— Говори это чаще, приятно, когда ты такой!

Флагман среди стрип клубов оказался впечатляющим. Скромный фасад кирпичного двухэтажного здания скрывает собой обширные пространства. Атриум пробивает внутренний объем от уровня подземного этажа вплоть до крыши. И расположен он над центральной сценой с четырехметровым шестом и мягкими креслами по контуру подиума. Таким образом, за разыгрываемым представлением на сцене можно следить со всех уровней, кроме закрытых комнат, конечно. На то они и закрытые.

С Бартом мы заняли один из столиков внизу. В углу и в то же время близко к подиуму. Когда мимо прошествовала пара, где дама была в непрошибаемом черном без декольте и разрезов я возмутилась. Напомнив о себе, оторвала взгляд Барта от подиума.

— И чем был плох мой вид до твоей корректировки?

— Несоответствием. — Мужчина поднял бокал, приветствуя знакомую танцовщицу.

Я вспомнила, как мы спорили в квартире МЧ, куда Барт после спешно завершенной экскурсии меня привез. Через час, тот самый час, что был отведен на отдых и душ, вошел в гостиную с тряпицей в руках. Нечто красное показалось носовым платком. Я успела возмутиться, пока он меня не развернул и не втолкнул в комнату со словами, — Переодевайся, время не ждет. Сейчас перекусим и поедем.

— Слишком мало ткани, и как в нем ходить, а садиться? В нем и есть неудобно. Ощущения, что сейчас вывалюсь из него.

Смерив меня колким взглядом, Барт выдал. — Не боись, ты точно не вывалишься. И это все, что было красным и подходило по описанию.

— Так-так, значит красное и такое интересное неспроста?

— Увидишь. — Предсказал он, и заговорщически подмигнул.

С предсказателем мы тут сидели чуть более десяти минут. Начало двенадцатого, выходит вечер, который мы с МЧ должны были посетить или откладывается или отменяется. Прекрасно, проведу время как Барт — разглядывая девушек. Та, которую он поприветствовал, переместилась ближе к нам, поменявшись с коллегой шестами.

Когда он подал ей какой-то знак, она кивнула и просияла. Что ж, красивая, с немного тоскливым взглядом, она танцевала плавно, завораживающе и эротично. Но когда тело говорит одно, а на лице тоска невыносимая — это страшно. Через минуту Барт поднял меня со стула и увел в одну из комнат, где нас ждала та самая танцовщица. Когда она указала на несколько вечерних платьев, туфли и пуф в углу у зеркала, я поняла, что ждали здесь только меня.

— Ты располагайся, сейчас тобой займутся. — Просиял Барт и увел девушку.

Если бы я знала на что я согласилась, я бы… а что я, собственно. Двадцать минут, и я стою у зеркала собранная на бал, не хуже золушки. Прическа мне к лицу, платье с голой спиной по фигуре, и судя по блеску глаз стилистов, сапфиры на шее и в ушах, настоящие.

Барт оказался тут как тут, прокомментировал работу двоих истязателей и вывел меня в зал. Музыка закончилась, мой спутник встал и удалился, проронив, — я через минутку. Тебе что-то еще принести? — он кивнул на мой коктейль.

— Нет. Барт, я тебе говорила, что ты замечательный спутник?

— Да, раз десять. — Улыбнулся верзила.

— Так вот, засчитывай за одиннадцатый — ты замечательный! Запомнил?

— Уже.

И вот в это самое мгновение виновник нашего ожидания появился на лестнице нижнего этажа в сопровождении с какой-то мадам. А она, кстати, в красном платье и распущенными каштановыми волосами. Точь-в-точь как у меня некоторое время назад.

— Вот тебе и совпадение. — Барт, отошедший от меня, поспешил увести подругу МЧ, а я отвернулась к сцене, где уже знакомая малышка пластично выгибалась под ритм медленной музыки. Проделав прогулку по воздуху, она гибко обхватила шест ногами и прогнулась, опускаясь вниз. Следующее па было пропущено. Приближение МЧ в смокинге я заметила краем глаза.

«Что ж если тебе угодно вести игру так, продолжай в том же духе. Все равно у меня такой день замечательный был!»

— Меняемся, — голос МЧ потонул в моих овациях.

— Потрясающе! Потрясающе! Потрясающе!

— Полин, ты привлекаешь внимание. — Макс сжал мои плечи.

— Дай отдать должное ее таланту. — И протянула ей купюру. — Передай, что мои овации мастеру принимаются из рук в руки. И на продолжении мы не настаиваем, пусть отдохнет.

Макс перевел, девушка удивленно улыбнулась, но взяла купюру рукой, не подставляя округлостей, как это принято. Собрала вещи с подиума и удалилась, плавно вышагивая.

— Ты умеешь так же?

— Нет, пыталась. Ты даже не представляешь, сколько сил и энергии спрятано в плавности ее движений. Если честно, под кожей этой девчушки крепкий панцирь из тугих тренированных мышц.

— Она далеко не девчушка…

— Хм, еще какая! Может быть, осознает через годик или два, или вообще не выберется из этого круга…

Макс поднял мою тонкую шаль со стула и перевел тему. — И что ты пыталась сделать?

— Ну, прогулка по воздуху и вращение. Они не требуют растяжки на шпагат. А так как я ни на поперечный шпагат, ни на продольный так и не села, к сожалению, то выбрала группу движений без разлета ног.

— Ты становишься все более…

— Интригующей?

— Да. Чего я о тебе еще не знаю? — он подался чуть вперед, заглянул в глаза.

— Я вышлю тебе автобиографию от первого лица через год, ок?

— Она у тебя уже есть?

— Да, первые четыреста странниц с детальным описанием происходящего…

— Шутишь.

— А как же!

— И кто преподал тебе пару уроков?

— Алла. В Киеве она была соседкой сверху. У нее стоял шест в квартире, а я часто прибегала к ней с вопросами или просто по-соседски и восхищалась. Так она и предложила попытаться. Неделю или две я у нее училась… до одного момента. А потом это бы повредило… и я перестала к ней ходить.

МЧ кивнул.

— Зато умудрилась прорекламировать ее как тренера по pole danse одному из директоров клуба. — У него лицо стало таким интересным, что я повторилась. — Она реально хорошо объясняла.

О том что, вскоре вместо мужчин к ней стали ходить девочки, я промолчала. В конце концов, у нее хватило ума бросить прежнюю «профориентацию» и съехать. Потому что соседки и спустя время за глаза звали шлёндрой и тыкали в ее пятилетнего сына пальцами. К тому же в двушке места было мало, так что она взяла в аренду маленький зал и помимо pole danse начала тренировать и go-go girls.

Столько времени утекло с тех пор, а до сих пор помню, как она трепала меня по щеке. «Алька, не горюй, мелкая. Забудется, все забудется. Уйдет, как прошлогодний снег, только время себе дай…»

А потом и еще одна ее фраза. «Так что решила? Рожать будешь или как…?»

— Знаешь, рассказала тебе и вспомнила, что давно ее не слышала. Нужно будет человеку позвонить, узнать как она.

Кивнул и повел меня на выход, прежде чем открыть двери, накинул на плечи шаль и приобнял.

— Прекрасно выглядишь… Полин, почему это платье?

— Нужно было что-нибудь с перчатками.

— Зачем? — Молча, протягиваю вперед руку, оттягиваю край перчатки. И тут же получаю его согласие. — Да, с перчатками обязательно.

Уже в машине он свободно устроился на сидении и деловито поинтересовался. — Хорошо день провели?

— Отлично! А ты как?

— Так же.

— А могу я поинтересоваться, кто тебя сопровождал?

— Можешь. — Разрешил он, протягивая мне бокал и собираясь наполнить его шампанским. По привычке подмечаю, что бутылка уже была открыта.

— Дорогой, кто была та цыпа?

— Моя старая знакомая, приехала погостить, занимает комнату на первом этаже… — он помолчал, подбирая слова, — вот так вот нежданно-негаданно навещает без телефонного звонка.

— И много у тебя таких?

— Как сказать…

Пока он думал, оглянулась на проплывающие мимо улицы. Город я не знаю, но сегодня Барт со мной проезжал как раз по этому району и делился историей из бурной молодости. — Куда водитель направил машину?

— Мы опаздываем, решили сократить дорогу.

— Через этот район?

— Да.

— Но здесь ведь… — мой затылок начал покалывать от неприятного ощущения. И при этом Макс продолжил спокойно крутить в руках свой бокал, словно, у него интуиции вовсе нет.