Да, тогда были чудные дни. Мы выпили столько водки и пива, сколько даже и не помню пил ли я ещё когда-то.

Пока в доме тётушки Эльвиры шли приготовления к свадьбе, нам наказано было не толкаться. Так как гостей съехалось много и мест в доме на всех не хватало, пришлось расселиться в гостиницах.

Те дни, как сейчас, предстали передо мной.

Но самое неприятное случилось потом, за четыре дня до свадьбы. Если бы я только знал, как всё получится. Я бы бежал из того отеля куда-нибудь подальше. Туда, где никто и никогда не смог бы меня найти, чтобы пригласить на эту чертову свадьбу. Но что случилось, то случилось. Сейчас уже чего говорить.

***

В тот вечер я выпил столько спиртного, сколько позволяет ещё стоять на ногах, но мозг уже требует приключений. Я кричал и призывал, чтобы вся наша шумная компания из бара, где мы выпивали, переместилась в заведение более весёлое. Куда повёз нас таксист, мы не слишком беспокоились, но в тот вечер оказались именно там, где праздновала свой девичник невеста моего брата — Машка.

Дальше, смутные воспоминания всеобщего безумия. Подробности уже стерлись из памяти, только помню, что и тут мы наделали много шуму.

Помню, как вились вокруг меня подружки невесты, как заглядывали в глаза и прижимались грудями и задницами. А во время танца, я страстно прижимал к себе Машку — невесту брата и шептал ей на ухо разные пошлости.

Всё смутно. Очень смутно.

Зато я слишком хорошо запомнил, что было потом, после того, как я упал на кровать в своём номере в отеле.

Сначала я спал. Думаю, это вполне естественно для человека напичканного алкоголем и какими-то закусками. Отыгравшего и откурившего весь вечер. Когда-то должен быть и отдых. Да, какое-то время я точно помню, что спал.

Потом почувствовал, кто-то тронул за пятку. Я обернулся и махнул рукой, поверьте, мне было абсолютно всё равно кто это был, хоть черт лысый. Главное, что я лежу в кровати и не хочу двигаться.

Ласковое касание повторилось. Тёплая ладонь скользнула ноге, полезла в трусы, потянула их и вот, я уже абсолютно голый, но почти спящий.

И только сквозь узкую щель, на которую в тот момент были способны мои веки, вижу блондинку. Кажется это Машка. Она присела рядом, снова погладила мои ноги, провела по животу. Неожиданно для себя, сквозь эту чувственную полудрёму я ощутил, как отзывается на касания, твердеет и увеличивается мой член.

Я подался вперёд и потянул девушку на себя. Она не сопротивлялась, и вот уже её грудь коснулась моих губ. Два восхитительных, тёплых соска, я потянулся и втянул губами, а потом сосал её грудь, и ничего на всём белом свете, не могло сейчас меня отнять от этого сосания. Я погладил круглые бёдра Машки и совершенно нагло просунул руку ей между ног, нащупал пылающее в желании влажное отверстие. Я сунул палец в эту трепещущую дырочку. Машка тихо ахнула от удовольствия.

— Тима, — позвала она, — трахни меня Тимофей.

В какой-то момент мой мозг стал работать уже без помех, и в темноте я четко рассмотрел кто передо мной. Это была не иллюзия, как показалось вначале. Что-то щёлкнуло и я вяло попытался её оттолкнуть.

— Черт Маша, что ты творишь?

— Я хочу тебя Тима, трахни меня, я хочу тебя, — настойчиво повторяла она, — Пока, я ещё не замужем.

— Нет, нет. Это неправильно.

Её большая грудь снова нависла надо мной и соски упёрлись прямо мне в рот. И я не смог от этого отказаться. Клянусь я всё понимал, но не мог сопротивляться желанию тела. Оно просто рвало меня изнутри. Я должен был кого трахнуть, ну и что с того, что это оказалась невеста моего брата.

А потом меня охватила злость. Да пошел он к черту, этот Олег. Вечно он получает лучшее. Он любимчик, а я так, где-то в стороне. А сейчас, в моей кровати — его невеста. И она хочет меня.

Не его — меня.

Я рванул её и кинул на кровать, раздвинул ей ноги и посмотрел туда, где пульсировала и ждала меня сладостная, розовая плоть. Трахнуть, я не могу просто трахнуть. Я хочу получить всё то, что скоро будет принадлежать моему брату.

Какое-то помутнение снизошло на меня в тот момент. Я схватил её бедра и потянул к себе. Мой язык опустился на её трепещущую плоть, провёл по ней, нашел холм и облизал его полностью. Машка задрожала и застонала. Мой язык, он гулял там по складкам и крутился у её дырочки, но не заходил в неё. А Машка извивались и просила:

— Войди в меня Тима, только не останавливайся.

Её дыхание, горячее, сбивчивое. Она схватила меня за волосы и придавила так, что я просто обязан был засунуть язык в её горячую плоть. Машка выгнула спину и застонала, а я двигал там, куда она направляла. Я хотел выжать из неё всё что мог, но не выдержал сам, бросил её бёдра, надавил на ноги и мой член медленно вошел в то пространство, которое налилось кровью именно для него. Я трахал её стоя на коленях, а она хваталась руками за спинку кровати и её круглая грудь колыхалась, перекатывалась и гипнотизировала мой взгляд.

Машка почти кричала и мне пришлось закрыть ей рот ладонью. Огненный взгляд, её рот приоткрытый от стона, её волосы, всё это нравилось мне и я думал о том, что будет чувствовать она, потом когда встанет рядом с моим братом, а я буду стоять сзади и улыбаться пошлой улыбкой.

Утром, когда мой брат ворвался в номер, я спал сном безгрешного ребёнка и честно говоря, мне было глубоко наплевать на его крики и обвинения. Что мне было делать оправдываться, ни в коем случае.

Я не виноват, что его невеста оказалась такой похотливой сучкой, что прыгает на каждого, ну пусть не каждого, но всё-таки.

Свадьба расстроилась. Конечно же, во всём обвинили меня. Даже Машка, когда каялась перед братом, обвиняла меня в том, что это я затянул её к себе в номер, почти насильно. Мои же слова не были никому интересны.

И вот теперь предстоит вернуться туда, где считают меня врагом номер один.

А всё почему?

Потому что тётушка вдруг решила, прочитать перед всеми родственниками, своё завещание.

Аня

Очень люблю наш дом. Он кажется мне волшебным замком, в котором я, как принцесса Рапунцель, заточена в ожидании прекрасного принца. Только волосы мои конечно не такие как у Рапунцель, но они тоже почти золотые и папа часто называет меня Золотовлаской.

Обидно только, что глядя в зеркало, я понимаю, вся моя красота, о которой говорит папа, так никому и не достанется, пока я буду сидеть тут, с ним.

Конечно, я не считала себя такой уж красавицей, но и уродиной не считала. Спасибо и на том. Я не могла сравнивать себя с красотками из телевизора и журналов, но ведь каждый человек, какой бы он не был, может кому-то понравится. И я надеялась, что тоже кому-то понравлюсь и хорошо бы, если бы это был тот самый жених, о котором говорил папа.

Я много гуляла в парке у дома. Хоть со всех сторон он обнесен глухим, высоким забором, когда-то давно, мне удалось украсть ключ от калитки, за которой тропинка, что ведёт к морю. Когда отец уезжал, и я знала, что его не будет несколько часов, то выходила за калитку, и гуляла по пляжу. Да, если бы он об этом узнал, то наверняка разозлился бы, но иногда мне было всё равно. Так хотелось вырваться за стены этого замка под названием — дом.

А теперь наконец появилась настоящая мечта, не призрачная, как была раньше, а настоящая, подтверждённая словами отца. А он не стал бы говорить об этом просто так, потому что вдруг захотел меня утешить.

С того дня, когда отец сказал, что у меня есть жених, я при любой возможности убегала на пляж и сидя на песке, смотрела в даль, мечтала о новой жизни. Я представляла, какой он, тот парень, который станет мне мужем. Без конца я думала только об этом.

Выдумывала всякие образы, чаше схожие с киноактёрами. Он всегда был очень красивым. И благородным. Он обязательно полюбит меня, а я полюблю его. И жизнь наша будет очень счастливой.

Но где он, этот обещанный жених?