Я: Ты могла бы показать мне свой мизинец. Я почти уверен, что моя рука начнет тренировку, думая о тебе. Мне кажется, что фотография могла бы сделать все реалистичней.

Вайелин: Так ты хочешь, чтобы я прислала тебе свою фотографию, на которую ты сможешь подрочить? Ты об этом спрашиваешь?

Я: Заметь, это ты сказала… не я.

Когда на моем телефоне появилось оповещение о входящем сообщении с фотографией, я затаил дыхание. Черт возьми. Она прислала фотографию. В ту секунду, когда она загрузилась, у меня отвисла челюсть.

— Какого хрена?

Я: Черепаха?

Вайелин: Спокойной ночи, Тернер. Сладких снов.

Я: Мой член теперь вялый, как лапша в отвратительном вегасском буфете. Большое спасибо.

Вайелин: Приму на заметку — черепахи делают Джонатана неспособным к совокуплению.

Я: Ты убиваешь меня. Спокойной ночи, Паркер.

Положив телефон, я хмыкнул и направился в душ. О, да! Вайелин Паркер будет настоящим испытанием, и я, черт возьми, не мог этого дождаться.

Вайелин

На следующий день после разговора с Джонатаном я проснулась в волнении. Мне нужно было выплеснуть накопившиеся эмоции, и я знала, что нужно делать.

— Как я должна ехать на тебе, если ты игнорируешь меня?

Ничего.

Никакой реакции вообще.

Я потеряла хватку.

Вздохнув, я попробовала еще раз.

— Давай, парень. Я хочу прокатиться на тебе.

Мой гнедой конь, Коппер, в своем стойле смотрел на меня как на душевнобольную.

— Нет? Ты не в настроении?

Коппер покачал своей красивой головой вверх и вниз.

Я застонала, закрывая дверь кабинки.

— Отлично. Но хочу, чтобы ты знал, если бы я сказала это любому другому мужчине такое, он был бы в восторге!

Коппер заржал и принялся есть сено. Вздохнув, я положила руки на бедра.

— Ты реально задел мои чувства, мальчик. Я так хотела хорошей скачки по открытому пастбищу.

— У тебя всегда была привычка винить свою лошадь?

Я даже не потрудилась взглянуть на Митчелла. Фыркнула и подняла седло.

— Он ненавидит меня.

— Нет, он этого не делает. Коппер никогда не был поклонником холодной погоды.

Я покачала головой, а мой брат забрал седло и направился к другому стойлу.

— Митчелл, эти лошади избалованы. Ради всего святого, они живут в амбаре с климат-контролем. Ты хочешь сказать, что этот маленький придурок не хочет выходить на улицу, потому что там пятнадцать градусов?

Митчелл повернулся ко мне.

— Ага. Именно это я и говорю. Если ты хочешь покататься верхом, я могу предложить тебе замечательную лошадь, которая любит свежую осеннюю погоду.

Я отмахнулась от него взмахом руки.

— Не бери в голову. Мне уже не хочется кататься.

Митчелл ухмыльнулся и направился в комнату для снаряжения, чтобы повесить мое седло. Он закрыл дверь и обнял меня за плечи.

— Поговори со мной, Вайелин.

— Ничего не случилось. Я только хотела ненадолго развеяться.

— У меня есть идея, если ты не против немного побыть со мной.

Улыбнувшись, я кивнула.

— Я с удовольствием, Митч.

Вскоре мы уже сидели в мини-тракторе и ехали через западное пастбище.

— Куда мы направляемся? — спросила я.

— Увидишь, — ответил он с кривой ухмылкой.

— Ты же знаешь, что эта улыбка симпатичного мальчика не действует на меня, Митчелл Паркер.

— Улыбка симпатичного мальчика? — Он рассмеялся.

— Да. У всех моих братьев одно и то же. Как и у папы.

— Серьезно?

— Ага. Ты улыбаешься, демонстрируешь ямочки на щеках и еще иногда подмигиваешь, и любая девушка делает так, как ты хочешь. Но на меня это не действует. Просто чтобы ты знал.

— Я никогда не думал, что это сработает на тебе или Амелии. Вы обе чертовски упрямы. Однако это действует на нашу маму. И у тебя, кстати, такая же улыбка, старшая сестра.

Ухмыляясь, я оглядела проплывающие мимо поля. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, куда Митчелл везет меня.

— Дом на дереве!

Он усмехнулся.

— Ага.

— О, боже мой. Я не была там целую вечность. Откуда ты знаешь, что он вообще еще жив?

— Стид показал его Хлое. Он заменил несколько досок и снова укрепил его. Сказал, что Хлое там нравится. Она даже хочет обставить его!

Трипп, Стид и Митчелл построили дом на дереве, когда мне было около двенадцати. Сначала они сказали, что меня не пустят, но после того, как я пообещала снабжать их шоколадным печеньем в течение целого года, мне разрешили им пользоваться. Мы втащили туда подушки, стол и бог знает что еще. Шли годы, мы становились старше, и это место стало нашим собственным частным убежищем, а не тем фортом, которым оно когда-то было. Туда мы ходили, когда были расстроены из-за наших родителей, или когда футбольная команда проигрывала, или когда в первый раз разбивались наши сердца. По пальцам не пересчитать, сколько раз я сидела там с братьями или друзьями и плакала, смеялась или кричала.

Мы молчали, пока Митчелл ехал через пастбища к гигантскому дубу, который до сих пор служил фундаментом для нашего домика на дереве. Когда мы приблизились и посмотрели вверх, то одновременно воскликнули:

— Он такой маленький.

Я подошла к лестнице и полезла наверх. Я едва смогла выпрямиться внутри, поэтому села.

— Ух ты. Боже, это навевает воспоминания, — прошептала я.

Митчелл последовал моему примеру и сел.

— Я знаю. Теперь это принадлежит следующему поколению.

— Да.

Я подтянула колени к груди и уставилась на младшего брата. Я была рада за него и Корин, но боль в груди давила тяжестью. Новость об их ребенке вызывала у меня ревность.

— Хочешь поговорить?

Подняв на него глаза, я спросила:

— Поговорить о чем?

Он наклонил голову.

— Я знаю, ты рада за нас, но когда мы в День благодарения объявили о ребенке, я увидел что-то в твоих глазах,

— Я рада за вас всех. Просто тяжело смотреть, как мои младшие братья и сестры находят свои пары и заводят детей. Это то, о чем я мечтала долгое время, но Джек лишил меня этого.

Митчелл взял меня за руку.

— Вайелин, ты же знаешь, что ты не старая леди, и у тебя достаточно времени, чтобы завести детей.

— Судя по моим темпам, Митч, мне будет за сорок, когда я устроюсь и заведу их.

Митчелл рассмеялся.

— Я так не думаю.

Я пожала плечами.

— Никто не привлек твоего внимания?

Отвернувшись, я уставилась на кукольную кроватку, которую, должно быть, Стид принес для Хлои. Мое сердце изнывало тоской.

— Я приму это как «да».

— Я не уверена, что между нами все срастется.

— Почему бы и нет?

Я ответила, глядя ему прямо в глаза:

— Потому что есть препятствия.

— И? — Его брови сошлись на переносице.

Я вытянула ноги, положила руки за спину на пол и усмехнулась.

— Ну, во-первых, он моложе меня.

— И что? Он же не подросток и не ученик начальной школы, что такое несколько лет?

— А еще он дружит с одним из вас.

Митчелл рассмеялся.

— Это может быть проблемой, но любому парню, с которым ты будешь встречаться, придется иметь дело с нами, и это Оук-Спрингс. Все друг друга знают!

Я хихикнула.

— Это правда!

Он пнул меня ботинком по ноге.

— Это тот парень, с которым тебя застукала старушенция леди Хопкинс?

Мои щеки запылали алым.

— Может быть.

Митчелл наклонил голову и уставился на меня.

— Ты видишь, что это куда-то ведет?