Я сжала тканевую салфетку.

— Все в порядке, Дробь. Тебе незачем беспокоиться о Никии. — Внезапно, будто не было никакого напряжения, отмахнулся Тинхе. — Его существование не имеет значения, раз я здесь.

Салфетка в моих руках смялась в комок.

— Не поняла.

Удерживая чашку, он оттопырил мизинец, указывая на меня.

— Душа за встречу с возлюбленным, верно? Таковы правила этого мира. И тебе от них не сбежать. Поэтому ты в моем дворце. Надеешься придумать, как ускользнуть от выполнения обязательств. Избранные никогда не хотят играть по правилам, но в этот раз выбора у тебя нет.

— Я слышала, что тут не хватает рабочих рук и душу можно выкупить обратно за год преданной службы, — решила разрядить обстановку шуткой. Ага, щас.

— Чтобы позже зажить счастливой жизнью с похитителем артефактов?

— Он не… — Я запнулась. Тинхе вел себя странно. Он не был таким в Лэйтарии. Возможно во время работы Странником он как-то менялся? Может, на него влиял мир, в котором он находился?

— Он не… что?

— А не пошел бы ты! — разозлилась я. — Не твое дело, в кого я там влюбляюсь! Я свое Предназначение исполнила. Спасла свой мир. Я больше не Избранная! В отставке я. На пенсии. Вне круга твоих интересов и интересов Золотой оси. Финита ля комедия!

— А вот тут ты ошибаешься.

Тинхе поднялся с места, и я вскочила следом. Чайник и чашки с лакомствами полетели на пол. Ваза с цветами опрокинулась, разбиваясь о край узорчатой пиалы. Все очень быстро пошло под откос.

— В тебе все еще течет наша магия. — Злость исказила красивое лицо Странника. — Значит, ты одна из нас. Артефакты, богиня, любовь. Ни один лэйтарец не смеет связывать себя подобными узами.

Не колеблясь, я потянулась к Малышу за магией.

Иметь дело с жестоким и расчетливым Врагом — крайне опасно, почти смертельно, но столкнуться лицом к лицу с неконтролирующим себя лэйтарцем — совершенно иной уровень безумия.

Черт, да что у него там в голове перемкнуло?

Малыш откликнулся хрустальным перезвоном.

Артефакт, богиня, любовь — прошлось эхо по подсознанию и осело золотой пыльцой.

Мир Блонди. Отбор. Аматри. Еще один похищенный артефакт.

Я почти ухватилась за мысль, когда Враг воспользовался магией.

Сила Золотой магии прошлась по мне легкой волной. Не из-за того, что Враг бил слабо или моя собственная защита была хороша. Дело в специфике магии лэйтарцев. Она не несла в себе физическую мощь. Враг не целился в меня чистой силой, что могла сбить с ног. Он обратился к той отрасли магии заражения, что отвечала за подчинение. Разновидность манипуляции сознанием. Именно ее Флорин назвала «особой аурой» Темного повелителя.

— Подойди ко мне. — Голос Врага мягкой пыльцой золота засверкал на коже сковывающими узами.

Тинхе использовал раньше эту способность на мне. В тот раз я смогла противостоять.

Почти.

«Малыш, — мысленно позвала я. — Это не противоречит правилам мира. Тут мы можем побороться».

Дар мгновенно отреагировал на просьбу. Тесные сети чужого волшебства не нравились и ему тоже. Клубы блескучей пыльцы взвились вверх.

Мужчина ударил ладони друг о друга, стряхивая с тонких перчаток невидимые блестки.

— Осторожнее с этим, Дробь. Золотая магия опасна. Лэйтарцам тяжело управлять ей в полной мере, а они обучаются с детства и на протяжении веков. Как долго магия у тебя? Неделю? Две? Ты не умеешь ей пользоваться. Ле'ахеш'иарс'ту не обучил тебя. Он слишком боится нашей силы.

Я покачала головой, крепко стискивая зубы. Не позволю Врагу узнать о Центре больше, чем сейчас.

Тинхе будто бы позабавила моя решимость.

— Подойди ко мне. — Повторил он, усиливая напор.

Сердце будто бы сжали тиски. Магия стальными оковами защелкнулась на ступнях, потянув вперед.

— Перестань, — попросила я. Слова откликнулись в голове эхом боли. — Что ты хочешь этим доказать?

Нас разделял низенький столик, черепки расколотой чашки и крохи моего самообладания.

— Что у меня нет желания тебе навредить, Дробь. — Мелькнула улыбка. — Верь мне.

Новый толчок магии. Пыльца, что защищала меня, осыпалась вниз мелким дождиком. Золотинки красиво вспыхивали, прежде чем растаять жжеными фантиками новогодних конфет.

Блики горящих факелов гуляли по уверенному лицу Врага. Темные пряди волос разметал ветер, приведя их в легкий беспорядок. Так ему идет больше, — отметила я, не понимая, почему нахожусь в напряжении. Подумаешь, попросил к себе подойти. Это же не сальто сделать. Это ножками раз-два. И не по стеклу или горящим углям. По мягкому ковру между разбросанных подушек.

Я сделала шаг. Один. Другой. Третий.

— Молодец, Дробь. Ты все делаешь правильно. — Его голос стелился тихой умиротворяющей тенью. — Я хочу тебе помочь.

Конечно, зачем громкие звуки? Я ведь так близко. Все хорошо. Хорошо? Конечно, я же улыбаюсь. Тинхе больше не злится на меня. Он говорит, что хочет помочь мне. А мне нужна помощь! Я совсем не понимаю магию, которой владею. Он бы мог меня научить.

Я моргнула, пропустив какое-то мгновение, и вот его рука на моей груди, в центре солнечного сплетения. Там, где теплом отзывается Малыш, ожидая, когда я отвечу на его зов. Потому что чужая магия заражения тянется к нему и…

Клянусь, это было не специально. Я не планировала. Не притворялась и не выжидала момента. Я была полностью поглощена непривычными чувствами, когда меня что-то кольнуло. Совсем не больно. Потому что эти ощущения принадлежали не мне, а Малышу.

Кокон магии вздрогнул под натиском чужой силы.

Опять же, я не собиралась. Я хотела бы сделать это целенаправленно и осознанно, но то что произошло — чистый рефлекс.

Нет, сработал инстинкт.

Малыш ощутил боль.

В моей голове будто щелкнул затвор. Я перехватила запястье Врага, выворачивая его чуть больше, чем советуют правила самообороны. Удар в сгиб локтя. Хруст сустава. Следующее движение могло бы прийтись в причинное место, но к тому моменту Странник успел среагировать.

Мужчина в черном отдернул руку, отталкивая меня назад. Силы он приложил чуть, но ее хватило, чтобы я не удержала равновесие и плюхнулась вниз на подушки.

— Ауч! — это я ударилась локтем о столик. — Больно же!

Тинхе, сжимая свое запястье, ответил неразборчиво. Это было что-то очень сильно на лэйтарском, потому что перевода от Малыша не последовало. Вспыхнули искры света, в одно мгновение сменяя искаженное от боли лицо Врага на раздраженное.

— Дробь. — Послышалось предупреждение.

Я потерла ушибленный локоть.

— Ну и мерзавец же ты! Верь ему, ага.

— Я хотел обследовать твой Дар, и убедиться, что с ним все в порядке. — Он глянул на запястье. Еще одна порция искр окутала черную перчатку. Мужчина осторожно пошевелил пальцами. — Но Избранные головой думать не любят, а сразу лезут на рожон.

— А ты, в следующий раз, спрашивай разрешение, — огрызнулась я. Локоть все еще болел, а оставшиеся чашки с едой и напитками разлетелись в стороны. Половина подушек была безжалостно испорчена.

— Спросил бы — позволила?

— Конечно нет! Ты сделал ему больно!

— Ему?

— Это мальчик. — Огрызнулась я.

Врагу потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Все это время он пялился на мой живот, явно предполагая худшее. Я почти могла видеть, как в черноволосой головке начинает созревать новый план, поэтому поспешила пояснить:

— Я о своем Даре.

Еще чуть-чуть мужчина поколебался. Клянусь, я почти ощутила его разочарование из-за того, что только что придуманный план придется отложить.

— У магии нет пола. Но, если тебе интересно, «Он» развивается правильно. Без отклонений.

Тинхе нагнулся, прогибаясь в спине, и протянул руку.

— Ты сказал, что не хочешь навредить, но, знаешь, — проигнорировала я его жест, самостоятельно поднимаясь, — только этим и занимаешься. Никогда, слышишь? Никогда не используй против меня этот вид магии! Какого черта, а?