Я оттянул воротник от своей пылающей шеи. Наверное, впервые за всю жизнь, мне захотелось обратиться к Богу. Попросить за нас. За нее. За себя, в конце концов. Я тоже не железный. Я начинаю уставать от этого бешеного ритма.

Но черт, ведь действительно, не может же быть все настолько плохо! И хоть я знаю, за что именно мы должны каяться, все пятеро, но у меня кончаются силы.

Чиркнув зажигалкой, я вдохнул едкий дым. В это же мгновение за спиной послышались аккуратные шаги, такие скользкие, как и голосок, который подала эта таинственная тень:

— Оставь её в покое, Роман, — с какой-то неуверенностью проговорил Марк. — Теперь, её ничего не связывает с прошлым. Она заслуживает лучшего. Дайте ей шанс отдышаться и понять, что такое умеренная жизнь. Без конфликтов. Без стрессов. Без вас.

И когда этот придурок решил, что он бессмертный? У него девять жизней что ли?

Я тихо посмеялся себе под нос, но даже не услужил его вниманием и продолжал стоять к нему спиной.

— Лучшего, говоришь? — усмехнулся я. — Это кто у нас лучший? Ты, что ли?

— Ты ведь не сможешь разорваться между другом и Васей. А выбор придется делать. В любом случае. Но что-то мне подсказывает, что ты не откажешься от дружбы. И это сломает ее до конца.

Раз, два, три, четыре, пять… надо пальчики размять…

Я мысленно успокаивал себя, но получалось скверно.

— Мой тебе совет: не суй свой длинный нос не в свое дело. Я едва сдерживаюсь, чтобы не сломать его.

— Ты можешь пререкаться сколько угодно, но ты ведь знаешь, что я прав. Если она тебе небезразлична, исчезни из её жизни.

Я сам того не заметил, как откинул окурок в сторону, схватил его за грудки и впечатал в стену.

— Исчезнуть? А для чего? — прорычал я, уткнувшись в него лбом. — Чтобы освободить тебе дорогу, да? Не любишь препятствия? Ты, слизняк, который поступил как последняя крыса, будешь учить меня морали? Ты забыл, как твоё геройство закончилось мокрым пятном на штанах? Я с радость повторю ту процедуру. В отличие от меня, ты уже сделал свой выбор и сломал ее. Позволил сломать. А что ты делаешь сейчас? Пятишься назад и хочешь показаться хорошеньким? Не получиться, придурок. Ты — кусок дерьма, у которого все на лице написано.

Его поросячьи глаза забегали, он набрал воздуха в легкие и все же выдавил:

— Ты только посмотри мне на себя. Ты — агрессор. Ты все привык решать через жестокость. Соответственно, ты не можешь дать ей тепло, в котором она нуждается.

Мои глаза превратились в щели.

— А ты у нас в телогрейку заделался?

— Причем здесь я? Почему ты решил, что я делаю это в личных целях. В отличие от некоторых, я признал свою ошибку и пытаюсь её исправить. Я хорошо отношусь к той семье и считаю своим долгом помочь ей. Ты ведь не глупый парень, Ром. Но вы слишком разные полюса. Слишком. Если вы останетесь с Васей, то её всегда будут окружать одни проблемы. И она тоже это понимает. Она не хотела вас видеть. Хотела забыть. И я понятия не имею, как вам снова удалось ворваться её жизнь, — он запнулся. — И ты не можешь отрицать того, что ты напрямую связан с тем, что с ней вчера случилось.

Я прожигал его взглядом, но где-то в глубине души я понимал, что уродец прав.

Черт, он был прав!

— Я надеюсь, что ты прислушаешься, — прошептал Марк, украдкой поглядывая на мои кулаки, и я их разжал.

— Обязательно, — прошептал я самому себе. — Конечно.

— Я знал, что ты хороший парень, Рома, — выпрямившись в плечах, проговорил Марк и в эту же секунду, я зарядил ему прямо в лицо. Стиляга повалился на асфальт и прикрыл голову руками.

— Это тебе за трусость и предательство, слизняк, — развернувшись на пятках, я покинул его, не желая смотреть на жалкое зрелище.

— Я напишу на тебя заявление за рукоприкладство! — кричал он мне вслед.

Да он просто смельчак!

Я помахал ему через голову.

— Валяй! Мой батя с радостью проверит тебя на грамотность! Пиши ровно и без помарок!

Я слегка блефовал, когда говорил про отца. И пусть мой папа — майор, больше перекрывать мою задницу он не собирался. Но ведь Марк об это не знал.

***

Добравшись до дома Аллы, я настойчиво постучался в дверь. Ногой. Мне открыла рыжая хозяйка и сразу же засыпала вопросами.

— Ну как она? Ты попал к ней? Все хорошо?

Я поднял ладони вверх.

— Спокойно, женщина. Все с ней в порядке. Есть конфеты и напевает «Сопрано». Совсем скоро поправиться.

Аллка ударила меня кулаком в грудь.

— Ты можешь хоть сейчас быть серьезным? — прорычала она. — Это не шутки, Рэй.

Серьезным? Это же так скучно.

— Все в порядке. Честно, — притворно — серьезным тоном уверил я, и устало зевнул. — А где Дэн? Ты его убила что ли?

— Я здесь, — послышался слабый голос из комнаты.

— Ах, живой, значит. Что ж, я рад. Хватит на сегодня нехороших…обстоятельств.

— О чем ты? — спросила Алла, помогая мне снять куртку. — Какие ещё обстоятельства?

Я скинул с себя ботинки и, заглянув в зеркало, поправил взъерошенные волосы. Под глазами образовались темные круги.

— Ну, например, при странных обстоятельствах, я познакомился с мамой Васи.

Друзья замерли.

— И как все прошло? — аккуратно поинтересовалась Алла, словно не желая слушать меня дальше.

— Если не считать, что я сбил её с ног и нахамил, все было неплохо. Кажется, я ей понравился.

Дэн иронично усмехнулся.

— Очень в этом сомневаюсь.

Я заметил, что тот скромно сидел на диване, а Алла неловко прятала глаза и переставляла фарфоровую вазу с места на место. Я нарочно выгнал Дэна к Алле и не просил его ждать в машине, чтобы ребята могли поболтать. Но, видимо, тупица Денис так и не воспользовался своим шансом.

— Акула — Алла, тащи мне полотенце и какие-нибудь шорты, — скомандовал я, скидывая штаны. — Мне нужно в душ. Я слишком много времени провел с Денисом. Боюсь его мини-дэны залезут в мой мозг, начнуть жрать его и я стану таким же тормозом, как и он.

Алла подала мне полотенце.

— Боюсь, слишком поздно, — язвила веснушка. — Ты такой же тупой, как и твой друг.

— Дэн, ты слышал? Она тебя хочет!

Алла сняла домашний тапок, и я понял, что пора скрыться за дверью. И несмотря на долбанные шутки, мне было совсем невесело. Я все думал о словах этого смазливого Марка.

Ведь так же, как и перед Васей, передо мной встает выбор…

Водный поток, обрушился на меня и потек холодными струями по плечам и спине. И мне бы хотелось списать это напряжение на бессонную ночь, но причина была в другом.

Дело не в пьянке. Дело в ней.

Судьба жестоко посмеялась над нами, когда свела нас вместе, и я уже решил, что все кончено. Но ее глаза… они смотрели на меня с надеждой. Впервые, за долгое время, мне показалось, что я действительно нужен ей. Вася не смотрела сквозь меня. Не видела во мне ту картину прошлого, и в ее глазах, я не был просто другом того человека, который уничтожил ее. И единственное, что меня сейчас смущало, что я мог сильно ошибаться…

Это мог быть взгляд жертвы крушения, которая увидела спасательный плот. Впрочем, я всегда был для нее чем-то вроде парашюта.

Я вышел из душа, но едва ли мне полегчало. Алла и Дэн продолжали строить из себя недотрог, что еще больше раздражало. Я свалился на диван и вытянул ноги.

— Хотите, чтобы меня сейчас здесь не было, да? — предположил я, болтая ступней.

Алла напряглась, чувствуя какой-то подвох.

И почему все так странно на меня реагируют?

— О чем ты, идиот? — фыркнула она.

— Ну… может вы хотите того… в смысле, помириться, как следует?

Я услышал, как заскрипели зубы Аллы, а Дэн смущенно отвел взгляд.

— Ладно — ладно, молчу. Не хватало, чтобы еще вы злились на меня.

Алла поставила чайник и села за кухонный стол.

— Как она? — поинтересовалась подруга.

— Я крайне удивлен, но… нормально. Никаких соплей и суицидальных мыслей. По-моему, она даже смеялась.

На их лицах промелькнула недоумение. Да я и сам был поражен такой реакции. В мире есть миллиард причин, по которой Вася может биться в конвульсиях, и очень странно, что потеря ребенка не одна из них. Хотя, это больше походило на защитную реакцию. Уверен, выход Вани ее как следует, встряхнул.