– Нельзя, – согласился Кола осторожно. – Но… вот ты бы с ним и поговорила. Сразу, как увидела. Приглядывать за невестками – твоя забота.

– А я и говорила!

– А он?

– А он, как и ты! Уставился на мою юбку, как на невесть что! А потом сказал, что Санниэре ну очень на отца похож! И всё! Что я ему после этого скажу?

– То не важно, – вдруг произнес Кола. – Важно, что скажешь мне.

Женщина уязвленно вскинулась – но получила в ответ такой отчужденный взгляд, что как-то сразу поняла, что разговаривает не просто с мужем, а с фактическим главой деревни, признанным лидером сельских священников… и, в конце концов, с очень умным человеком. И с очень непростым. Что и подтвердилось тут же.

– Ты ведь никогда не любила меня, – спокойно отметил он. – Но пошла в дружинки. За нищего горшечника с двумя детишками на руках. Без принуждения пошла. Почему-то. Это один вопрос. И ты бросила дружбу с мастерами кисти, оставила свои модные салоны… продала мастерскую, наконец, – чтобы уехать с простым сельским священником в самую глушь, на границу со степью. Зачем-то. И это второй вопрос. И мы прожили здесь счастливо всю жизнь. Вырастили замечательных детей. Подняли мастерские, не уступающие гномьим. И все это время ты скрывала от меня свое прошлое. Зачем-то. И это третий вопрос. Ты ведь не из простых, господиня Ялинька. Мы жизнь вместе прожили, за столько лет многое открылось. Но я молчал бы – потому что… ну, это не важно. Но сейчас настали лихие времена. И я должен знать, кто со мной рядом. Верная дружинка, как мне мечталось всю жизнь, – или… эльфийский соглядатай? И это последний вопрос. А ты говоришь – Хист себя неправильно ведет, у Яхи ночует! А сама с нелюбимым двух дочек нажила… И как это в сердце у женщин совмещается – понять мужчинам не дано…

И он ожидающе уставился на жену.

– Почему… эльфийский соглядатай? – тихо уточнила она.

– Пророчество, – ухмыльнулся он. – Самое главное эльфийское пророчество – про восшествие королевы. По одной из расшифровок – это всё должно произойти здесь! А тут и эльфы объявились. И возлюбленный твой – из эльфов, получается, хотя и не верилось ранее… И сын-первенец от него же. И женщина, которой место среди высшей знати столицы, почему-то жизнь провела в пограничной деревне, с нелюбимым. Э?

– Так уж и среди высшей, – неловко усмехнулась женщина. – Да, Кола Гончар… Непростой ты человек. И тебе ведь тоже не место в пограничной деревне? Я-то училась в институте благородных девиц. В столице. На очень особом факультете. Оттого и про пророчество знаю, и побольше, чем многие посвященные. А вот сельскому священнику, пусть даже и замечательному гончару, такое знать не положено! А уж привязки по месту и дате – знание и вовсе для немногих! За этакое убивают на месте! Я бы молчала, очень уж устраивает меня мужчина по имени Кола Гончар, – да настали лихие времена, и надобно знать, кто идет со мной по жизни! Так кто же ты, муж мой возлюбленный, хитрец и насмешник бородатый? У меня ведь даже и предположений не имеется – и подозрений не было до сего дня! Ох и непростой же ты человек!

И супруги напряженно уставились друг на друга. Молчание длилось и длилось, и обоим непонятно было, что делать дальше. В смысле, кому признаваться первым. И в чем. Но тут приоткрылась дверь, и в щелку сунула любопытный носик невестка Маха, только что упомянутый «юный цветочек».

– Дада, нана! – радостно объявила она. – А к вам гости! Говорят, издалека пришли! А их в калитку не пустили! Там же «кулаки» стоят чего-то! Так они кругом обошли, увидали Яху в саду, кликнули, ну она им и отворила калиточку к реке! Так и прошли! А я…

– А ты, веселушка, позови-ка сюда Яху для начала! – решил Кола. – А гостей – за стол, как положено по заветам. Или не знаешь?

– Яху – к вам, гостей – к нам! Ага!

И шустрая невестка умчалась, оставив дверь приоткрытой.

– Послушаем девочку для начала, что у нее там с Хистом, – смущенно пояснил он жене, пряча глаза. – Потом уж командира стыдить начнем – если обнаружится, за что…

– Да я сама видела!..

– Спрятался же ты, Гончар! – скрипуче сказали от двери. – С войском не достанешь! Так что мы хитростью, одной хитростью… Именем Бога, Эре именуемого… И что уставился-то? Или забыл, для чего тебя и где – и, главное, чему! – учили-то?

– Эре – одно из имен, – выдавил Кола, глядя растерянно, как в дом протискиваются старик в плаще возчика, а за ним – сутулый худой юноша. И кто-то еще топтался на крыльце…

– Да ты скажи, Кола! – подала голос женщина. – Что-то и мне интересно стало, где и чему тебя учили!

– А ты помолчи, Ласточка! – шикнул старик. – Ныне мы все в одной упряжке…

– Как ослы! – не удержался Кола Гончар.

– Ну да, а как же… – не обиделся старик. – Сколько лет прошло, а Гончар, как и прежде, злоязычен и хитер! И это вселяет надежду, что всё у нас получится!

– Чего надо? – враз охрипнув, спросил Гончар. – Столько лет не объявлялись, я уж забыл, кто вы такие! Я два десятка лет живу здесь простым священником! И я – не Злоязыкий! Я Кола Гончар!

– А чего объявляться было без надобности? – удивился старик. – Но сейчас настали лихие времена! Главный визирь вспомнил о своих верных слугах – и призвал! И ты – один из слуг!

И старик требовательно уставился на Гончара. А тот неуступчиво молчал.

– Вот то-то же! – как ни в чем не бывало сказал старик. – Дело у нас, Злоязыкий, такое: язва завелась, и надо бы ее… вырезать. Пусть не всю, но верхушку обязательно! Главный визирь считает, этого будет достаточно. Так что позови сюда некоего Дребена Хиста, э? Он же у тебя ныне обретается, э? Уж очень трудно его достать в иных местах! Или вот ты, Ласточка, позовешь? Кстати, у меня и для тебя тайные слова приготовлены, хе-хе…

– А я их давно забыла! – растерянно сказала женщина. – Слушайте… ну нельзя же так внезапно! Вот вы бы еще к смертному костру явились со своими тайными словами! Мне дочек замуж отдавать как-то надобно – а тут вы приперлись!

– Аийя, йиша-ан-йетт! – раздраженно прошипел старый диверсант. – Ай, великий дурак создал отряд Ласточек! Бабы – в постели разведчицы, и нигде более! Вот так и донесу визирю! Ну невозможно с женщиной работать! Беременная, что ли?!

– Сговорились с супругом издеваться, да?! – начала звереть хозяйка дома.

– Кувалда! – отмахнулся старик. – Вычеркни Ласточку! Для дела нам и Злоязыкого достаточно будет!

Сутулый юноша мягко, но удивительно быстро оказался рядом с женщиной. Кола оцепенел, ясно понимая, что не с его профессией гончара хоть что-то противопоставить профессиональным убийцам. А тут еще же и Яха должна подойти! Ей-то за что?!

– Что хочешь заявить, Злоязыкий? – мягко поинтересовался старик.

– Я… – тяжело сглотнул гончар. – Я… всю жизнь был с народом… всю жизнь нес заветы неразумным чадам… Женщины – вне войны, наставник! Иначе… страшен гнев Санниэре, х-хайвэн-н!

– Еще одно имя бога? – подивился старик. – Не слышал ранее… ну да и ладно! Бог – там, а мы здесь!

У Гончара не было никаких шансов. Но… то ли вспомнилось, как сын бился с эльфами во дворе совсем недавно – тоже ведь без шансов! То ли с отчаяния вспомнились навыки, полученные давным-давно при обучении… И еще его не зря считали хитрецом. Так что шагнул-то он в гневе к юноше, подхватил крепкую скамейку – но швырнул ее со всей дури за спину. Ялинька, мгновенно поняв мужа – недаром столько лет вместе прожили! – подогнула ноги и немалым грузом обвисла в захвате сутулого, так что тот даже наклонился в попытке удержать обмякшее тело. Гончару осталось только шагнуть и шарахнуть тяжеленным кулаком по узкой голове. Получилось! Юноша ткнулся лицом в макушку женщины – дзуда возмущенно ойкнула, а Гончар кинулся на убийцу, даже не представляя, что он с ним сейчас сотворит, но наверняка что-то кровавое!

Увы, не вышло. Сутулый присел, качнулся, и Кола получил оглушающий удар снизу по челюсти – и с ним прилетело понимание, откуда взялась кличка Кувалда. Юноша оказался мастером кулачного боя – только они могли бить так больно из неудобного в общем-то положения…