Я вынудила себя оторваться от зеркала, спустила шорты и села на унитаз. Потянулась за туалетной бумагой. Отмотав кусок, потерла пипифаксом щеку, наслаждаясь мягкостью. Закончив, смыла за собой и вымыла руки, восхищаясь бегущей из крана водой.

Ти-Джей и доктор Рейнолдс ждали меня в коридоре.

– Простите, что я так долго.

– Все нормально, – усмехнулся Ти-Джей. – Я тоже ходил в туалет. Непривычно.

Он взял меня за руку, и мы последовали за доктором Рейнолдсом в подсобку.

– Я скоро вернусь. Проверю некоторых пациентов и позвоню в полицию. Детективы наверняка захотят с вами встретиться. И поищу для вас какой-нибудь еды.

При упоминании о еде в желудке заурчало.

– Спасибо, – сказал Ти-Джей.

После ухода доктора мы сели на пол. Вокруг громоздились полки с медикаментами. В комнатушке было тесно, но тихо.

– Ты первая, Анна.

– Уверен?

– Да.

Он протянул мне телефон. Через минуту я наконец вспомнила номер родителей. Тянулись гудки, рука с телефоном дрожала, я затаила дыхание. Затем раздался щелчок. Я открыла рот, но голос робота сообщил: «Номер, на который вы звоните, отключен или более не обслуживается».

Я посмотрела на Ти-Джея.

– Их номер отключен. Наверно, переехали.

– Позвони Саре.

– Не хочешь сначала попробовать дозвониться до своих?

– Нет, давай ты. – Ти-Джей заерзал в предвкушении. – Хочется, чтобы кто-нибудь тебе ответил.

С колотящимся сердцем я набрала номер Сары. После четырех гудков кто-то снял трубку.

– Алло?

«Хлоя!»

– Хлоя, позови, пожалуйста, к телефону маму.

– А кто ее спрашивает?

– Хлоя, дорогая, просто позови маму, ладно?

– Я должна спросить, кто звонит, а если мне не скажут – повесить трубку.

– Нет! Пожалуйста, не вешай трубку, Хлоя! – «Вспомнит ли она меня?»– Это тетя Анна. Скажи маме, что звонит тетя Анна.

– Привет, тетя Анна. Мама показывала мне твои фотографии. Она объяснила, что ты живешь на небесах. А у тебя есть крылышки как у ангела? Ой, мама забирает у меня телефон, пока.

– Послушайте, – сказала Сара. – Не знаю, кто вы, но очень жестоко так поступать с ребенком.

– Сара! Это Анна, не вешай трубку, это я, это правда я! – Я расплакалась.

– Кто это? Чего вы добиваетесь такими шутками? Вы не думаете, что можете причинить людям боль?

– Сара, мы с Ти-Джеем не погибли при крушении самолета. Мы все это время жили на острове и, если бы не цунами, до сих пор там оставались бы. Сейчас мы в больнице в Мале.

– Что? О Боже, Боже! – Сестра закричала, зовя Дэвида, а потом так быстро затараторила, плача и всхлипывая, что я едва разбирала слова.

– Анна? Ты жива, жива? Ты правда жива?

– Да! – Я рыдала, а Ти-Джей прыгал вокруг от возбуждения. – Сара, я звонила маме с папой, но их номер отключен. Они продали дом?

– Да, дом продан.

– Какой у них теперь номер? – Я огляделась в поисках ручки или чего-нибудь, на чем можно записать цифры, но ничего не нашла. – Позвони им, Сара, сразу же, как закончишь говорить со мной. Скажи, что сперва я пыталась дозвониться им! Я тебе перезвоню и спрошу их номер, как только найду, чем записать. Скажи им, чтобы не отходили от телефона.

– Как вы будете добираться домой? – спросила сестра.

– Пока не знаю. Слушай, Ти-Джей еще не звонил своим родителям. Пока что я ничего не знаю, но дам Каллаханам твой номер, чтобы вы держали связь. Жди их звонка, ладно?

– Хорошо. О, Анна, я даже не знаю, что сказать. Мы же тебя похоронили.

– Ну, я жива, и не могу дождаться возвращения домой.

Глава 40 – Ти-Джей

Анна протянула мне мобильный. Я набрал свой домашний номер и замер в ожидании ответа. «Снимите же трубку. Cнимите! Cнимите!!»

– Алло? – Мама. При звуке ее голоса меня захлестнула волна эмоций. До той самой секунды я не осознавал, насколько соскучился. На глазах выступили слезы, и я отчаянно заморгал. Анна обняла меня.

– Мама, это Ти-Джей. Не вешай трубку. – На другом конце молчали, и я продолжил: – Мы с Анной не погибли в авиакатастрофе. А жили на маленьком острове. После цунами нас спасла береговая охрана, и сейчас мы в больнице в Мале.

– Ти-Джей? – Голос звучал странно, будто в трансе. Мама заплакала.

– Мама, дай трубку папе!

– Кто это? – рявкнул в трубку отец.

При звуке родного голоса меня снова накрыло волной эмоций и захотелось впитать ее до капли, но желание втолковать кому-нибудь, что случилось и где мы находимся, пересилило. Ровным тоном я доложил:

– Папа, это Ти-Джей. Не вешай трубку, просто послушай. Мы с Анной после падения самолета добрались до острова. После цунами нас спасла береговая охрана. Сейчас мы в больнице в Мале.

– О Боже, – выдохнул отец. – Это ты? Это правда ты, сынок?

– Да, это правда я.

– Вы все это время были живы? Как же вы жили?

– Было нелегко.

– Вы в порядке? Не ранены?

– Все нормально. Просто устали и замерзли. И есть хочется.

– Как Анна, в порядке?

– Да, сидит рядом со мной.

– Не знаю, что сказать, Ти-Джей. Я нокаутирован. Дай минутку подумать. Нужно сообразить, как вас оттуда вытащить, – нашелся он.

Впервые за долгое время я сбросил с плеч тяжкий груз полной ответственности. Отец сам разберется, как доставить нас домой.

– Папа, Анна просит, чтобы ты позвонил ее сестре и держал ее в курсе.

Анна продиктовала номер телефона, и я повторил его в трубку.

– Мне очень не хочется прощаться, Ти-Джей, но в Чикаго восемь вечера и нужно срочно сделать несколько звонков, пока еще не совсем поздно. Посадить вас на самолет может быть сложно из-за одиннадцатого сентября. Если не смогу купить билеты на регулярный рейс, попробую забронировать чартер. Надеюсь, сумею организовать вам перелет на завтра. Можете уехать из больницы?

– Да, думаю, сможем.

– А добраться до гостиницы?

– Я спрошу, возможно, кто-нибудь согласится нас подбросить.

– Как приедете в отель, набери меня и я дам номер своей кредитной карты.

– Хорошо, пап. С мамой все нормально?

– Да, она рядом. Рвется с тобой поговорить.

Я с трудом разбирал ее слова на заднем плане. Услышав мой голос, мама снова заплакала.

– Не переживай, мам, скоро буду дома. Не плачь. Дай трубку папе, ладно?

Когда на линии снова оказался отец, я сообщил, что мы встретимся с местной полицией, а затем попытаемся добраться до гостиницы, и оттуда я ему перезвоню.

– Хорошо, Ти-Джей. Буду ждать.

– Он сейчас начнет звонить, – объяснил я Анне, нажав кнопку отбоя. – Сказал, что посадить нас на регулярный рейс может быть сложно из-за одиннадцатого сентября.

– Что за одиннадцатое сентября?

– Без понятия. В общем, возможно, он арендует для нас частный самолет. Если получится найти кого-нибудь, кто отвезет нас в гостиницу, надо будет позвонить папе оттуда и он даст номер своей кредитки. До завтра нам вряд ли удастся отсюда выбраться, Анна.

Она улыбнулась.

– Мы так долго ждали. Что такое еще один день?

Я обнял ее и притянул к себе.

– Мы возвращаемся домой. Домой!

Мы вышли из подсобки и отправились на поиски доктора Рейнолдса. Тот ждал в коридоре с двумя полицейскими. С ними был еще один мужчина в рубашке защитного цвета с вышитым на кармане названием чартерной авиакомпании.

Доктор Рейнолдс держал коричневый бумажный пакет с большим жирным пятном на боку. Улыбаясь, отдал его мне, и я тут же заглянул внутрь. Тако ^[7]. Я вытащил один и протянул Анне, а второй взял себе.

В хорошо прожаренную тортилью был завернут говяжий фарш с луком. По руке потек пряный соус. Я отвык от такого сытного запаха, от такого обалденного вкуса. Умирая от голода, я умял весь сандвич меньше чем за минуту.

Полицейские хотели побеседовать с нами, поэтому мы пошли за ними в пустой угол вестибюля. Я залез в пакет и достал нам с Анной еще по тако.