Среди пятерки победителей оказалось мое имя и имя Лейлы. Элоди, которая так и не сумела убедить свою Пегую одолеть препятствия, тихонько вздохнула: похоже, она тоже была не прочь получить награду. Впрочем, а кто бы отказался?

― Второй список, ― тем временем продолжала объявлять результаты леди Траубайр. ― В него вошли те, кто проходит в следующий этап без штрафных баллов.

Этот список открывала наша Элоди, а еще он был самым длинным ― в него попало большинство претенденток.

Третий список, который озвучила леди Траубайр, включал в себя имена проштрафившихся девиц. Их было всего восемь, и Горностаиха оказалась среди них. Ох, надо было видеть ее лицо! Особенно когда последняя ее подруга и последовательница, подумав, аккуратно отодвинулась от своей предводительницы и постаралась сделать вид, что они не знакомы.

А леди распорядительница продолжала вещать:

― Победительницы из первого списка в качестве награды получают в дар ту лошадь, которую сумели объездить!

― Ах! ― обрадовалась я.

Получить лошадь из императорской конюшни — это была великая честь и огромное приобретение, ведь эти лошади имели самые благородные стати и прекрасно улучшали породу. Только бы доставить мою гнедую красотку в баронство в целости и сохранности. То-то отец обрадуется, а братья покроются коростой от зависти! Да у меня женихов отбоя не будет с таким приданым!

На мысли о женихах я споткнулась и ликование свое немного поумерила: лошадь — это хорошо, но баронству нужен дракон! Иначе останутся от лошадки одни копыта, как и от всех наших земель.

Я немного поникла и посмотрела на Лейлу. Та сидела с круглыми глазами, прикусив костяшки пальцев, и испуганно смотрела на меня.

― Ри, а что мне теперь делать? Ну, с жеребенком? ― спросила она, как только поймала мой взгляд.

― Позаботиться о том, чтобы в его новые владетельные свитки в качестве хозяйки была вписана ты, а не твой отец или кто-то из братьев. С таким приданым к тебе даже драконы в качестве женихов в очередь встанут! ― подсказала я подруге.

― А где жеребенок будет жить? Кто его кормить станет, пока я тут?

― Об этом спросим леди Траубайр, ― утешила я Лейлу и стала ждать подходящего момента.

Он настал довольно скоро.

― Завтра у вас день отдыха, ― закончила распорядительница объявление итогов. ― Послезавтра и еще два дня император и женихи-драконы дают вам, чтобы подготовиться к следующему испытанию. Вопросы есть?

― Есть! ― поспешила отозваться я.

Леди Траубайр скривилась:

― Все просьбы подавать в письменном виде через моих помощниц, леди Горнфельд. Или у вас есть предложения?

― Ни то, ни другое. Я просто хочу знать, кто будет заботиться о подаренной мне гнедой, пока я нахожусь на отборе?

Распорядительница явно взяла паузу, чтобы придумать язвительный ответ, но в это время заговорил голос-невидимка:

― И снова леди Горнфельд радует нас правильными вопросами. Все лошади, принадлежащие участницам, до конца отбора остаются в императорских конюшнях и на довольствии императорской казны. Приятного вечера, леди-претендентки!

Спрашивать у Императора, смогу ли я навещать свою гнедую, я не стала: это было бы совсем уж нескромно. Но решила разузнать об этом у помощниц распорядительницы. А пока вместе с остальными девицами отправилась обратно в наше крыло: приводить себя в порядок и ужинать.

С Лейлой и Элоди, которая явно решила прописаться за моим столиком до конца отбора, мы встретились уже в гостиной-столовой. Обе мои подруги выглядели восхитительно в свежих вечерних платьях, не таких нарядных, как бальные, но все равно красивых и милых.

Мне же пришлось надеть свое единственное приличное платье, к счастью, чистое и выглаженное. Но даже этот скромный наряд был лучше костюма подавальщицы из трактира. Впрочем, успокаивало то, что я была далеко не единственной из претенденток, кому пришлось облачиться в уже надеванный наряд.

― Альриана! ― Лейла помахала мне ладошкой, Элоди приветливо кивнула.

― Смотрю, расстановка сил меняется, ― заметила я, указывая взглядом на столики.

Уж не знаю, нарочно это было сделано, или так получилось само собой, но все ближайшие к нам столики были заняты, а Горностаиха сидела за своим столом одна, и даже стоящие рядом два столика пустовали.

― Людей притягивает успех, Ри, ― ответила на это Элоди. ― А тебе он явно сопутствует. Ты ― явный фаворит в этой гонке.

― А ведь хотела всего лишь скрыться от Грозы и познакомиться поближе с кем-то из драконов, чтобы попросить их о помощи, ― вздохнула я.

― Ну, теперь твое баронство без внимания точно не оставят, ― утешила Элоди. ― Так что, может, пришла пора подумать о себе, Ри?

― Насколько было бы проще, если бы меня признал родовой артефакт какого-нибудь другого рода, кроме Грозовых, ― я покачала головой. И тут же поняла, что до сих пор не знаю, какой из родов признал саму Элоди. ― Кстати, соседка, признавайся: ты-то сама какому роду приглянулась?

― Каменным, ― с оттенком гордости в голосе сообщила Элоди. ― Знать бы, кто из холостяков-драконов принимает участие в отборе в качестве жениха.

― А разве не сам генерал Утес? ― удивилась я.

― Утес единственный из четырех высших генералов, Лап императорского трона, давно нашел свою наездницу. ― Элоди с сожалением пожала плечами. ― Зато остальные три пока свободны.

— Это ненадолго, ― легкомысленно отмахнулась я. ― Хотя насчет Грозы я не уверена. Не представляю, кто бы мог его оседлать.

― А ты сама разве не хочешь? ― Элоди посмотрела на меня с недоумением.

― Не-а, ― я потянулась к блюду с жареным сыром: любимым лакомством барона Горнфельда и его семьи. То есть, моей.

― Но… как можно желать кого-то меньше, чем самого генерала Грозу? Это же честь неслыханная! Сила, мощь, положение! ― продолжала недоумевать Элоди.

Я подцепила примеченный кусочек сыра, переложила себе на тарелку и фыркнула:

― Гроза ― сила да мощь, которая меня в пыль превратит от одной мысли, что я ему не ровня. Не для баронской дочки грива Грозового дракона. ― Я понизила голос, опасаясь, что сами стены доложат генералу о моих крамольных речах. ― Мне бы дракона, с которым договориться можно, а не того, который от одного моего вздоха грозу на ровном месте устраивает. Мне лес свой спасать, а не с императорской лапой в перетягивании молний соревноваться.

Закончив эту длинную речь, я откусила сыра, ставя точку в этом споре.

Элоди поняла намек правильно и тоже приступила к ужину.

А когда мы возвращались из столовой в свои покои, Лейла, чья дверь была ближе других, вдруг встала у порога, как накануне вечером, и вздохнула:

― С соседкой несладко тут было, но совсем одной оставаться ― страшно.

― Так перебирайся уже к нам с вещами! Пошли, помогу собрать! ― Я смело втолкнула Лейлу в ее же гостиную и вошла сама.

Элоди просочилась следом.

― Я тоже помогу, если вы не против, ― предложила она, подбирая подол своего дорогого платья. ― Упаковка вещей — это, конечно, не менуэт, но я рискну.

Мы с Лейлой переглянулись и кивнули. Потому что еще одна подруга и союзница нам была еще как нужна!

Утро. Морковка. Гроза

Утром я проснулась с рассветом, как привыкла вставать у себя дома, где всегда было дел невпроворот. И тут же вспомнила, что обещала своей гнедой морковку. Подруги еще спали, до завтрака оставалось часа четыре, и я закономерно решила, что раннее утро — прекрасный момент исполнить свое обещание и познакомиться с гнедой поближе.

Тихо, стараясь не разбудить Лейлу, сладко посапывающую на другом краю кровати, я сползла с высокого ложа. Надела свой любимый охотничий костюм — а в чем еще навещать конюшни? — и прикрыла за собой дверь.

Дорогу во двор я уже знала, оставалось разведать путь на кухню, где я надеялась разжиться лакомством для своей кобылки. Но и тут особых сложностей не возникло.

— Леди? Могу я узнать, куда вы собрались в такую рань? — остановил меня усталый после ночной смены стражник, приставленный охранять крыло претенденток от нежелательных визитов.