главе стола опустился хозяин замка.

Визит к некроманту — испытание, одно хорошо: теперь преимущество на моей стороне. Я пострадавшая сторона и вправе требовать объяснений. И потребую, пусть не надеется на молчаливую наиви. Как там говорил Эллан? Стать сильной или умереть? Ничего, и на колени поставлю, и прикажу исполнить желание. Стану мышью, которая осмелилась дергать за усы кота.

Не заметила, как в волнении теребила скатерть. Спохватившись, положила руки на стол, но поздно, Эллан заметил и встревоженно поинтересовался:

— Дария, вы выглядите больной. Послать за лекарем?

Промолчала. Делиться страхами по известной причине не собиралась и так выгляжу плаксой в глазах учителя.

Лорд выждал для приличия и, потянувшись, коснулся моего лба двумя пальцами, благо мы сидели рядом, можно не вставать.

— Нервы, — улыбнулась ему и мягко убрала руку. — Обычное женское недомогание.

— Значит, послать, — мрачно констатировал Эллан. — Хотя бы жара нет.

— Вы не так поняли… — смутившись, попробовала разрешить ситуацию. — Я не больна, всего лишь переволновалась.

— Я все правильно понял, — покачал головой собеседник. — Сразу почувствовал, стоило вам войти. Плотный клубок тревоги.

— Вы же меня знаете, —потянулась к блинчикам. Надо поесть, даже если есть совсем не хочется. — Глупая плаксивая и впечатлительная девчонка. Стоит ли обращать внимание, тревожиться?

— Не наговаривайте на себя, — Эллан подал вазочку с вареньем. — Я знаю другую женщину. Переволновались, случается. Массаж сделать?

Тарелка с блинчиками замерла в воздухе.

Какой еще массаж?

— Не всегда нужно пить травы, Дария, вы как целитель знаете, — подтвердил худшие опасения Эллан и, выждав эффектную паузу, нарочито серьезно заверил: — Это совершенно не больно и абсолютно прилично.

Странно, последнее меня совершенно не волновало. Судя по развитию… ммм… смелости учителя, самое время перейти к более решительным действиям. В конце концов, Эллан мне симпатичен, и пусть я не собиралась делить с ним постель, интересовалась лишь теоретически, не отказала бы. Хотя бы из любопытства и лечебных целей. При болезни нервов близость с мужчиной полезна. Разумеется, при условии, что Эллан не перешел грань и не испортил бы наши отношения.

Только вот думала я совсем о другом, когда вздрогнула при слове «массаж». Не о близости, а подчинении. Именно его я опасалась в свете новых фактов. Эллан, безусловно, сдержанный и вежливый, по-своему чуткий, не как боевые маги, но он все равно темный. Надавив на определенные точки, можно вызвать болевой синдром, изменить кровоток жийагж и кучу других вещей. Подобные знания, к счастью, доступны избранным, но, может, Чувствующие как раз из них? После вчерашнего поведения и намеков на истинную силу лорд Марон виделся в ином свете. Может, ничего плохого он бы не совершил, всего лишь провел очередной опыт, только вот страшно проверять.

— Дария?

Голубые глаза силились заглянуть в мои, проникнуть в глубины души. Тяжелый взгляд обжигал. Разумеется, Эллан считал эмоции, и они ему не понравились. Он изменил позу, напрягся, готовый в любой момент подняться. Рука легла на стул — для отталкивания. Как тут не запаниковать? Иначе зачем он так смотрит — как Геральт. Тот, чужой Геральт, чьи планы я разрушила.

— Вы? Меня? Боитесь? — Лорд произнес вопрос именно так, паузой отделяя каждое слово.

В голосе сквозило изумление, словно я совершила некую невообразимую вещь. Глаза широко распахнулись. В них не осталось раздражения, властности, только безграничное недоумение.

— Действительно боитесь? — не веря, переспросил Эллан.

Смущенно кивнула: учителю лгать не хотелось и в свою очередь поинтересовалась:

— А вы что подумали, когда злились?

— Я? Злился? — Градус удивления взлетел до небес. — Когда?

— Только что.

Эллан застонал и, запрокинув голову, провел ладонями по лицу.

— Почему вы боитесь? Злиться я могу только на себя: за неосторожность. Вы спутали чувства.

— Но я видела, — настаивала на своем.

— Замкнутость и злоба — разные вещи. Я ощущал отторжение и пытался понять… Так почему?

— Потому что вы темный и заседаете в Совете, делаете странные вещи. Потому что Геральт тоже начинал с… — закашлявшись, не договорила.

Страхи выплыли наружу. Оказывается, я боялась поверить! Не в темном дело — в недавней боли.

Эллан ждал. Хорошо, пусть.

Набрала в грудь больше воздуха и произнесла сокровенное:

— Потому что меня предали.

Вот так улыбались, массировали пальчики, шептали нежные слова, обещали вместе и навсегда — а потом сосуд, подстилка, пошла прочь! Светлая для темного мага — забава, игрушка. Нет, лучше иллюзия и образ прежнего лорда Марона. Если и он расчетливая сволочь, в Веосе не останется человека, которому я бы могла верить. Конец в таком случае закономерен: жизнь медленно, угасая, капля за каплей утекает из тела.

Эллан понимающе кивнул и поджал губы. Пальцы сжали серебряную ложечку и положили обратно на блюдце.

— Понимаю, — глухо ответил он, избегая смотреть в глаза. Губы шевельнулись, активируя некое заклинание. Как оказалось — тишины: лорд не желал делиться со слугами постыдными откровениями. — Положим, — Эллан оперся руками о стол, — я тоже хорошо знаком с предательством, однако это не мешало поверить вам.

Теперь я ничего не понимаю. Совсем не понимаю. Разве наши случаи соизмеримы?

— Смотря, в какой плоскости сравнивать. Суть поступка та же. Не вы ли сами столь рьяно выпытывали у меня подробности в гостиной? — Губы лорда передернула кривая усмешка. — С чисто женским умением оставаться невинной желали крови.

— Да, но… Речь не о любви. Понимаю, не стоило, только… Простите, — уж как есть, — но откуда мне знать ваши мысли? Вдруг очередной гипноз, блок?

— Вспомните лечение, Дария, — ровным голосом, будто читал лекцию, воскресил события прошлого лорд. Казалось, он никак не отреагировал на оскорбление, но я-то знала, Эллан запомнил каждое слово. — То самое, первое, в Замке магов. Откуда мне было знать, что вы сотворите? Добравшись до сознания, сделать можно многое, а после развести руками: спасти не удалось. Как раз произошел досадный инцидент… — Так лорд охарактеризовал покушение Элизы. — Однако я счел возможным поверить. Дария, сколько мне представилось случаев для личных планов, однако соблазна не возникло, так отчего теперь?