***

Когда мы спускались по лестнице, я вспоминала, как свита шейха ещё очень долго о чём-то спорила, метая в наши спины острые взгляды ненависти. Потом уже я поняла, что они просто не хотели переходить дорогу этому опасному человеку. Потому что он мог за одну лишь минуту превратить их бизнес, их Империю, их имущество… в ничтожную пыль.

Босая, жалкая я бежала за ним как брошенная собачонка, одной рукой — ухватившись за край его модельного пиджака, другой — придерживая пульсирующую огнём рану на животе. Этот ублюдок, похоже, сломал мне ребро. Неплохо так ботинком приложился! Ощущения такие будто он бензопилой прошёлся моему по животу, превращая все внутренние органы в мелкий фарш.

Миновав лестницу, мы оказались в коридоре, по которому вышли в новое крыло. Интерьер там был ещё более роскошным, чем то, что я видела раньше.

Неожиданно мужчина резко остановился. А я… я блин неуклюже впечаталась лбом в его твёрдую спину. Коснувшись безупречного тела, мгновенно получила сумасшедший разряд в тысячу вольт!

Запах дорогостоящего парфюма безжалостно травил мои лёгкие. До эйфории.

Новый выброс адреналина… и меня ведёт как проклятую наркоманку, которая только что понюхала.

Он резко развернулся, а я также резко отскочила назад, затылком вписавшись в бетонную стену. Места в проходе было предостаточно для слона, но в этот напряжённый миг, меня будто засунули в тесную коробку. А он… он буквально поглотил собой всё имеющееся пространство, включая кислород.

Упёрся руками в стену по обе стороны от моей головы (точнее не упёрся, а стукнул кулаками), склонившись на опасно близкое расстояние.

— Откуда ты? — немедленно потребовал.

Но я застыла будто парализованная. Не моргала, не дышала.

От его исключительного и такого приятного запаха в голове всё закружилось диким вихрем. Этот мужчина был очень красивым. Безумно красивым! От его модельного, невероятно роскошного смокинга разило ароматом богатства. Я никогда даже не думала, что подобные мужчины существуют в нашем мире. Он стал для меня кем-то из мира фантазий… Богом… Красоты, власти, величия.

Сначала я испугалась и опешила. Потому что думала, что у меня на фоне нервного истощения разыгрались галлюцинации, потому что прежде я никогда не видела НАСТОЛЬКО идеальных людей. Мне до безумия захотелось потрогать его изумительное лицо, его острый, самоуверенный подбородок с лёгкой щетиной, провести кончикам пальца по полным бледно-розовым губам, повторяя их контур, запустить пальцы в шелковистые, уложенные волосок к волоску волосы, от которых пахло дорогим шампунем, чтобы действительно убедиться в том, что он реальный.

Но разве я имею на это право??

Своими грязными руками лишь замараю изысканный шёлк брендового смокинга. На его одежде негде пылинки упасть… И тут я вдруг объявилась — безродная голодранка. Ещё и калека. Губу раскатала, оборванка-беспризорница!

Стоит ему только пальцами щёлкнуть… и всё.

Меня больше нет на этом свете.

— Ну, чего молчишь??

Зарычал. Уже грубее.

Но я блин… Я блин кажется впала в какую-то сумасшедшую фрустрацию.

Мне казалось передо мной стоит сам Бог. Или инопланетянин.

Потому что таких людей, идеальных, породистых, холёных не может существовать в априори. Прежде я общалась лишь с доисторическими питекантропами. Да и сама, по сути, такой являюсь.

— Я ненавижу повторять несколько раз. Он тебя что, по голове треснул? — Мощный удар кулаками по бетону, и я зажмуриваюсь, беззвучно всхлипнув от страха, — Ты как вообще, вменяемая?

Да! Да!! Да!!!

Да я, чёрт подери, вменяемая!

Но с изъянами.

В голосе.

Отрицательно качнула головой, дрожащими руками попыталась ответить на языке жестов. Куда там! Мои руки возомнили себя сто килограммовыми гантелями.

Боже!

И пикнуть не успела, как мужчина вдруг схватил меня за грудки, оторвал от пола и хорошенько встряхнул.

— И откуда ты только такая на мою голову свалилась?! Ходячая катастрофа…

Наши глаза теперь были на одном уровне. Его авантюриновые, как бриллиантовый песок и мои — тёмно-синие, как слеза океана.

Обеими руками я отчаянно вцепилась в его плечи и попыталась выдавить хоть какой-либо звук, потому что мужчина делал мне больно. Я начинала задыхаться от его звериной хватки на моей хрупкой шее, от его безумной энергетики и от горячего, наполненного бешенством дыхания, которое обжигало мне лицо, шею… и особенно губы.

Бизнесмен хищно прищурился, пытаясь понять, что со мной не так.

Тогда я всё же оторвалась от крепких плеч спасителя, жестами принявшись объяснять, что я немая.

Если бы в этот момент у нас за спиной не раздались шаги, я бы задохнулась от удушья.

— Господин, вот, информация по лоту номер семь, как просили, — к нам подошёл высокорослый мужчина в чёрном костюме с гарнитурой в левом ухе и тут же протянул некую папку в кожаном переплёте, — Здесь указано, что девчонка немая. Именно поэтому на неё был такой спрос.

— Ублюдки… — мой спаситель сказал это беззвучно, одними губами, но я успела прочитать. Маска из льда и холода на его стальном лице моментально растаяла. Взгляд потеплел. Хватка в области шеи ослабла. Там, в авантюриновых омутах блеснуло нечто, схожее с сочувствием. Но ярость всё-таки доминировала.

Одним резким рывком бизнесмен прижал моё тощее тело к своей мощной груди, тем самым осознавая, что перегнул палку, так как моё лицо уже наверно посинело от асфиксии.

— Пора собирать чемоданы. Мы уезжаем. Немедленно. — Прошипел и на пол поставил. Руку с талии убирать не стал.

Невероятно!

Его прикосновения — это как удар раскалённым утюгом по пояснице, который прожёг меня до дыр.

— Как прикажете, Дмитрий.

Дмитрий?

Вот, оказывается, как его зовут моего Ангела-хранителя.

Дмитрий приложил золотую карту к датчику, установленному на двери гостиничного номера, дождался сигнала, оповещающего об открытии замка и, властно сжав мой локоть, затащил в комнату.

— На кровать. — Холодно сказал. Точнее, не сказал, а приказал.

Видать возжелал потребовать возмещение материальных трат.

Зачем я ему?

Только сейчас вдруг осознала, что этот незнакомец спустил на меня, жалкую, безродную вещь, целое состояние.

— Снимай платье.

И сам начал раздеваться, абсолютно не стесняясь моего присутствия.

Сначала сорвал с шеи бабочку, затем рубашку, оставшись в штанах.

Мне моментально поплохело…

Боже!

Какая же у него красивая спина. И грудь. И пресс… И кожа. Гладкая такая, загорелая, в отличии от моей… Моя — белая как мел, а его — совершенная, как элитный молочный шоколад.

Чёрт!

Зачем он это делает…

Смутившись, быстро прикрыла глаза ладошками, услышав ехидный смешок.

— Ложись.

Ничего себе!

С ума сойти!!!

К-как это? К-как это понимать?

Сбежала от одного урода, чтобы попасть в когти к другому…

Вот только Дмитрия никак нельзя было назвать уродом.

Возможно, если только внутренним.

Прежде, чем я успела что-либо сообразить, он резко толкнул меня на кровать, так, что я плашмя шлёпнулась на спину, утопая в мягкой пелене подушек. И, не дожидаясь беспрекословного подчинения, рывком задрал платье до самого подбородка.

Ох… У меня душа в пятки упала, адреналин плавил кровь, превращая алую жидкость в вулканическую лаву, а зрачки расширились как у испуганной кошки.

Секунда. Хриплый мужской выдох. И его утонченные пальцы осторожно коснулись посиневшей кожи в районе пульсирующего болью ребра.

Дернулась, поморщилась.

Больно!

— Грёбанный выродок! Хорошо он тебя отделал. Потерпи немного.

Дмитрий встал с кровати, вышел из комнаты. Через полминуты вернулся с аптечкой и ведром для шампанского, наполненным льдом. Взял свою рубашку, сыпанул содержимое ведра в ткань, соорудив нечто, похожее на мешочек.