Если бы не Лина — клянусь! Уже давно бы прикончил лживую суку-предательницу.

Вспомнишь о дерьме — тут же завоняет.

Внезапно, на прикроватной тумбочке завибрировал телефон. В душе всё перевернулось от ненависти, потому что я знал, кто это звонит. Предчувствовал.

Осторожно встал с постели, чтобы не разбудить малышку и, набросив халат, вышел на лоджию.

— Здравствуй, любимый! — ехидный смешок, — Соскучился?

Я молчал. Молчал и с силой сжимал металлические поручни перил до адской боли в суставах.

— Как тебе «шоу»? Понравилось? Читал новости?

— Читал. Поздравляю, сука, ты подписала себе смертный приговор.

Она расхохоталась ещё громче, ещё писклявей, так, что я практически оглох на одно ухо.

А затем вдруг замолчала. Всего на несколько секунд.

После, уже серьёзным, наполненным сталью голосом, прорычала:

— Я жду тебя возле ворот. Выходи немедленно!

— И чего ты хочешь?

Конечно я прекрасно знал, о чём так неистово грезит двуличная тварь.

Власть. Деньги. Статус. И моя боль. Много-много боли.

— Я ХОЧУ ВСЁ. Жду пять минут. И тогда… ты пожалеешь ещё больше, если опоздаешь хоть на одну миллисекунду. Тот спектакль с прессой — только начало. Мы с Лаврушей нарыли на тебя такое… за что, по сути, светит смертная казнь.

В ответ лишь лениво хмыкнул.

— На всякий случай, милый, если все ещё сомневаешься, я знаю, что тебе дорого. Точнее, кто… Твоя дефективная сополюшка.

И шлюха отключилась.

А вот это уже — по-настоящему больно, Мне было пофиг на свои деньги, пофиг на империю… Но когда я услышал злорадный намёк в отношении самого дорого в жизни — это всё! Конечная грань сдержанности.

Пусть только попробует! Пусть даже хоть в мыслях…

Клянусь, голыми руками на куски раздеру!

***

Стараясь не шуметь, быстро натянул штаны, свитер и спустился к парадной. Открыл ворота, вышел за периметр, уже издали заприметив красный «Феррари», принадлежащей самой конченой в мире мрази.

Нехотя подошёл к машине, дёрнул за ручку, забрался в салон на переднее сидение. В нос сразу же ударил знакомый и резкий запах элитного парфюма. Ненавижу эти духи! И её ненавижу. Как хорошо, что понял это. Хоть и прошла туча времени, но лучше поздно, чем никогда. Если бы упустил своё истинное счастье — до самой смерти бы жалел, подыхая в кошмарных муках, проклиная и ненавидя самого себя.

В шикарном шёлковом платье, с шубой из дорогущей норки, она, деловито докуривая сигарету, швырнула мне на колени документы на развод и документы на выплаты моральной компенсации за телесный и душевный ущерб. А также… добровольное согласие на перепись абсолютно всего моего имущества, включая наследство, в её грязные руки.

— Всё это, в обмен на твою свободу, малыш. Подписывай и клянусь, все претензии будут забыты.

Несколько минут я, сжав до хруста кулаки, чтобы хоть как-то держать себя в руках, чтобы унять нервную дрожь, просто читал сраные бумажульки, обдумывая возможные варианты выхода из данной ситуации.

Кроме того, как по-быстренькому придушить паскуду, на ум больше ничего не всплывало. Но это не вариант. Тогда меня уже точно упекут за решётку, даже если хорошенько замять следы убийства, так как, исходя из недавнишних видео, будет понятно, кто главный подозреваемый.

Кто же тогда о Лине позаботиться? Девочку ведь запросто могут снова, уже в третий раз, отправить в бордель. А я этого больше не выдержу.

Думал, думал… Стучал ручкой по поверхности папки с документами…

Да и плюнул на всё!

— А знаешь, что? — резко повернул голову в сторону шлюхи, заорав до пожара в лёгких, — Пошла на х*й!

Идиотка даже свой огромный шлюшечьий рот от шока приоткрыла, выронив недокуренную табачную палочку прямо в декольте своих огромных и искусственных сисек.

— Забирай все! К дьяволу! Вот тебе моя подпись, скотина продажная! Я устал от денег, от власти, от постоянных проблем! Я жить хочу! Нормально! Как обычный человек, а не глянцевый идол, на которого одержимо надрачивает каждая вторая баба мира. — С яростью черкнул ручкой по бумагам, ставя крест на своих достижениях.

Озверело скомкал документы, грубо за патлы скуку схватил и в рот ведьме весь этот кал от души затолкал!

— Жри давай! Жрииии! И подавись, чудовище белобрысое!

Она захрипела, на глазах выступили слёзы, даже пару раз по лицу ногтями полоснула, мымра, когда отбивалась, пока я ей бумагу в глотку заталкивал!

Вот сейчас самое время успокоиться. Взять себя в руки. Вовремя остановиться. Ради Алины.

Подумав о малышке, быстро клацнул дверной ручкой, бросив напоследок:

— Ну что, ты довольна, ведьма проклятая? Не в деньгах ведь счастье, дура!

— А в чём? — рыдая, захлёбываясь в слезах.

Кое-как вытащила документы из пасти, щепетильно разгладила, матерясь как вокзальная бомжатина. Тоже мне, леди из «высшего света».

— В любви. — Улыбнулся так широко, так радостно, будто только что выиграл вселенскую войну. И вышел из машины, со всей мочи хлопнув дверью.

В этот миг я кое-что понял. Кое-что безумно важное! Понял, что деньги — это всего лишь бумага. Я не чувствую радости, когда гребу эти миллионы, от которых даже ни разу не улыбнулся.

Простое топливо. Топливо для статуса. Но не для сердца.

— Сукин сыыыын!!! — чокнутая лахудра со всей дури ударила руками по рулю. А затем, следом выскочила.

— Ты мразь!!! Я хочу, чтобы ты сдох!! Чтобы мучился! Страдал!! Чтобы тебе больно было! Я с тобой разговариваю!!! Посмотри на меня!!!

Я не слушал, что она там тявкает, давясь слюнями. Я впервые почувствовал себя свободным. Впервые в жизни вдохнул полной грудью. Настолько глубоко. Настолько легко! И воздух… Он стал пахнуть иначе.

Не гнилью. А цветами.

— Ненавижу тебя, Орлов… Ненавижу! Это всё она виновата. ОНА! Украла тебя у меня. Ты меня разлюбил. Поэтому… я тебе и предала.

Пора начинать новую жизнь. С этой секунды я решил начать меняться. Забыть о своём грязном бизнесе и заняться тем, чем нравиться.

Схвачу Лину и увезу девочку к океану. У меня есть кое-какие счета «на чёрный день», так сказать. Этих средств вполне хватит, чтобы начать лечение моей малышки, чтобы купить новый дом, чтобы открыть свой бизнес — изготовление ювелирных украшений на заказ, или выращивание винограда. А может и то, и другое.

— НЕ ПОВОРАЧИВАЙСЯ КО МНЕ СПИНОЙ! СЛЫШИШЬ!

Она всё ещё что-то вопила, ругалась, материлась, пока я уверенной походкой победителя шагал к воротам.

Но мне было абсолютно плевать на эту гребанную истеричку!

Я будто заново родился. Сбросил груз, который тащил на себе сотню лет.

На душе теперь так легко, так хорошо. Всё, что мне сейчас хочется — быть рядом с Линой. Жадно обнять мою девочку, и любить, любить любииить! До тех пор, пока она не начнёт говорить.

А она начнёт. Очень скоро начнёт.

Я верю, неистово верю, что не пройдёт и месяца, как я услышу её красивый голос, наполненный нежностью. Звонкий, тонкий, чистый, как слеза младенца! Голос, от которого мурашки бегут по всему телу. И её крики… Её сумасшедшие крики в постели, когда я буду брать Алину, наслаждаясь иступлёнными стонами радости моей малышки.

— Я убью тебя, подонок! УБЬЮЮЮЮ…

Кажется, будто бы шлюха бежала за мной следом. Скорей всего с ножом. Как помешанный убийца-психопат, жаждущий мести, крови и расплаты.

А я, погрязнув в мечтах, тупо расслабился, с дуру забив на внутренний голос, который кричал, который истошно вопил, предупреждая об опасности. Ведь тогда я даже не думал, что у Лизы в руках… окажется пистолет.

Обернулся.

Слишком поздно.

— Дим-ма!

Я услышал крик. Жалобный такой, тонкий, с надрывом.

И выстрел…

А затем, что-то хрупкое, что-то родное ударилось мне в спину, повалив на асфальт.

Дмитрий