Даже если связать воедино все, что я знала, пазл не складывался. Если Огнев любил Есению два года назад и расстался с ней тогда, то почему он спал с ее сестрой? Почему сейчас так остро отреагировал на новость о том, что у Есении случился выкидыш? Или его так задело, что она от кого-то забеременела? Но почему тогда он сам не поехал к ней, а отправил одного из своих помощников? 

Пока я пыталась хоть как-то осмыслить происходящее, воцарилась тишина, от которой я перепугалась еще сильнее. Сорвалась с места и тут же забежала в кабинет.  

За Огнева я переживала зря. Тот сидел на полу, прислонившись спиной к очередному перевернутому столу, и пил из горла алкоголь из еще одной бутылки. Лучше бы он ее разбил, чем сидел сейчас и напивался в разгромленном кабинете. Здесь не осталось ни одного целого предмета мебели, разве что кожаная софа, та просто была перевернута, так же как и стол. А вот у стула, валяющегося рядом с Огневым, была сломана спинка. Почему-то мне сразу представилось, что именно этим стулом он и крушил всю мебель вокруг. 

Происходящее так не вязалось с тем Ярославом, которого я знала. Тряхнула головой и позвала мужчину, пожалуй, громче, чем было нужно.

— Ярослав…  

Он перевел на меня взгляд и непонимающе посмотрел, почти так же, как и два года назад, словно видел меня впервые и никак не мог взять в толк, кто я такая и как здесь оказалась. 

— Уходи, Рит, — все же вспомнив мое имя, он попытался меня выпроводить. Его голос действительно охрип, и сейчас мужчина говорил очень сипло, а у меня в груди что-то сжалось. От звуков его голоса, от его обреченного вида. 

Захотелось стать к нему ближе. Захотелось быть с ним. Невыразимо сильно. Я шагнула в кабинет и, сделав этот шаг, окончательно поняла, что той дружбы, которая была между нами, мне было мало. Мне было чертовски мало его дерганья за косички, лукавых улыбок, обедов в кафе и прогулок по городу.  

Я хотела, чтобы он и за меня вот так же… 

Быстро заморгала, прогоняя непрошеные слезы. Я понимала, как это эгоистично и неправильно, но ничего с собой поделать не могла. Я хотела, чтобы он меня любил, чтобы он из-за меня вот так сильно психовал и разносил кабинет в щепки. Хотя нет… я не позволила бы ему так из-за себя убиваться. Никогда. Я была бы рядом, любила бы его и не давала ему ни единого повода напиваться виски из горла со слезами на глазах.

— Ты же понимаешь, что оставить тебя сейчас будет как минимум некрасиво с моей стороны. 

— Рит, иди домой, — он прислонил бутылку к губам, — в коридоре в тумбе, куда я всегда ключи кидаю, деньги в верхнем ящике лежат. Возьми себе на такси, — выдал он мне наставления и присосался к горлышку, словно газировку пил.

Я упрямо осталась стоять на месте.

— Слушай, ты же не хочешь поругаться? Я могу много лишнего тебе наговорить. Иди, Рит. 

— Нет, — мотнула головой, и меня понесло. — Почему ты не поехал? Почему ты не поехал к ней, а сидишь тут и пьешь! 

— Потому что обещал ей, что ни при каких условиях к ней больше не подойду, — к моему удивлению, почти спокойно ответил он. — Ей это неприятно, — тяжело усмехнулся и сделал очередной глоток выпивки.

— Не потому ли, что ты спишь с ее сестрой? — с вызовом спросила, сама не зная, на что надеясь. 

— А это уже не твое дело, — прозвучало спокойно, но было видно, что он себя еле сдерживал.

— Может, и не мое. Но я не понимаю, почему ты так себя ведешь. И ничего не хочешь менять. Сидишь и убиваешься тут! — закричала я и сжала кулаки. 

Господи, как же мне было обидно. Что он вот так остро на кого-то реагировал. И если сначала я мимолетно почувствовала радость, что Яр был влюблен не в Смирнову, а в ее сестру, ведь там действительно была не пустая кукла, то сейчас я поняла, что не рада. Вот ни на секундочку не рада. 

Нет во мне благородства и бескорыстия. Есть только обида на жизнь. Что не я! Не я.

И зависть. Раздирающая душу зависть. Я пыталась отогнать от себя эти отравляющие сердце чувства, но в итоге лишь злилась сильнее. 

— Тебя здесь ну никак уж не должно было быть, поэтому прикрой свой ротик и забудь все, что видела. Не для твоих это глаз, Динь-Динь.

Это его когда-то ласковое прозвище прозвучало как насмешка.

— Только я здесь, потому что ты близкий мне человек, и я не хочу смотреть на то, как ты мучаешься и ничего не делаешь.

— Пошла вон, — рыкнул он и поднялся, быстро сократил между нами расстояние, наступив при этом на какие-то осколки. — Вон, я сказал, — тихо повторил где-то над моим виском и вышел из кабинета, показательно оттолкнув меня плечом. 

Рита. Пять лет назад

Я ушла. В тот день я ушла и проревела в подушку всю ночь, а наутро прогуляла пары, потому что была просто не в состоянии взять себя в руки. Я каждые пятнадцать минут то оправдывала Ярослава, то винила его во всех смертных грехах. 

Надя ни о чем не спрашивала, а я не спешила с ней чем-то делиться. Да и делиться-то было нечем, ведь ничего такого Огнев лично мне не сделал, кроме того, что забрал себе мою душу и, кажется, даже не заметил этого.

Еще через день гнетущую тишину одинокого февральского утра нарушила вибрация мобильного телефона. Что странно, вибрация казалась уже не такой сильной, хотя производитель моего телефона был таким же, что и у Огнева, просто марка более устаревшая.

Господи, о чем я только думаю?

Потянулась к телефону и несмело приняла вызов с неизвестного номера.

— Да?

— Маргарита? — послышался знакомый женский голос, и, пока я пыталась вспомнить, где могла слышать девушку, она представилась сама: — Это Мирослава — сестра Ярика.

— Ох, привет. — Я села на кровати и смахнула с глаз мешающиеся взлохмаченные и запутанные пряди волос.

— Я тебя, наверное, разбудила, прости, — как-то уж слишком загадочно произнесла она, — просто хотела спросить, не знаешь ли ты, где Ярослав?

Я машинально огляделась. У меня его точно не было. Да и с чего бы? Но его сестра, судя по смущенным ноткам в голосе, думала именно так. 

— Нет, прости, Мира, но я не знаю, где сейчас Ярослав. Может быть, в офисе, — предположила, почему-то чувствуя вину, — в это время он обычно…

— Его там как раз таки и нет. Просто… — девушка на пару секунд замолчала, словно размышляя, стоит ли ей продолжать со мной разговор или нет. — Позавчера я рассказала ему про вкусную пиццу, и он сказал, что сходит туда с тобой и обязательно вышлет мне свой вердикт, такая ли пицца на самом деле вкусная. Но в итоге телефон у него выключен с того самого вечера. — Я спустила ноги с кровати, чувствуя легкое волнение. Ну, в конце концов, Огнев взрослый человек, что с ним может случиться? — На работе его все это время не было. Влад тоже ничего не знает. Я только подъехала к его дому и решила перед этим позвонить тебе, — смущенно произнесла она. 

И я прекрасно поняла почему. Чтобы, возможно, нам не помешать. Даже Мирослава не верила в нашу так называемую дружбу. 

— Нет, я не видела его с четверга. Он был, — я замялась, подбирая слова к тому погрому, что устроил Огнев в своем кабинете, — слегка не в настроении позавчера.

— Ему не понравилась пицца? — серьезно спросила Мира, и я рассмеялась вперемешку со слезами, но мне полегчало. Сильно полегчало. Ведь действительно по факту между нами ничего не изменилось и не изменится. Эта странная любовь Огнева так и останется при нем. Но он не спешил что-то менять. А значит… значит, я все же могла бы попытаться изменить наши отношения. Как не крути, но Ярослав ко мне относился намного лучше, чем к Смирновой. 

— Прости, — сквозь смех проговорила я, давя в себе этот истерический хохот, — мы так и не доехали до пиццы. Ему позвонила Смирнова — ты, наверное, должна ее знать, это его девушка…

— Никакая она ему не девушка, — встала на защиту Огнева его сестра, — ты, наверное, из-за этого обиделась и вы поссорились?