– Смирнова, не дергайся! – шиплю и бросаю на нее строгий взгляд.

– Простите, Роман Петрович, но у вас руки холодные, – вздыхает она. – А если не Снегурочкой, то кем я буду? Зайчиком?

– Белочкой, – хмыкаю и распрямляюсь, разглядывая ее лохматый жёлтый пучок. Наверное, это должен был быть белый цвет, но что-то пошло не так.

– У нас будут ролевые игры? – игриво стреляет глазами Женька и снова ржёт, а я укоризненно качаю головой.

– Все бы тебе хохмить, Евгения. Вот красивая баба, а пользоваться этим не умеешь.

– Да ради кого пользоваться-то? – она пожимает плечами.

А вот сейчас обидненько было.

– Вы наших мужиков на заводе видели? – продолжает и я понимаю, что речь не обо мне, а в общем. – Ради дяди Вити, наладчика? Или кривого Пашки? Остальные то все женаты.

– Ну, на заводе то свет клином не сошёлся, – хмыкаю я, запихивая руки в карманы. – Можешь одеваться.

Смирнова натягивает свитер, а я сажусь за стол и записываю ее параметры на листок, чтобы не забыть.

– Так кем я буду-то? – мнется перед столом Женька. Поднимаю глаза.

Ну! Вот! Нормальная, бесформенная, антисексуальная Смирнова. И все наваждение сразу рассеялось, как страшный сон.

За несколько месяцев до нового года на кондитерских фабриках начинается аврал и я просто давно не расслаблялся в компании прекрасных дам. Посвящал всего себя работе, вот меня и штормит. Обязательно исправлю это на новогодних каникулах.

– Барби. Развлечешь с обеда до вечера мою дочку и других детей, пока мы с друзьями посидим. Получишь столько, сколько получаешь на заводе за месяц. Согласна?

– Роман Петрович, вы сдурели, что ли? Какая из меня Барби? Я и каблуки то никогда в жизни не носила. – вдруг испуганно пятится Женька. – Да и бухать с подружками в караоке собирались. Договорились уже. Не, ну нахер. Я опозорюсь.

– Смирнова… – тру переносицу. – Первого числа “побухаете”. Каблуки тут – не самая большая проблема. Ты – главное – рот не открывай… не по делу. Тогда не опозоришься. Или мне Ирку вместо тебя позвать?

Ложь, провокации и шантаж – наши любимые методы…

Вижу, как глаза Женьки наливаются кровью.

В яблочко.

Не, ну этой выдре крашеной я в жизни уступить не смогу! Роман Петрович, негодяй, знал, на чем сыграть. Ирка – мой злейший враг на нашем заводе. Высокомерная гадюка, которая любит распускать сплетни и шушукаться обо всех за глаза.

А если бы Роман Петрович ее после меня позвал, то тут же поползли бы слухи, что я ему не подошла и Ирка оказалась лучше.

Как-то одно время она распускала слухи, что Роман Петрович домогался ее в подсобке. Но мы с нее поржали, потому что все уже давно знаем, что у Романа Петровича, ну, проблемы с потенцией. Ходит всем, улыбается такой красивый, а сам, бедняга, только облизываться и может. В принципе, я поэтому так спокойно при нем свитер-то и сняла, потому что знала, что приставать не будет.

Короче, согласилась я на Барби. Мне целая зарплата за вечер не лишняя и Ирке нос утру.

Утром просыпаюсь от громкого гудка и со второго яруса своей кровати вижу сквозь зашторенные окна, как к общаге подъезжает машина. Спускаюсь и выглядываю в щель между шторами. Чёрная иномарка останавливается возле подъезда. Зеваю, потягиваясь, и надеваю халат. Кто это с утра пораньше?

Тут же звонит телефон. Номер мне не знакомый.

– Смирнова, с наступающим. За тобой водитель приехал. Выходи. – отрывисто командует Роман Петрович мне в трубку.

– А че так рано-то? – возмущаюсь я, но тут же замолкаю, потому что бросаю взгляд на часы. Они показывают полдень. – Блин, я даже душ не успела принять.

– Смирнова, у тебя пятнадцать минут. Только из моей любви к чистым Барби.

Бегу умываться, даже не успевая толком проснуться. Из кухни выглядывают соседки, посмеиваются.

– Женька, это что? Прямо за тобой? Вот это ты вип-персона!

– Прям любимая жена директора! Без предложения руки и сердца не возвращайся!

– Да че вы меня не разбудили-то? – кричу на бегу. – Кофе хоть сделайте. А то я просплю предложение. Только молока побольше!

Быстро моюсь. Голову уже не трогаю, придумаю что-нибудь на месте. Собираюсь на автомате: джинсы, толстовка, волосы в пучок. Выпиваю залпом кофе. Выхожу и вижу, что водитель скучает, на тонкой снежной пороше ботинком выдавливая узоры. Увидев меня, он открывает заднюю дверь машины и я реально чувствую себя какой-то особенной, киваю ему.

– Женька, хоть фотку пришли своего наряда, – слышу в окно. Машу рукой, сажусь и водитель закрывает дверь, прыгает за руль.

В машине очень чисто, пахнет легким ароматом ванили и кожей. Все блестит и скрипит от любого движения. Будто эта тачка только-только выехала из салона.

Едем минут тридцать. Я смотрю в окно, но глазеть особо не на что – промышленная зона да улицы с обшарпанными домами. Окраина города. Когда начинается центр, я уже успеваю изрядно заскучать. Вдруг мы останавливаемся перед салоном красоты.

– Зачем это? – удивляюсь. – Я думала, у Роман Петровича переоденусь и все.

Водитель не отвечает ни на какие вопросы, просто пожимает плечами и указывает мне на двери.

Вздыхаю, выбираюсь на колючий ветер, который бросает редкие снежинки в лицо. Захожу внутрь салона и меня тут же окружает персонал. Они начинают суетиться вокруг меня, как цыгане, а я торопею, чувствуя себя новогодней елкой в Африке – совсем неуместно.

Наконец, меня усаживают на какое-то королевское кресло, угощают кофе и я немного расслабляюсь. Маникюр, педикюр, – я даже не успеваю понять, что именно происходит. После того, как допиваю божественный на вкус настоящий кофе, кресло подо мной раскладывают и тут же начинают заниматься моим лицом. Какие-то маски, пенки, массаж. Брови подщипывают.

Складывается ощущение, что меня не на детский утренник готовят, а на показ мод. Вроде бы и круто, но до конца я расслабиться так и не могу. Жду подвоха какого-то. Как выкатят мне ценник тысяч десять!

– Извините, а сколько это стоит? – решаю все же уточнить, когда меня поднимают обратно и просят пройти в другой кабинет.

– Не волнуйтесь, все оплачено. – успокаивает меня администратор, провожая в маленькую комнатку. – Ложитесь, сейчас мастер подойдет.

Сажусь на кушетку, осматриваюсь. Какие-то баночки, палочки, пинцетики на полках в шкафу. Что это за пыточная, интересно?

Оказалось – реальная пыточная. Кабинет эпиляции.

Я не так давно убирала все волосы на теле бритвой и даже не ожидала, что мастер сможет к ним подобраться, но увы.

Наверное, мои позорные визги слышала вся парикмахерская. Особенно, когда она занялась… зоной бикини.

Я до последнего сопротивлялась, но когда меня предупредили, что позвонят заказчику и поставят в известность о том, что не все процедуры выполнили, мне стало стыдно. Еще не хватало Роману Петровичу знать, что они с моей… бикиней делали.

Выползала я из этого злополучного кабинета со слезами на глазах и абсолютно гладкая, как младенец. Отвоевала себе тонкую полоску волос на лобке только. И то с трудом.

Чувствуя себя красивой, но поруганной, покорно иду за администратором в еще один зал. Деваться-то некуда.

К счастью, это оказалась парикмахерская. Девушка с красивыми длинными струящимися волосами распустила мои и придирчиво стала их рассматривать зачем-то.

– Заказчик сказал в розовый блонд, – сообщает ей администратор.

– А мы волосы не испортим? – уточняю на всякий случай.

– У вас они… немного сухие, – аккуратно предупреждает меня мастер. – Вы что-то делали с волосами?

– Ну, красила давно как-то. И с девчонками дома делали… этот, как его,.. кератин.

– Понятно, – вздыхает девушка. – Нет, не испортим. Красиво будет.

– И что, прям розовые? – уточняю. – Как мне потом такой красавицей на работу то идти?

– Это просто тонировка. Она смоется через несколько раз, будут просто белые. – уточняет она вежливо и начинает колдовать надо мной.