За рулём был Тонька, рядом расположился Эрик. Она и Мартин устроились на заднем сидении. Чуть поодаль за их машиной следовал старенький сааб Ольгерда. Первоначально его машина имела белый цвет, но со временем превратилась в нечто кремовое и больше напоминала кусок зефира, чем автомобиль.

Иви оказалась сестрой Ольгерда. В противоположность красавчику брату совершенно обыкновенная, даже простоватая и о их родстве говорил лишь, какой-то общий неуловимый абрис. Похоже, что с Тонькой и Мартином её связывала старая тёплая дружба и их радостные крепкие объятия вызвали у Жени нечто похожее на ревность.

— О чём задумалась? Мартин подвинулся ближе и во время поворота машины вроде, как бы невзначай прижался к её ноге своим бедром. Двигаться было некуда и Женя перенесла это домогательство стоически. Интересно, что этот приставала запоёт, если узнает, что Женя замужем.

Когда она ныряла в воду Выборгского озера, то искренне думала о том, что этот шаг полностью отсекает её от прежней жизни, но реальность оказалась иной, чем она планировала и возможно, что рано или поздно ей придётся афишировать своё воскрешение.

— Да, так ни о чём, — Женя пожала плечом, — просто хорошо. Нам ещё долго ехать?

— Нет. Мы уже близко. Ты такая бледная. Тебя укачало?

— Не волнуйся. Всё нормально. Хорошо, что скоро.

Женя мотнула головой. На самом деле ей совсем не хотелось выходить из машины. Она бы так и ехала. Пусть мимо мелькают деревни и лес. Заправки и магазины. Бесконечные нежно зелёные поля и яблоневые сады. Пусть в лицо бьёт прохладный ветер. Главное ехать и ни о чём не думать. Не останавливать это мгновение просто потому что сейчас ей хорошо и спокойно.

Мартин пожал плечами и отодвинулся. Конечно он нахальный самонадеянный мальчишка, но она уже успела к нему привязаться.

— Приехали, — громко объявил Тонька, — вы как хотите, а я сначала искупаюсь.

Молодые люди вылезли из машины и Женя с интересом огляделась. По опыту поездок с Игорем, место для пикника обычно представляло слабо расчищенную поляну с парой обгоревших брёвен и широким разляпистым кострищем. Если они ездили не на дачу, то стоянку дополняла куча самого разнообразного мусора и нередко пикник начинался с генеральной уборки поляны.

Сейчас перед ней был идеально чистый сосновый лес с сухим песком под ногами. Дорога заканчивалась стоянкой для машин и почти сразу за деревьями угадывалась шикарная площадка для отдыха. Несколько высоких скамеек, полукругом обрамляли кирпичный очаг. Тут же были грубоватые столики врытые прямо в землю, стойка для пресловутого гамака и огромный мешок для мусора, натянутый на железную стойку. Всё чисто, продумано и удобно.

— Как здорово, — Женя даже немного позавидовала местной аккуратности, — мне очень нравится.

— Это ещё скромно, — Мартин принёс из машины пакет и принялся колдовать вокруг очага, — на соседней стоянке даже сауна есть. Ты была, когда-нибудь в сауне? Нет? Ну, это не беда. В следующий раз обязательно поедем, — с самым невинным видом пообещал он и кивнул в сторону озера, — зато там нельзя ловить рыбу, а здесь можно.

— Почему нельзя? Какая разница? То же озеро. Те же мостки.

— Там же сауна. Люди выбегают и прямо голышом бултых в воду. А там щуки.

— Так Тони же купается.

— Да вряд ли щуки клюнут на его приманку, — Мартин с самым серьёзным видом пожал плечами и тут же огрёб от Тоньки связкой мокрых водорослей.

— Ты за своей приманкой следи, а за мою не беспокойся.

В ту же секунду парни сцепились в шуточной борьбе, при чём худосочный и почти невесомый Тонька весьма уверенно теснил Мартина к воде.

— Всё-всё, — тот примирительно выставил руки вперёд, — я пас. Мне ещё костёр разводить.

— Как вода? — поинтересовалась Женя.

Тонька прыгал на одной ноге, пытаясь вытряхнуть из уха воду.

— Ещё прохладная, но всё-равно кайф!

— У меня купальника нет, — Женя жалобно вздохнула.

— Я тебе свои плавки дам, — Мартин на секунду оторвался от костра и кивнул в сторону сумки, — у меня две пары. Хочешь сама выбери.

— Мне одних плавок мало.

— Не парься, — Ольгерд подошёл с рыболовными снастями и принялся разматывать удочку, — отойдёшь за кустики и искупаешься голышом.

— Я подумаю, — Женя на всякий случай прижала свою сумку к себе поплотней. Кто знает, как на это предложение отреагирует Мартин. Грехи её тяжкие. Вся жизнь сплошные сомнения.

— Я пойду погуляю, — Женя встала со своего места.

— Угу, — кивнул Мартин, — заблудишься кричи!

Несколько минут Женя просто брела по лесу, поддавая ногами сухие сосновые шишки.

Миновала зелёная будочка туалета. Женя невольно заулыбалась, вспомнив рассказ Мартина. Впереди замелькали домики и скамеечки очередной стоянки. Не желая мешать отдыхающим, Женя свернула в сторону озера и расположилась на огромном валуне, который торчал над водой словно рубка подводной лодки.

За деревьями послышался звук гитары. Наверное, музицирует Эрик. Всю дорогу парни обсуждали новое сотрудничество и во время отдыха планировали поиграть вместе.

Женя уже знала, что мелодия была написана Мартином. Тяжелая, почти грозная, но в руках Эрика гитара звучала торопливо и мягко, словно пытаясь извиниться за свирепость первоисточника.

— Честно говоря, я не мастер на всякие культурные выверты.

От неожиданности Женя вздрогнула. К камню подошёл Мартин.

— Ну, пришла к нам на реп. точку. Что в этом такого?

Она была уверена, что тема уже закрыта и то, что Мартин продолжит эту тему ожидала меньше всего. Раз не забыл, значит для него это тоже важно.

Женя молча кивнула, давая понять, что услышала его слова и немного подвинулась в сторону.

— Честно говоря, первый раз вижу, чтобы девчонка парилась из-за такой ерунды.

Мартин уселся рядом, скрестив ноги по турецки.

Женя снова почувствовала себя виноватой. Ей давно хотелось поделиться своей проблем с кем-то кроме Маринки, с тем кому может оказаться не всё-равно. Но Мартин вряд ли подходящий для этого человек. Тем более они едва знакомы. Безусловно он ей нравится, но где гарантия, что после таких рассказов, её достоинство не окажется втоптанным в грязь окончательно. Особенно в тот момент, когда откровения дойдут до изнасилования.

Это закрытая и крайне неоднозначная тема. Это же муж! Можно сказать почти родной человек. Который после акта насилия поцелует в лоб и даже скажет что-то вроде «это было круто», как будто она сама давно напрашивалась на подобный эксперимент. Кто пережил, тот отлично осознает, что ее именно изнасиловали, даже если она не получила ни одного физического увечья. Даже если ее не связывали. В своё время Женя рискнула поделиться горем с Маринкой. Та лишь ошарашено потрясла головой и сказала " Вот это да, он тебя изнасиловал! Козел!" И на этом их разговор был закончен.

— Как тебе, — Мартин кивнул в сторону поляны, — это Эрик играет. По моему он торопится. Надо бы снизить темп и понизить тональность.

Женя хотела было повторить, что ни черта не понимает в рок-музыке, но почувствовала, что Мартину её мнение не безразлично.

— Да, пожалуй, торопливо, — осторожно заметила она, — чувствуется, что он опытный музыкант, но явно нервничает. Понимает, что вы его сейчас оцениваете.

И так всегда. Чужие интересы впереди своих.

Опять всё по кругу. Когда-то она уже расписалась в своей незначительности. Согласилась быть глупее, слабее, менее значимой, чем Игорь. Так вышло, что она проигнорировала ситуацию, где её мнение стало вторым местом, согласилась, что проще молчать, не напрягать, снисходить и терпеть мелкие причуды человека, который ведет себя, как хитрый избалованный ребенок. Да, тогда ей казалось выгодным уступать Игорю. Женя искренне считала себя воплощением женской хитрости и даже — мудрости. Чем всё это кончилось? И кончилось ли, когда новый человек в твоей жизни, предпочитает заботиться лишь о своих интересах. Так стоит ли так унижаться, посвящая пусть и симпатичного, но такого легкомысленного парня в свои грязные секреты.