Если Макс и разозлился на это, то виду не подал. Но окинул Мэла презрительным взглядом, словно на кучку собачьего дерьма любовался, и затем снисходительно усмехнулся:

— Кому дядюшка, кому папочка… Для аэльбранских конокрадов — лорд Эгертон, но такой воспитанный юноша ведь не может быть родом из такой дыры, верно?

Билли громко фыркнула, глядя, как обескураженно вытягивается смуглая скуластая физиономия, вкупе с южным произношением на раз выдающая в Мэле если не конокрада, то их самого что ни на есть прямого потомка.

— Целый лорд? Неплохо, Билли, — наконец протянул этот явно бессмертный мудак. — Задорого продалась. А корчила-то из себя невесть какую недотрогу!

— Ты о чём это? — неподдельно изумилась Билли, которой самой большой выгодой в отношениях с «целым лордом» казался его непристойно шикарный кот.

— И это я-то шалава семитаборная? — продолжал рыть себе могилу Мэл. — Ты на себя посмотри! Я всего-то жениться по залёту решил, как порядочный человек! И на тебе бы женился, да только б такая принцесска разве захотела бы от меня детей?

Ну да, ну да. А «залёт» при этом как бы ветром надуло, не иначе. Приступ нервного хохота удалось подавить с трудом.

— Нет, ну это дело благородное, не поспоришь, — благосклонно заметил Макс. Да вот увы (для Мэла), искренности в его тоне не было ни на полсеребрушки. — Обрюхатить девчонку, наверняка без её ведома, и обеспечить приданым из долгов. Я прямо-таки в восхищении. Билли, детка, ты и впрямь непозволительно груба с этим порядочным человеком!

— Даже «детка»? — протянул Мэл, сально усмехнувшись. — А мне ты не разрешала себя так называть. Да я бы и не посмел!

— А я что, похож на того, кому требуется разрешение? — в притворном удивлении поинтересовался Макс.

И стянул перчатки, вроде бы просто так, на деле же нагло демонстрируя Мэлу печать некроотдела на ладони. (Как будто чёрного мундира было недостаточно.) А вместе с ней и сложный узор защитных татуировок, какой может быть только у по-настоящему сильного мага.

«Выпендрежник», — фыркнула про себя Билли, в глубине души всё же гордясь, что склеила целого коммандера.

Мэл, как и ожидалось, весьма впечатлился.

— Ну конечно, под кого ещё могла лечь Билли-шельма? — маска галантного ухажера, и так не слишком надежно натянутая на смазливое лицо, окончательно слетела. — Только под такого же чванливого академского ублюдка, как она сама. И что, намного лучше меня?

— Не-срав-ни-мо, — охотно заверила Билли.

— Ну кто бы сомневался! И сколько ты теперь стоишь? Целый лорд и коммандер! И неважно, что старпер, не правда ли?

— Правда, — покладисто согласилась она. — Как я раньше не догадалась путаться с теми, кто может заплатить за меня в ресторации?

— Долговых расписок у меня, если что, тоже нет, — поддакнул Макс. Он откровенно забавлялся, выслушивая этот словесный понос, однако же смотрел на Мэла с таким выражением, будто хотел раздавить, как букашку. Ну или сожрать, возможно, что и в буквальном смысле — поди пойми этих некромантов и их вкусы.

Удивительно, но былой злости Билли не испытывала. Скорее удивлялась — как она вообще могла связаться… вот с этим? Мэл был очарователен, мил и даже добр (когда ему это было выгодно). Ровно до того момента, как открывал рот и принимался завидовать. А делал он это часто, не забывая пенять остальным на свою неудачливость, будто кто-то ещё, кроме него, виноват в вечных долгах.

Особенно маги, по его мнению, все поголовно родившиеся с серебряной ложкой во рту. Билли, как ни старалась, не могла припомнить, чтобы наличие дара хоть как-то облегчило ей жизнь. То есть в чём-то облегчило… Но первым делом на ум шли вовсе не праздность и мешки золота, рассованные по подвалам, — а тяжелый, бесконечный труд, зачастую опасный и неблагодарный. Пока Мэл развлекался по борделям, Билли училась в Академии и пахала как проклятая, лишь изредка развлекаясь картишками да студенческими пьянками. Пока Мэл торговал запрещенными травками и наживал себе врагов, Билли пальцы выворачивала, заучивая очередное плетение. Все свои привилегии она получила тяжким трудом, как и её отец, и Макс, который вряд ли стал коммандером за красивые глаза и хорошо поставленный голос. У некросов вообще жизнь то ещё дерьмо, если подумать, разве там до привилегий? Деньжат прилично платят, да только даже набить желудок после работы стоит раза эдак в три дороже. Не говоря уж о книгах, артефактах, членстве в гильдиях…

— Ну естественно, милорд, — Мэл, уже вне себя от злости и унижения, гневно раздувал ноздри и явно силился придумать какую-нибудь гадость. — Какие могут быть расписки у того, кто ни дня жизни не нуждался ни в работе, ни в деньгах? Высокомерным козлам вроде вас всё само падает в руки. Вообще всё. От приличных должностей и до элитных заклинательских потаскух вроде нашей дорогой Билли-шельмы. Как только вашей светлости не противно за аэльбранским конокрадом объедки подбирать?..

Билли даже не нашлась, что ответить на столь премилую характеристику. Внутри вспыхнули злость да обида. Он же чуть не туфли её целовал, говорил, что любит, так почему сейчас?..

Выяснить, какой собственно Бездны (и вырвать поганцу язык), ей не дали. Едва Билли шагнула к Мэлу, Макс дёрнул её за рукав, сам вышел вперёд, загораживая спиной, и поинтересовался леденяще спокойным тоном:

— Всё сказал?

Мэл, как ни поразительно, промолчал. Весь подобрался и до побелевших костяшек вцепился в лямку рюкзака.

— Значит, всё, — констатировал Макс.

А потом вдруг замахнулся и впечатал кулак в смазливую морду. Да так сильно, что оставшиеся ступеньки до тротуара Мэл пересчитал собственной задницей. Билли, глядя на это, едва сдержала нервный смешок — вот уже второй раз Макс защищает её честь кулаками, хотя мог просто-напросто проклясть придурка чем-нибудь эдаким. Странновато, как для коммандера-некроманта. Но приятно, не отнять.

— Как видишь, мне ни к чему магия, чтобы быть круче тебя. Во всём, ложечка ты десертная, — Макс спустился к нему, вцепился в воротник куртки, вздёрнул на ноги. — Не приведи Бездна мне узнать, что ты полощешь имя Билли. Тогда говорить будем по-другому. Уяснил?

Не похоже было, что Мэл сейчас хоть что-то может уяснить — встреча с тяжёлым кулаком Эгертона оказалась для него сюрпризом. Но в том, что дорогу к её дому он теперь точно забудет, Билли не сомневалась. Мэл, конечно, бесстрашный, и её обратно в свою постель хочет сильнее, чем выигрыша в карты, но за свою шкуру побаивается. Оно и верно — мордашку стоит поберечь, покуда она имеет продажный вид.

— Он всё понял, Макс.

— Вот и я так подумал, — Макс отпустил Мэла и отряхнул руки, будто только что касался чего-то очень грязного. — Пойдём уже в дом. А то отбросов на улице развелось, шагнуть некуда.

Он поднялся и притянул Билли к себе, крепко обнимая за талию. В этот раз возмущаться подобному собственничеству не захотелось.

Персик выбежал навстречу, стоило только зайти в квартиру. Макс тут же бросился чесать его за ушком, выглядя при этом так, будто это не он только что въехал по морде трепливому мудаку.

— Я тоже по тебе скучал, пуханчик. Ничего, скоро пойдем к Бэзилу, накормим и тебя, и твою хозяйку…

Персик его обещания вряд ли понимал, но мурлыкал охотно и так громко, что о злости на упомянутого мудака даже подзабылось. Хорошие всё-таки создания эти котики.

— Как будто у меня поесть нечего!

— А разве есть? — усмехнулся Макс, выпрямляясь. — И что-то я больше не доверяю твоему вкусу. Нет, серьёзно, Билли, ты что, действительно трахалась с этим куском говна?

— Вот тебе обязательно надо было это спросить? — сварливо уточнила Билли, вопреки обыкновению закуривая прямо в квартире. — Не пинай лежачего, а? Позорище и так вышло знатное, я прям вся теряюсь — то ли пойти добить засранца, то ли всё-таки нажраться до беспамятства.

— И не собирался, — возразил Макс, возвращаясь к ней. — Я не хочу, чтобы ты о нём думала, — его рука легла на затылок, зарываясь в волосы и притягивая ближе. — И вспоминала тоже.