— Все понятно, — сделал вывод Генарр. — Сальтад, у них нет сверхсветовой гиперсвязи.

Тем же бесстрастным тоном Ву спросил:

— Вы полагаетесь на догадки подростка?

— Это не догадки. Это факт. Сальтад, тебе я объясню позже. Пока что поверь мне на слово.

В разговор снова вмешалась Марлена:

— Спросите моего отца. Он вам расскажет.

Марлена не знала, каким образом отец может знать о ее способностях. Разумеется, в годовалом возрасте их у нее не было или во всяком случае они никак не проявлялись. Тем ее менее отец понимал Марлену, в этом сомневаться не приходилось, а другие ничего не замечали.

— Отрицать бесполезно, Ву, — подтвердил Фишер. — Марлена видит всех насквозь.

Едвали не впервые в жизни Ву почти вышел из себя. Он пожал плечами я насмешливо поинтересовался:

— Если эта девушка — ваша дочь, как вы можете знать о ней что бы то ни было? Вы не видели ее с пеленок.

— У меня была младшая сестра, — тихо ответил Фишер.

— Значит, эта способность передается по наследству, — резюмировал Генарр. — Интересно, очень интересно. Итак, доктор Ву, как видите, мы обладаем средством, позволяющим вам разоблачить любую ложь. В такой ситуации я бы предложил быть взаимно откровенными. С какой целью вы прилетели на нашу планету?

— Чтобы спасти Солнечную систему. Спросите девушку — если уж она пользуется у вас таким непререкаемым авторитетом, — говорю ли я правду в этот раз.

— Доктор Ву, конечно, вы говорите правду, — живо ответила Марлена.

— Нам тоже известно о грозящей Земле опасности. Это открыла моя мама.

— Мы сами обнаружили опасность, маленькая леди, без всякой помощи со стороны вашей мамы, — заметил Ву.

Сальтад Леверетт переводил взгляд с одного на другого и наконец не вытерпел.

— Могу я поинтересоваться, о чем вы толкуете? — спросил он.

— Сальтад, поверь мне, — ответил Генарр, — Джэйнусу Питту все известно. Жаль, что он не посвятил тебя в тайну грозящей Земле катастрофы, но, если ты свяжешься с ним сейчас, я думаю, он все расскажет. И передай ему, что мы ведем переговоры с теми, кто умеет летать быстрее света; возможно, мы совершим обоюдовыгодную сделку.

Они сидели вчетвером в личных апартаментах Зивера Генарра на станции. Генарр всячески старался подавить не покидавшее его ощущение чрезвычайной важности события — первых в истории человечества переговоров представителей разных звездных систем. Даже если бы ни один из них за всю свою жизнь не сделал больше ровным счетом ничего, их имена навсегда вошли бы в историю Галактики как участников этих переговоров. Два человека с одной стороны, два — с другой. Интересы Солнечной системы (точнее, Земли; кто бы мог подумать, что деградирующая Земля будет представлять всю Солнечную систему, что земляне научатся летать быстрее света, опередив все современнейшие подвижные поселения) представляли Чао-Ли Ву и Крайл Фишер. От имени Земли говорил главным образом Ву; у этого математика оказались недюжинные дипломатические способности и хорошая практическая хватка. Фишер (Генарр никак не мог привыкнуть к мысли, что он снова видит его наяву) был погружен в свои мысли и почти не принимал участия в переговорах.

Рядом с Генарром сидел недоверчивый Сальтад Леверетт. В такой, по его понятиям, толпе — кроме него, еще три человека! — он чувствовал себя явно не в своей тарелке, но твердо отстаивал интересы Ротора. Не обладая красноречием Ву, Леверетт тем не менее достаточно ясно выражал свое мнение.

Что касается Генарра, то он, как и Фишер, редко вмешивался в ход переговоров в лишь дожидался их окончания, потому что знал то, что было неизвестно другим.

Переговоры продвигались медленно. Сначала пришлось сделать перерыв на ленч, потом на обед; для разрядки устраивали и дополнительные перерывы. Во время одного из них Генарр решил навестить Юджинию Инсигну и Марлену.

— Пока все идет плохо, — сказал Генарр. — Обе стороны могут выиграть многое.

— Как там Крайл? — нервно спросила Юджиния. — Он не поднимал вопрос о Марлене?

— Нам прежде необходимо решить множество гораздо более важных проблем. Впрочем, Фишер ничего не говорил о Марлене; мне кажется, он очень расстроен ее отказом.

— Я думаю, — горько заметила Юджиния. Генарр помедлил, потом спросил:

— Марлена, а что думаешь ты?

— Меня это совершенно не касается, дядя Зивер.

— Немного бессердечно, — буркнул себе под нос Генарр.

— А почему бы ей не быть бессердечной? — возмутилась Юджиния. — Отец бросил ее еще в младенческом возрасте.

— Я не бессердечна, — задумчиво сказала Марлена. — Если мне удастся успокоить отца, я это обязательно сделаю. Но, понимаешь, мама, я не принадлежу ни ему, ни тебе. Я принадлежу только Эритро. Дядя Зивер, вы расскажете, что вы там решили, да?

— Обязательно расскажу.

— Это очень важно.

— Я знаю.

— Мне нужно быть там. Я должна говорить от имени Эритро.

— Я уверен, что Эритро сам незримо участвует в переговорах. Но в любом случае я приглашу тебя. Даже если бы я этого не хотел, думаю, Эритро сам побеспокоится о твоем участии.

Генарр возвратился в комнату, где проходили дискуссии. Чао-Ли Ву откинулся на спинку кресла. На его, умном проницательном лице не было заметно и следа усталости.

— Разрешите мне подвести предварительные итоги, — сказал он. — Если бы мы не овладели полетами быстрее света, то каждый направляющийся к звездам космический корабль был бы вынужден останавливаться прежде всего здесь, потому что Ближняя звезда (я буду называть ее так же, как и вы, — Немезидой) расположена ближе всего к Солнечной системе. Однако люди научились летать во много раз быстрее света, поэтому расстояние перестало быть решающим фактором, и, следовательно, человек будет искать не ближайшие, а наиболее удобные звезды, точнее, звезды, похожие на Солнце, вокруг которых обращается по меньшей мере одна планета, подобная Земле. В этом смысле на Немезиду никто не обратит ни малейшего внимания. Роториане до сегодняшнего дня окружали себя плотной завесой секретности, — продолжал Ву, — стремились не допустить сюда ни одного нероторианина и зарезервировать всю звездную систему навечно только для себя. Теперь необходимость в секретности отпала. Вряд ли другие поселения захотят осваивать эту звездную систему, да и Ротор может вскоре покинуть ее в поисках более удобных для человека мест. Если роториане пожелают, они смогут выбрать для себя любую подобную Солнцу звезду. В спиральных ветвях Галактик миллиарды таких звезд. Вам может показаться более выгодным под угрозой применения оружия заставить меня выдать все секреты сверхсветовых полетов. К сожалению, я всего лишь математик; моя область — чистая теория, и я храню в своей памяти весьма ограниченный объем информации. Даже если вы захватите ваш корабль, то узнаете очень немногое. Очевидно, разумнее направить на Землю группу инженеров и ученых-роториан; на Земле мы смогли бы их обучить и соответствующем образом подготовить. В свою очередь мы хотели бы у вас попросить эту планету, которую вы назвали Эритро. Насколько я понимаю, вы не собираетесь ее колонизировать, и ваше присутствие на планете ограничивается вот этой станцией, которую вы используете для астрономических наблюдений и других исследований. Вы живете только на поселениях. Далее, в то время как поселения Солнечной системы могут разлетаться во все уголки Галактики в поисках подобных Земле планет, то земляне этого сделать не могут. В течение нескольких тысячелетий вам предстоит эвакуировать с Земли восемь миллиардов человек. По мере приближения Немезиды к Солнечной системе Эритро будет становиться все более и более удобным перевалочным пунктом процесса эвакуации; на этой планете мы сможем разместить часть землян до тех пор, века не найдем достаточно похожую на Землю планету.

Мы возвратимся на Землю, захватив с собой одного из роториан — по вашему выбору. Он подтвердит, что мы действительно были в системе Немезиды. Затем мы построим достаточно много кораблей и они направятся к Немезиде. В этом вы можете быть совершенно уверены, потому что землянам необходим Эритро. Тогда мы сможем забрать с собой ваших ученых, которые будут изучать технику сверхсветовых скоростей. Вместе о ними будут обучаться в представители других поселений. Я правильно изложил суть наших решений?