Вонищенка заморгала и снова сосредоточилась на кабинете; начав с портрета Фьорелло ла Гуардиа, который висел на дальней стене. Полицейские ушли. Розмари сидела за столом и просматривала чье-то досье.

— Добро пожаловать в реальный мир. И где же Джек?

— Где-то под Боуэри, насколько я могу сказать, — Вонищенка прищурилась. — Ты действительно считаешь, что это… что это реальный мир?

Розмари выглянула в окно.

— Это единственный мир, который у меня есть. — Она снова посмотрела на подругу. — Ты многое уловила из нашего разговора? — Вонищенка пожала плечами, и Розмари продолжила: — Я должна связаться со своими источниками и выяснить, что происходит. После этого я хочу получить эти книги. Когда они будут у меня, я решу, что с ними делать. — Розмари придвинула к себе телефон и начала набирать номер.

Вонищенка молча наблюдала за ней.

— Макс, это Роза Мария Гамбионе. Я слышала, сегодня много всего произошло. Дон Фредерико…

Она протянула руку и включила громкую связь.

— …давненько не звонила, Мария.

— Да, давненько. Но я все еще остаюсь Гамбионе.

— Дон Фредерико скончался, — сообщил Макс после паузы. — Возможно, это случайность, возможно, дело рук этих чертовых… прошу прощения, Мария, — китайцев. Нам всем недостает твоего отца, Мария. Такое никогда бы не произошло, будь он с нами.

— Мой отец был хорошим доном, Макс. В Семье есть кто-нибудь, кто может стать новым доном?

— Нет. Мясник — прошу прощения, Мария, — думал, что будет жить вечно.

— И что будет с Семьей?

Вонищенка метнула на Розмари острый взгляд. В тоне помощницы окружного прокурора прозвучало нечто большее, нежели вежливое участие, и вид у нее был встревоженный. Ее пальцы сжались в кулаки, костяшки побелели.

— Сегодня в восемь назначен сбор в «Хайфонской лилии». Капо, что помоложе, любят встречаться там, да и кормят у них неплохо. Капо решат, кто станет новым доном. Прошу прощения за дерзость, но я надеюсь, что на этот раз их выбор будет более мудрым.

— Я в этом уверена, Макс.

— Мария, если ты дашь мне свой телефон, я буду держать тебя в курсе всех дел.

— Нет-нет, меня вечно нет дома, а автоответчики я терпеть не могу.

— Поверить не могу, что такая милая девушка до сих пор так и не нашла себе мужа. Нельзя же до конца своих дней оплакивать Ломбардо Люччезе. Не позволяй этой трагедии испортить тебе жизнь.

— Спасибо тебе, Макс. Я и не позволяю. Ты же знаешь, какая я привереда. Настоящая дочь своего отца.

— Да уж. Такая же сильная и умная, как он. Пожалуйста, не пропадай. Мы все по тебе скучаем.

Глаза Вонищенки становились все больше и больше. Розмари взяла ручку и запустила ею в подругу.

— Береги себя, Макс. Я еще позвоню. Чао.

— Чао, Мария.

Телефон пискнул — Розмари отключила громкую связь.

— Что тебя так насмешило, Сюзанна?

— «О, Макс, карьера помощницы окружного прокурора отнимает у меня слишком много времени, чтобы можно было подумать о Семье». Они что, действительно ничего не знают?

— Сюзанна Мелотти, Бог накажет тебя за такие слова. Разумеется, они ничего не знают. Розмари Малдун ни капли не похожа на Марию Гамбионе. Последний раз я видела их своими глазами несколько лет назад, на похоронах матери, и то пришлось нацепить парик, вуаль и не краситься, — Розмари покачала головой, — Почему кто-то должен догадаться? Здесь все считают, что я откуда-то знаю нужных людей, чтобы быть экспертом по Семьям. И еще они считают, что я приношу удачу.

— Бог уже меня наказал. — Вонищенка откинулась на спинку кресла и склонила голову набок. — Ты действительно печешься о благополучии Гамбионе, правда? Они до сих пор твоя семья.

— Если равновесие сил нарушится, это будет катастрофа. — Розмари поднялась.

— Чушь. Пойдем искать Джека.

Розмари открыла было рот, чтобы ответить, но зазвонил телефон, и бесплотный голос секретарши сообщил:

— Мисс Малдун, у меня тут маленькое затруднение. Звонит сержант Фицджеральд из тюрьмы Тумс. Похоже, кто-то, э-э, «телепортировал», если я правильно его расслышала, предполагаемого преступника в одну из камер.

— Матерь божья, ну почему именно сегодня! — Розмари метнула в телефон такой взгляд, как будто хотела, чтобы он взорвался. — Патриция, разве сегодня дежурит не Томлинсон?

— Ну да, мисс Малдун, у меня тоже так написано. Но он все еще на обеде, а все остальные, до кого я пыталась дозвониться, где-то на совещании или не берут трубку.

— Как же, на совещании они. — Розмари вздохнула и снова уселась за стол. — Ладно, я займусь этим.

Разве можно поверить утверждениям Розмари, будто Гамбионе ее не интересуют? Эти книжки просто стали для нее возможностью воссоединиться со своей настоящей семьей. Вонищенку злило, что она попалась на удочку и помогла Розмари приблизиться к этой цели. Кроме того, она ревновала подругу к ее прошлому.

Вонищенка отрешилась от всего происходящего в кабинете и сосредоточилась на Джеке, который все еще продолжал преследовать свою добычу. Она засекла его не сразу, несмотря на то что передвигался он совсем медленно. Когда она поняла, где он находится, то вернулась обратно в кабинет и обнаружила, что Розмари смотрит на нее недобрым взглядом.

— Сержант Фицджеральд, который в скором будущем должен стать офицером Фицджеральдом, в истерике. Двух слов связать не может. Придется ехать туда. Почему бы тебе не пойти со мной, а оттуда мы бы вместе отправились за Джеком? — Вонищенка кивнула, и Розмари щелкнула кнопкой интеркома. — Патриция, попытайтесь найти Гольдберга. Скажите ему, что я жду его у лифта. — Розмари схватила пиджак, повешенный на спинку стула. — Идем, пока не случилось еще что-нибудь. Не хочу затягивать.

— А он там зачем?

Вонищенка сунула ноги в туфли и поморщилась. Потом вышла в дверь, которую придерживала для нее Розмари.

— Твой приятель Гольдберг? Потому что он новенький и должен научиться справляться с такими делами. И потом, не одной же мне страдать. Пошли скорее!

Гольдберг уже ждал у лифта, нервно расхаживая.

— Сюзанна, по-моему, ты уже знакома с Полом Гольд бергом, — Розмари махнула в сторону Вонищенки. — Пол, это Сюзанна Мелотти, моя подруга и союзница.

— Рад официальному знакомству, мисс Мелотти. — Он улыбнулся. — Надеюсь, в прошлый раз я вел себя не слишком нелюбезно?

— Нет.

Вонищенка нажала на кнопку «Вниз».

— Э-э… ясно. Ясно. — Пол обернулся к Розмари. — Мисс Малдун, могу я спросить, зачем я здесь?

Он развел руками и вопросительно взглянул на нее.

— Сегодня неподходящий день, чтобы подступать ко мне с места в карьер, Пол. — Розмари взглянула на Вонищенку, которая следила за тем, как меняются номера этажей на табло. — По пути расскажу.

— Да, мэм, — отчеканил Пол.

Альтобелли встретил Фортунато у заграждений, перекрывавших южный вход в парк Форт-Трайон. Заграждения стояли здесь так долго — сначала из-за молодежных группировок, потом из-за разгрома, который устроили тузы во время налета на Клойстерс, — что уже стали частью пейзажа.

Полицейские были повсюду. Едва отъезжала одна машина, как ее место тут же занимала следующая. Они увозили нарушителей — тощих подростков в джинсах и футболках, закованных в наручники. У некоторых руки и лица были окровавлены. Альтобелли покачал головой. Невысокий и седеющий, он был бы довольно стройным, если бы не пивное брюшко.

— Это все затея господина комиссара, — буркнул он вместо приветствия. Всю последнюю неделю полицейский комиссар выступал по радио — призывал к жестким мерам на время празднования Дня дикой карты. — Весело, да? Нашли время для своих забав. Если бы мы охраняли улицы, как нам и полагается, вместо того чтобы приводить в чувство этих детишек, может быть, Плакальщик и тот мальчишка остались бы в живых. Не говоря уже о Черепахе.

— Что???

— Только что передали по рации, — кивнул Альтобелли. — Я и сам ушам своим не поверил. Парочка тронутых тузов при помощи какой-то глушилки вывели из строя все его приборы. А потом облили беднягу напалмом. Ухнул в Гудзон. Сейчас ищут панцирь. Пока что никаких следов.