Придерживаться игривой беседы в светском тоне XIX века не составило труда. Передавала я два пластиковых одноразовых стакана, напомнив, что маменька просила с ее хрусталем быть особенно осторожными.

Мои слова он встретил с удивлением, затем рассмеялся. В последующем он важно следил за разогревом сосисок, наливал в «бокалы» воду, вспоминал о том, как подстрелил перепела, а я в свою очередь восхищалась его знаниями и умениями, накладывала ветчину на ломтики фитнес хлеба.

В какой-то момент он оказался рядом, обдав знакомым запахом, приник к моей щеке губами и медленно спустился к подбородку.

Мечтала ли я об этом? Тлеющие угли костра, лес, ночь, рядом мужчина, который мне приятен и он совершенно невинно целует меня, без напора и агрессии. Нет, не мечтала, я давно запретила себе так мечтать. Но слыша его слова и ощущая близость губ, я чуть было не подставила ему шею для дальнейшего эксперимента…

Эксперимента, напомнила себе я. И вовремя отодвинулась, заставив себя сесть прямее. Я знаю, что будет дальше. Я знаю, как это отразится на мне. И не хочу проходить через месяцы почти физической боли от расставания. В мыслях возникли произнесенные кем-то слова: Отдавая тело, впускаем в душу. Услышав их слишком поздно, я не переставала помнить, что они для меня значат.

— Кажется, пикник окончен. — Внимательный взгляд МЧ вернул меня на землю. Мое прошлое не дает мне жить даже в игровом настоящем. Но оно научило отделять реальность от игры.

— Да, на сегодня достаточно.

Не сговариваясь, собрали все, что осталось и раскладывать по пакетам, потом закинули в сумку. Молчание прервал он.

— Полина, ты молодая привлекательная женщина, неужели тебе не хочется свободы?

— Макс, ты молодой привлекательный мужчина в расцвете лет, неужели тебе не хочется найти более сговорчивую? Не трать время. — Он застыл как от удара. Напряжение разрядила шуткой. — Между прочим, деморализующие фразы такого порядка вас совсем не красят.

Его тяжелый взгляд, направленный на меня, не остался незамеченным, однако он сдержался и поддержал в том же шутливом тоне.

— Едко. А от произнесенных шепотом ты не отказалась. Слушала.

— Проводила аналогию, удостоверяющую первое мнение. — И с еще большей важностью пояснила. — Да, этим меня уже не пронять. Методы, знаешь ли, слишком юные. Они скорее для неподготовленных ушей.

— Все впустую?!

— Не совсем, теперь я знаю и эту сторону твоей личности. Могу дать несколько дельных советов, чтобы квалификация обольщения не уступала твоему статусу.

Он закрыл сумку и принялся вытряхивать плед, я собрала подушки.

— Ты уверена, в необходимости?

— Да! Если конечно мне будет позволено.

В сумраке ночи его лицо было неразличимо, но что-то подсказывало — он улыбается. — Не стану же я без спроса лезть со своим уставом в чужой монастырь.

— Не станешь.

— Вот и я о том же.

Молчим. Молча идем к машине, молча ее открываем, ставим в багажник сумку с пледом и две подушки. Посадив меня на пассажирское место, он заметил. — Ты первая против.

— Ну что ты, я — за!

Пока он обходил авто придумала продолжение. — Деморализующие фразы из твоих уст более чем льстят. Ах, эти милые мелочи позволяют мне вернуться в наивную молодость, когда я верила каждому слову.

Сев за руль, он воззрился на меня с отрешенным немигающим взглядом.

— В смысле?

— Понимаешь ли, тогда для меня фраза: «Мужчина сказал, мужчина сделал» — была законом. А нынче, даже если он и обещал раздеть, то не всегда руководствуется физическими постулатами.

— То есть? — МЧ завел двигатель, и его улыбка поплыла вправо.

— То есть раздеть-то он раздел, — я в деталях вспомнила развод и отогнала видения в прошлое подальше от глаз, — но материально…

— И оставил неудовлетворенной? — теперь МЧ был заинтересован.

— Да. Разоренной и неудовлетворенной. — Почему-то решила пояснить я.

— Алекс мне не говорил.

Вот и как с таким разговаривать? Пытаешься шутить, а он докапывается к истинным истокам. Кажется, мои мысли этот индивид научился читать на расстоянии.

— Ты не пояснишь? — спросил он, выезжая на улицу маленького селения.

— Алекса… Саню я просила не распространяться о «разводе» во время развода. Поэтому он обе темы обходит стороной.

Он сдержанно кивнул.

Постепенно я впала в грустные размышления.

— Не молчи, иначе мне хочется сделать сеппуку.

— Это акробатический прыжок?

— Ты не знаешь что такое сеппуку?! — удивился он, больше всего сейчас напоминая мальчишку.

— Нет.

— Это ритуальное самоубийство самураев.

— Харакири другими словами.

— Нет! Они пишутся двумя одинаковыми иероглифами…

— Есть разница?

— Конечно, есть! Во-первых: иероглифы пишутся в разной последовательности. Харакири и сеппуку — это два совершенно разных вида самоубийства. Харакири стало обыденным и получило в последствие бытовой оттенок, к сеппуку…

— А может не надо? — попыталась я противостоять потоку не совсем приятной информации.

Но он был неугомонен. Глаза горят, энергия так и растекается. А самое главное нужно сделать в памяти зарубку, рассказывать о древних культурах и боевых искусствах МЧ очень любит.

— Думаю, в этом японская культура тебе понравится. — Продолжал Макс.

— Думаю, вряд ли. — Подумала я и промолчала.

— Слушай, харакири — это…

Чтобы не проецировать в сознании кровавые эпизоды с харакири и сеппуку, временно отключила свое воображение. Сидя в теплой машине, прекрасным воскресным вечером я наслаждалась его компанией без утайки и улыбалась, внимательно разглядывая МЧ.

Сейчас он предстал в ином обличье — увлеченного мальчишки. Так мне нравятся такие, как он, или нет? Всматриваясь в его черты лица, непроизвольно начала сопоставлять с прошлыми знакомыми, в ход пошли и обрывки из статей. По кусочкам собрался нецелостный психологический портрет и его соответствие внешнему облику. Он улыбнулся. И все мои домыслы стали нереальностью и такой глупостью, что я просто забыла, о чем размышляла, глядя на него. Единственной проносящейся в мозгу мыслью оказалась. — Он такой… хорошенький!

И как не странно для определения человека. — Живой!

Стоило лишь улыбнуться и этот твердый камешек с непростым прошлым, в которое нет допуска, начинает играть совсем другими красками.

— А сеппуку… — продолжил Макс.

Я не знаю, нравится ли мне японская культура с этой стороны. Но нравится то, каким он становится, рассказывая о ней. Очень нравится. Мы приехали к дому родителей, и за все время пути я не обронила почти ни слова.

В довершение МЧ помог выбраться мне и зажал в своих руках, глядя сверху вниз на притихшую меня.

— Мне понравилось. — Отрапортовал он.

— Говорить без умолку? — не удержалась я.

— И это тоже.

— Мне тоже понравилось и не только слушать. — Заметила не без лукавства.

— Я рад.

Стоим. Я решилась пошевелить руками и обнять его за талию.

Когда-то давно увидев красивую незнакомку в холодных объятиях будущего мужа, он пожалел, что не встретился с ней раньше. Они стояли, прижавшись друг к другу, так же, как он и Полина. Она улыбалась с какой-то потаенной опаской. Он безразлично смотрел поверх ее головы на людей, гуляющих по площади перед Мариинским дворцом.

Ему удалось найти Солнце Грэга.

Неделя ушла на пробивку номера, который несколько раз перепродали, и регистрацию на него в интернете каких-либо блогов, сайтов, страничек. Новые номера телефонов она более не отмечала в интернет сети, поэтому, выжидая на нескольких форумах ее сообщения, он столкнулся с первым несговорчивым посредником девушки.

Затем со вторым, менее упрямым. Дальше проще, и вот спустя два дня он получил информацию о том, кто она, чем занимается, откуда приехала, к чему стремится… словом все кроме объяснения, как она познакомилась с Грэгом.

— Это не имеет значения, — рассудил он, набирая его номер. — Люди из разных слоев общества. Что между ними может быть общего или остаться? Она здесь, он там. И если вопрос в расстоянии столь важен и остается актуальным сейчас, это кому-то нужно.