— Разрешите вам представить мою невесту…— Договорить он не успел.
— Какого хера, Стен! Ты ничего не попутал? Тебе она не говорила «да», а мне сказала. Она моя невеста. — Артем вскочил и тоже пошатнулся.
— Мы вроде договорились, что ждем решения Алёны. Ты нарушил данное слово чести. — Кулак Алекса, нацеленный в подбородок Стена, самопроизвольно сменил траекторию и влетел в его плечо. И этот тоже пьян. Когда, они втроем, умудрились так надраться? Я вот, трезва как стеклышко. «Запотевшее» отозвалась внутренняя стерва. Возможно слегка, согласилась с этой врединой. Тем временем, драка набирала обороты. Вмешиваться и разнимать их, никто не спешил. Раз никому не надо, то и я не полезу, взрослые мальчики, сами разберутся. Под глазом у Алекса расцвел синяк, у Тёмы из разбитой губы шла кровь, а Стен блистал разорванной бровью. Оставаться и смотреть, как эти идиоты мутузят друг друга, желания не было. Так что, с чистой совестью, я удалилась в выделенные мне комната. Идя пошатывающейся походной в сторону спальни, согласилась со стервой. Запотело мое стекло конкретно, завтра последствия будут. Оценивая свое состояние по шкале три «п»: перепел, поползень и плинтус, пришла к выводу, что просто перепел. С другой стороны, такое состояние мне на руку, пусть тот, кто снотворное подлил, решит, что оно подействовало. А ночью, я его поймаю. Ведь не просто так, меня захотели усыпить. Добравшись до комнат, не четкой походкой продефилировала в спальню. Возникла проблема, а как снять платье, сама не расшнурую это орудие пыток. Решение пришло в виде горничных, которые раздели меня и напялили ночную рубашку, после чего удалились, оставив меня облаченную в этот кошмар. Стащив с себя этот выкидыш бабушкиного гардероба, длинною в пол, с рюшами и кружевами, залезла в чем мать родила, на постель, завернулась в простыню и моментально вырубилась.
Пробуждение, сопровождалось ощущением того, что во рту ночевал отряд октябрят и каждый покакал и пописал, головной болью и чувством дежавю. Я абсолютно точно помню, что вчера, удалилась спать в гордом одиночестве. Не считая алкоголя в крови и моих маленьких друзей. Раскинулась на огромной, потрясающе мягкой, заправленной вкусно пахнущим бельем кровати, и уснула. Тогда, почему сейчас мне так жарко и тесно. Открыв глаза, я даже не удивилась представшей картине. Снова была зажата тремя голыми небезызвестными мужчинами. Ну ладно я, а они почему без одежды, тут раздевались или по дворцу бегали, сверкая задом и не только им? Ревнивая часть меня, подняла голову и хотела рвать и метать. Перед глазами появились картины, как на эти сладкие булочки, глазеют чужие тетки, коих во дворце огромное количество. Как они считают кубики пресса и следят за напряженными мышцами. Пелена жгучей ярости начала застилать глаза и сдавливать тисками, итак, болящие виски, хорошо, что в поле моего зрения попались чьи-то брюки, валяющиеся на полу в дверях спальни. Волна облегчения накрыла с головой, при этом унося с собой головную боль. Хоть какой-то плюс. Когда меня окончательно отпустило, я поняла, на мне нет простыни, а если учесть, то обстоятельство, что спала в неглиже, картина вырисовывалась развратная. По-свойски расположив руки, ноги и другие части тела на всех моих мягких округлостях, мужчины, упирались в меня своими очень твердыми выступающими частями, демонстрируя утреннюю готовность. Стен в очередной раз обхватил мои бедра, преградив любое поползновение конкурентов в этом направлении. Его губы, находились в такой близости от моих мягких складочек, которые, даже не были защищены волосяным покровом, так как, современные методы косметологии, позволили от него избавиться навсегда, что его горячее дыхание заставляло мои бартолиновы железы1 усиленно работать. Алекс и Тёма напополам владели верхней частью тела, их губы и руки, расположенные на груди, животе и шее, усиливали эффект, от обжигающего дыхания Стена. Как можно так издеваться над бедненькой мной? Я не железная. Надо выбираться из этого разгоряченного сплетения тел, пока, я не утонула в нем окончательно. Вот только сильные руки крепко держали свою добычу и сбежать не было никакой возможности. Своими неумелыми телодвижениями, не приблизила свободу не на сантиметр, а вот кое-что другое запустилось. Тереться кожей о кожу трех умопомрачительных мужчин было несказанным удовольствием. Бархатистые головки их членов, касались чувствительных мест на моем теле. От этих касаний все внутри отдавалось волной жара. Кого я обманываю, все мое тело было одной сплошной эрогенной зоной. Их желание, для меня как сладкий наркотик, а понимание, что это мое присутствие так влияет на них — эмоциональный оргазм. Я имею над ними власть! И что я захочу, то они и сделают. Распоясавшееся подсознание начало подкидывать такие откровенные картинки. Неужели я на столько порочная? Их близость на меня плохо влияет. Хотя, скорее всего, во всем виновата наша связь. Когда она была только на Тёму настроена, и то, было тяжело сдерживаться, но теперь их трое. Представьте себе тройной наплыв страсти, когда внутри не бабочки порхают, а стадо кроликов носиться, желающих только одного — спариваться. Так, надо срочно выдворить их из моей постели, а то мои желания, даже по моей личной шкале аморальности, которая, в последнее время сильно деформировалась, зашкаливают. Памятуя прошлые разы, решила действовать умнее. Прежде всего, надо успокоить свое расшалившееся воображение и унять кроличьи инстинкты. И только после этого, будить возбужденных мачо. Алёна, дыши спокойно, короткий вдох и длинный выдох. Легко сказать, а вот сделать оказалось невозможно. Как, спрашивается, побороть возбуждение, если при каждом вдохе затвердевшие соски трутся о руки моих мужчин посылая новую волну удовольствий. А желание подмахнуть бедрами, чтобы губы Стена коснулись влажной промежности непреодолимо. Но, самое парадоксальное, я не испытываю чувства неловкости. А все потому, что моя нравственность стыдливо отвела глаза, когда я ощутила влечение к тигру. А когда и енот начал будоражить сознание, она упала в обморок и в себя не пришла. Стыд, скрылся в панике из ритуального зала моего темного чародея. И я почти сдалась, почти бросилась в этот омут, если бы на остатках сознания не увидела огромный белый кокон, висящий на стене. Зрелище было настолько пугающим, что возбуждение трусливо сбежало, оставив меня разбираться с проблемой гигантского паука и его добычи. Но теперь можно спокойно будить мужчин.
— Рота, подъем! — И так они резво вскочили, загляденье. Даже пытались прикрыться тем, что первое под руку попалось. А вот я, уже не пыталась. Какой смысл, они все видели и все трогали. С гордостью королевы спустилась с кровати. Не упустила шанса подразнить моих мужчин, не только я мучиться должна. Подняла руки и откинула волосы назад, слегка прогнулась в спине и потянулась, расправляя затекшие за ночь мышцы. Они смотрели не мигая. Довольная произведенным эффектом, грациозной походкой прошла в ванную. Быстро справилась с утренними процедурами, зубную щетку не нашла, прополоскала рот зеленой жидкостью пахшей мятой и лимоном. Ощущения были приятными, смылись все следы ночного привала в моем рту. Расчесала копну волос, одела халатик и вышла к своим мужчинам. Они были уже одеты, правда выглядели помятыми и взволнованными. Стоя напротив гигантского кокона, они что-то обсуждали.
— Ну, и откуда тут завелся паук переросток и кого он ночью в моей комнате поймал? — Судя по рассеянному взгляду мужчин, ответа на этот вопрос они не знали. Кокон вскрывать не спешили. Но тут, с потолка, на мое плечо спустился Арахник. Излучая волны гордости, он сказал, что в одиночку поймал преступника. Я с уважением посмотрела на золотого паучка. Такой малыш, а смог поймать кого-то огромного, судя по размерам кокона. Он там живой, вскрывать кокон можно? Получив утвердительный ответ, обратилась к мужчинам. — Ребята, расслабляемся, паук нашелся. Арахник поймал ночью диверсанта. Сказал, можно кокон спокойно вскрывать, преступник жив.
Стен, одним движением спалил нити, крепящие кокон к стене, не заботясь о его содержимом, потеряв опору он грохнулся на пол и из него послышался стон. Алекс, ритуальным кинжалом разрезал кокон в том месте, откуда исходил звук. Из образовавшегося отверстия на меня смотрели знакомые глаза.
