Сказано было не слишком изящно, зато по делу. Тиллатаэль отдала команду, и отряды эльфов двинулись к цитадели некроманта.

Началось! Тубарих почувствовал близость угрозы. Эльфы, и много — не менее трех сотен. Может быть, и пять. Вот она, долгожданная атака. Все-таки решились остроухие, а куда им деваться, если подумать? Если хорошо подумать, как вот он, Тубарих, умеет. Эльфы обязательно должны атаковать — или тихо да мирно покинуть этот мир, отдав свою жизненную силу некроманту. Что ж, ему есть, чем их встретить.

— Азиз! — позвал он. — Где ты, лич гнилой?

— Я здесь хозяин, — один некромант, вполне мертвый, склонился в поклоне перед некромантом живым. Вообще-то, именно живое должно кланяться Смерти, но иной раз и исключение сделать невредно. Для него, Тубариха, невредно.

— Эльфы собираются для атаки. Я хочу, чтобы ты обратил их в прах. Возьми армию, и атакуй их. Постарайся победить с небольшими потерями.

— Слушаюсь, хозяин. Твои враги будут уничтожены.

Лич покинул его кабинет. Тубарих ухмыльнулся. Какой высокопарный слог, с ума рехнуться можно. Отчего это, интересно, покойники, если получают способность говорить, начинают трепаться как герои древности, или лизоблюды-придворные?

Впрочем, мелочи это все. А вот он, Тубарих, может собой гордиться. Лича подъять — и какого лича! — не каждый некромант способен. Только очень мудрый и могущественный. Как он, Тубарих. Достаточно того, что для обряда положено самолично Черную Леди вызывать. А она смертным редко, как правило, является. Не чаще одного раза за всю жизнь. Правда, и не реже, уж в этом ее не обвинишь.

Некромант скривился, будто глотнул теплого и вдобавок разбавленного пива. Черная Леди выглядела совсем не так, как он ее себе представлял. Начнем с того, что ей оказался голый мужик. То есть напрочь голый, даже без кожи и мяса. Правда, со всеми соответствующими атрибутами голого мужика. Вдобавок в коротком черном плаще по пояс и с косой в руке. Отчего на Леди он все равно походил слабо.

Тубарих покрутил головой. Вот это был шок, Блин Претемный! Там ведь еще и руку надо Черной Леди поцеловать, по церемонии. Целовать руку скелету голого мужика, тьфу! Ужас какой! Хорошо хоть, только руку. Он все же некромант, а не некрофил какой.

Зато теперь у него есть настоящий лич. Да не простой — Азиз собственной персоной. Не утративший ни капли своих магических знаний. Наполненный Силой Смерти до предела. Который, вне всякого сомнения, сотрет в порошок сейчас отряд эльфов, ведь у остроухих нет и не может быть сильных чародеев. Только в лесу они на что-то способны, а здесь леса нет. Отдельные деревья имеют место присутствовать, но их даже рощей не назовешь.

Магические отголоски боя долетели до Тубариха, и изрядно его встревожили. У эльфов откуда-то оказался чародей, причем человек, а не остроухий. Откуда они его взяли-то? Нет в Ледании магов, сильных во всяком случае. «Петушиный час» всех повывел, кто спрятаться не успел. Откуда же они его взяли, и как он, Тубарих, не почувствовал его приближения? Ведь ни следа серьезной волшбы в последние месяцы не было!

Все это наводило на размышления, что эльфы куда лучше подготовились к атаке, чем он ожидал. Впрочем, Азиз и сам Мастер, так что, посмотрим еще, кто из двух чародеев верх возьмет. А вот к обороне замка надо подготовиться на всякий случай. Не получилось бы, что он сделал ошибку, разделив армию на две части.

Некромант подошел к окну и стал наблюдать за битвой. В миг, когда уничтожили лича, он ощутил сильнейшую боль, некромант и его творец были тесно связаны между собой самой Черной Леди. Которая, шутки ради, иногда прикидывается мужиком.

Да, теперь штурм замка неизбежен. Враг оказались сильнее, чем он предполагал. На миг в голову некроманта закралась мысль о бегстве, но он ее тут же отбросил. Он, Тубарих, не испугается этих наглых остроухих. Пришли воевать — вам же хуже, долгоживущие. Ляжете все, напитав некроманта своей силой. Жаль, конечно, лича, столько сил было вложено. Отныне все заботы по обороне замка — на нем, на Тубарихе. Даже посоветоваться не с кем. Не с зомби же безмозглыми советоваться, они такое присоветовали бы, за всю жизнь не расхлебаешь. Хорошо, что говорить они не умеют.

С трудом придя в себя, он принялся отдавать приказы своим сателлитам. Да, враги выиграли первую схватку, но замока им не взять.

— Ничего себе цитадель, братаны, — присвистнул Боресвет, окидывая взглядом прибежище некроманта, оно же рассадник черной магии. — И как мы, в натуре, ее штурмовать будем, у нас ни таранов, ни приставных лестниц нет. Не говоря о катапультах.

— Все продумано, — успокоила его Тиллатаэль. — Они нам не понадобятся. Мы просто уберем для начала стену.

— Ну, без стены децил попроще, — успокоился воин. Он уже был наслышан, что эльфы никогда не лгут. Как и правду отчего-то не говорят.

Воины выходили на условленные позиции, стараясь не находиться на виду. Маг оценивающе смотрел на цитадель, пытаясь вычислить ее уязвимые места. Нанок был так увлечен диалогом с топором, что о штурме, похоже, просто забыл. Бол осторожно заглядывал в рот ко всем встречным эльфам, наверное, пытался сосчитать зубы. Гоблин, сидя на земле, чесал спину. Вид у него был счастливый, будто с детства еще мечтал об этом, и вот сбылось, наконец.

Таль медитировал. Линия линией, но запас энергии для мага лишним не бывает. Мало ли что где случиться может. Лучше ко всему быть готовым.

— Проломы делаем в северной и западной стене, — объясняла Тиллатаэль диспозицию. — Основные силы стоят у восточной и южной, отвлекая противника. В проломы идут сильнейшие воины и удерживают их до подхода отрядов с восточной и южной стены. После чего движутся навстречу друг другу, на соединение.

— Небольшие отряды могут и не удержать проломы, — покачал головой Боресвет. — Почему бы не бросить сразу основные силы?

— Потому что они будут слишком хорошей мишенью. Некромант ослабит защиту обеих стен, если увидит, что их никто не собирается атаковать. Поверьте, мы хорошо изучили характер и поведение Тубариха.

— Ну, вам, эльфам, виднее, — не стал спорить Боресвет. — У вас, вон, и уши трубочкой. Правда, леший?

— Моя гоблина, — беззлобно ответил зеленокожий. — Когда же твоя запомнить, го-бли-на!

— Да это небось одно и тоже, — отмахнулся воин.

Таль вышел из транса. Лани сидела рядом, нервно перебирая ножи.

— Тебя что-то волнует? — спросил Ларгет.

— Да, — честно созналась она. — Этот бой... ты никогда не задумывался, что нас в любой момент могут просто взять и убить? Навсегда!

— Ну и что? Никто не живет вечно. Даже эльфы. Вон сколько их сегодня уже погибло. Я просто надеюсь, что наш срок еще не пришел.

— Ты так веришь в судьбу?

— Надеюсь, и она в меня тоже верит, — сознался Таль.

К ним подошел варвар со своим топором. У последнего был весьма капризный и недовольный вид. Нанок присел рядом с Ларгетом и сказал:

— Слушай, малыш, а разве маги умеют стрелять из лука? Я как-то полагал, что им это совсем не нужно. Меч — понятно, а лук-то зачем?

— Ну, если уж у меня получается, не отказываться же от оружия. К тому же я пока не маг, а только ученик. Способный, правда. А что это у тебя топор загрустил?

— Я — секира, — недовольно поправил Томагавка.

— Да он, Беодл его забери, совсем с катушек съехал! — возмутился варвар. — Говорит, почему это у мечей ножны есть, а я на петле болтаюсь, как висельник какой. Вынь, говорит ножны да положь куда-нибудь. А его в ножны попробуй засунь!

— Все равно несправедливо, — заявил топор. — Я, понимаешь, буду открыт всем стихиям, в том числе и вредным для здоровья дождям, а эти мечи в тепле и уюте! От дождей, между прочим, можно и ржавчиной заболеть на раз!

— Ничего, вылечим, — беззаботно махнул рукой Нанок. — Я вон тоже без ножен хожу — и ничего. Да и вообще, ножны для топора — это извращение. Как если бы здоровый мужик женскую одежду примерил.