— Утюжок — он как бы спаивает посеченные кончики, оттого волосы кажутся такими легкими и блестящими, — деловито сообщила Надя и, приобняв меня, положила голову мне на плечо. — Давай ты никуда не пойдешь? Я волнуюсь за тебя.

— Да успокойся ты уже. Лучше дай мне то чёрное платье, с топом без лямок.

— Рита, ты же понимаешь, что будешь выглядеть в нем как…

— Ты еще не поняла, что я этого и добиваюсь? 

— Чего? Чтобы он принял тебя за шлюху?

— Того, чтобы он увидел во мне женщину! — выкрикнула, сжимая кулаки. — И перестал видеть во мне ребенка.

— Рита, ты же сама говорила, что он пьяный был. Что, если сегодня он будет еще пьянее? — тихо спросила она.

— Еще лучше, — улыбнулась, — он тогда точно меня не узнает.

— Не узнает, — взмахнула она руками, — и потащит в вип-кабинку или прямо там к тебе и полезет, как этот его озабоченный друг. И только не надо, — Надя помахала пальцем у моего носа, пресекая мои протесты, — не говори, что твой Огнев не такой. Все они такие. А он, может, еще и хуже.

— Зато он мой, — запальчиво прошептала и, оттолкнувшись от тумбы, на которой стояли Надины запасы косметики, пошла к ее шкафу.

— Да какой он твой? Рита! Ты так изменилась, не видишь и не слышишь ничего, кроме Огнева. Ты месяц назад меня сама за подобное ругала, а теперь…

— Надя, это мой шанс. И я не буду его терять. Просто, — покачала головой, — я сделаю все, что смогу, для того чтобы он увидел во мне женщину и мы с ним были вместе.

— На одну ночь? — ехидно спросила подруга.

А я совершенно искренне кивнула.

— Даже если так. Это лучше, чем ничего. 

— Рита…

— Все, хватит читать мне нотации. Ты не моя мама. Лучше дай мне то чертово платье.

Я прикрыла лицо ладонями и тут же убрала их, испугавшись размазать тональный крем. Я не знала, как объяснить подруге, что не успокоюсь, пока не попробую. Такой я человек, что если что-то вбила в голову, то эта мысль будет меня буравить до победного. Самая настоящая идея фикс, преследующая меня до самого своего воплощения. 

Поберечь Ярослав меня решил, топя горе в алкоголе и размалеванных курицах. Так пусть лучше во мне топит. Потом сам же спасибо скажет за то, что я рядом была. 

А если не скажет… Что ж… тогда я хотя бы буду знать, что попробовала все, что могла.

— Вот. — Надя сняла с вешалки маленькое черное платье и кинула в меня им. — Чулки надо? — Я сглотнула и кивнула. — Белье, надеюсь, красивое есть? — безысходно спросила подруга, смиряясь с моим планом.

— Есть, — шепнула я, сама еще до конца не понимая, чего именно хотела. Знала лишь одно: я пойду до самого конца и воспользуюсь своим шансом.

Потому что состояние Огнева я видела именно так. Совесть билась в судорогах, шепча дать Ярославу время. 

«Он придет в себя и продолжит общаться с тобой, как со своей маленькой Динь-Динь». 

«И никогда-никогда не начнет воспринимать более серьезно» — добавляло мое подсознание ехидно.

Сердце же цеплялось за любую надежду и шанс. Огнев неуравновешен и пьян? 

Прекрасно. Я использую это против него и докажу, что я не ребенок. Не фея Динь-Динь. 

Я красивая женщина. Очень красивая. 

О том, что Огнев находился в том же самом клубе, я узнала из Инстаграма его друга. Прошла охрану и, не давая себе шанса на то, чтобы передумать, глубоко вдохнула и пошла наверх, к уже знакомой кабинке. Каблуки высоких замшевых сапог цокали, но этот звук тонул в шуме электронной музыки. Чуть приподняла топ на груди и вошла в кабинку. На меня никто не обратил внимания, было так же шумно и многолюдно, как и в прошлый раз. С Огневым была всего одна девушка — брюнетка, и она сидела на его коленях. Я почувствовала малодушный порыв сбежать, но тут же отогнала его прочь. 

Я пойду до конца, иначе это уже буду не я.

— Можно? — кокетливо шепнула Ярославу на ухо после того, как приземлилась рядом с ним.

Девушка, сидящая у него на коленях, надменно на меня посмотрела, но мне было все равно. Я с силой впилась ногтями в ладони, чтобы не поддаться панике и не сбежать.

Огнев повернул ко мне голову и внимательно осмотрел мое лицо. Я вся сжалась, ожидая, что вот-вот он выведет меня на чистую воду. 

Узнает. 

Обзовет малолетней дурочкой и прогонит прочь. Опять прогонит.

Но мужчина, напротив, растягивает губы в улыбке и смотрит на меня хмельным взглядом.

— А ты красивая. Ну-ка, — он отталкивает брюнетку, что сидела на его коленях, — иди погуляй.

Меня же он тут же тянет на себя и впивается в меня своими мутными серебряными глазами. Смотрит чересчур внимательно и слишком долго, мои пальцы подрагивают от волнения, а ноги слабеют. Я начинаю готовить оправдательную речь, потому что уверена, что Огнев сейчас начнет ругать меня за обман и глупые выкрутасы, но мужчина кладет руку на мой затылок, притягивая к себе, и накрывает мои губы поцелуем.

Я настолько растеряна, что даже не сразу понимаю, как нужно отвечать на поцелуй. Ведь это же не обычный парень. Не мой ровесник.

Это Яр. Мой Яр. 

Его губы сладкие и мягкие, а еще они пахнут чем-то неуловимо приятным и родным. Я растворяюсь в нем и его поцелуе, отвечаю со всей страстью, на которую только способна. Кладу руки ему на грудь и начинаю поглаживать ее сквозь дорогой хлопок рубашки.

Я понимаю, что все правильно. Это так незабываемо, что даже не повторись этот поцелуй никогда, я не буду жалеть. Я хочу раствориться в Ярославе. Всецело и бесповоротно, хочу, что бы он так же не мог дышать без меня, как и я без него. Он мой воздух, мой кислород. Его касания обжигают и окончательно туманят разум, а я догадываюсь, что это именно то, чего я хотела. 

Понимаю, как все это время мне не хватало его сильных рук, сжимающих меня в объятиях. На задворках сознания и уплывающего от меня здравого смысла я понимаю, что это все придумано лишь мной, но я чувствую себя совершенно счастливой и желанной. Как же, оказывается, приятно быть желанной им. 

Именно им. Четкое осознание, что я что угодно ради этого готова сделать, оглушает меня и выбивает почву из-под ног. Вот так, всего лишь один поцелуй, одно крепкое объятие — и я больше никогда не стану прежней. Хотя это было понятно еще после нашей первой встречи, когда я потеряла себя в его платиновых глазах. Просто тогда я была наивной и маленькой и даже предположить не могла, что заболела этим человеком. Именно заболела. Потому что сейчас все тело болезненно ноет в ожидании нового поцелуя и ласки крепких, таких настойчивых рук. 

Огнев отрывается от моих губ и еще раз вглядывается в глаза, я не отвожу взгляд, надеясь лишь на полумрак клуба и светомузыку.

— А ты вкусная, — он целует мою скулу, подбородок, шею, — м-м-м, кокосик… И пахнешь вкусно.

Ярослав сжимает мои ягодицы, вдавливая в себя, давая почувствовать, какой он твердый.

Я на несколько секунд теряю равновесие. Дара речи я лишилась уже давно. У меня все едет перед глазами от ощущений. Они такие нереальные и неправильные, но такие желанные. Я понимаю, что меня не должно быть здесь, что я не должна обманывать Ярослава. Но, попробовав вкус его губ, я уже не могу отступиться.

— Пойдем, — хрипит он мне на ухо.

И я понимаю, о чем он. Я согласна. На что угодно согласна. Лишь бы он продолжал меня обнимать и целовать.

— Здесь есть вип-комнаты, — шепчет Яр.

— Нет-нет, — быстро отвечаю, — поехали к тебе. — И не даю мужчине воспротивиться, первая целую его. Мягко и нежно, но Яр усиливает напор, проталкивая свой язык в мой рот.

Господи, дай мне сил не утонуть окончательно в этом наваждении.

Огнев разрывает поцелуй и ведет носом по моей щеке.

— Ну поехали, кокосик, — улыбается он и, достав из кармана брюк телефон, что-то быстро в нем печатает.

Затем мужчина поднимается, потянув меня за собой, и ведет на выход. Мы минуем зал с шумной музыкой, и, когда заходим лаундж зону, я опускаю голову, надеясь, что мужчина не обернется. Здесь намного светлее, и оттого вероятность, что он меня узнает, катастрофически велика, но Ярик идет вперед. Не оглядываясь, спрашивает у меня номерок и двигается в сторону гардероба, я же дожидаюсь его в тени коридора.