Сама девушка выглядела растрепанной. Мечущийся взгляд, заплаканные глаза, припухшие губы, мятый сарафан и взлохмаченные распущенные волосы.

Кокосик меня проигнорировала, и я быстро пересек комнату, схватил жену за запястье, отводя руку в сторону от чемодана.

— Что ты делаешь? 

— Разве не видно? Собираю вещи.

— Рита, не делай глупостей.

— Это не глупости, это обдуманное решение, — процедила она сквозь зубы, постоянно дергая рукой. 

— А ко мне в постель залезть, значит, было необдуманным! — вспылил я и все же закричал. Потому что ожидал чего угодно, но не того, что она так запросто соберет свои вещи и уйдет от меня. 

Что за бред?

— Почему же? Очень обдуманно, Ярослав, — кокетливо сказала она, похлопав глазами, а свободной рукой перекидывая волосы на спину. — Ты что! Такие перспективы. А ты был так эмоционально несдержан и так легко…

— Замолчи! — сжал ее за скулы, заставляя остановиться. — Прекрати говорить весь этот бред. Потому что потом пожалеешь. Не усугубляй, Рит. Да, я тебе расстроил. Но я, черт дери, не специально. Понимаешь?! Понимаешь? Я не хотел тебя обидеть, Рит… — шепнул я последние слова, чувствуя, как внутри сердце ходит ходуном. 

Я не хотел ее терять. Да, я когда-то не хотел начинать с ней отношения, потому что боялся ее обидеть, что сейчас и вышло. Но, блять же, сейчас уже поздно. После того, как я себя отпустил. Поздно. Слишком.

— Понимаю, — кивнула она, — но и ты меня пойми. Я не могла упустить такой шанс. Тем более ты все равно меня не любишь, так что переживешь. А у меня все впереди, и если уж не личная жизнь, то пусть хоть сложится карьера, — слишком спокойно проговорила она, прищурившись. Я убрал руку от ее лица и пытался хоть что-то понять по ее взгляду. И не мог. Никогда еще в ее глазах не было столько холода. Я чувствовал себя неразумным теленком, который уже ничего не понимал в этом мире. 

— Кокосик, о чем ты сейчас?

— Контракт, Яр. Завтра утром я его подписываю и улетаю. Все.

— Какой, на хрен, контракт? — заорал, но девушка даже не поморщилась. — Никакого контракта, Рита. — Сделал медленный вдох и более спокойно продолжил: — У тебя учеба. Вообще больше никаких съемок, поняла меня? В институт и домой. Потом опять в институт и домой. Все.

— Ярик, — она подняла руку и поднесла ладонь к моему лицу, мягко провела пальцами по щеке, — ты сам больше не захочешь со мной быть. Или ты думаешь, Виттор передумал лишь из-за моей выдающейся внешности и красоты? — Рита надменно улыбнулась. И вообще больше не походила на саму себя. Ее взгляд стал не только холодным, но и стервозным.

— Прекрати, Рит. Это уже не смешно. Я всего лишь оговорился. Ну бывает же такое! Оговорился! Понимаешь?

— Понимаю, — она пожала плечами и отвела руку от моего лица, — но это уже ничего не меняет. Я действительно переспала с этим мудаком…

— Молчи, — зарычал, сам себя не слыша.

— Решила проверить себя, смогу ли… Ну там…  — Она качнула головой. — Ради выгоды и все такое. Оказывается, это проще простого. Раздвинула ноги — и получила то, чего хочешь.

Я сам не понял, как моя рука отпустила Ритино запястье и замахнулась. 

За долю секунды, которая показалась мне целой вечностью, остановил ладонь у Ритиной щеки, так и не ударив. 

— Уходи, — произнес одними губами, голоса не было, лишь одно четкое осознание, что я чуть не ударил свою жену. Что я еле держу себя в руках. Что сил на этот гребаный контроль не осталось. И если я услышу хоть одно подобное слово из ее когда-то милого ротика, я ее убью. Просто сверну шею к чертовой матери, чтобы не слышать такую чушь, и все.

— Пошла вон, — выговорил глухо, потому что от частых вздохов заболело в легких.

— Давно ты меня не выгонял, — усмехнулась она и тут же отскочила.

— Рита, умоляю тебя, подумай над своими словами.

— Да что над ними думать! — впервые за этот разговор она повысила голос. — Сделанного не вернешь.

— Врешь! — заорал, резко развернувшись и пнув по той самой белой вазе. — Врешь! 

Звон фарфора заглушил мой крик. Или крик вообще был лишь в моей голове? Оглушающий вой, потому что, твою мать, верить в такое было больно. Чертова подмена понятий. Рита не такая. Она не могла. Рита — та самая хорошая девочка, от которой должны подальше держаться такие мужчины, как я.

Когда я оторвал взгляд от белых осколков, разбросанных по полу, и обернулся, Риты больше не было нашей спальне. Лишь полупустой чемодан, за которым через три дня приехала ее подруга. Потому что на следующий день после этой ссоры Рита все же подписала тот чертов контракт, чем окончательно подтвердила все свои слова. А я никак не мог простить себе то, что не забил насмерть того итальяшку, когда у меня был такой шанс.

Рита. Настоящее

— Как же ты хорошо сориентировалась, — шепнула Ксения, оглядываясь при этом на одного из амбалов, который почти деликатно увел нас из кухни по приказу Смирнова.

— Ты не хуже, — бросила ей и обняла себя за плечи. 

Разговаривать с Ксенией сейчас хотелось меньше всего на свете. Криков и звуков борьбы или драки слышно не было. Тем более два бугая — это все же не три. И Ярик был не настолько покалечен… Но я не могла не волноваться о нем, хотя и понимала, что в этой проблеме были виноваты лишь он и девушка, сидевшая рядом со мной.

Ксения положила голову на спинку дивана и прикрыла глаза. Ее умиротворенный вид меня начал раздражать.

— Тебе совсем нет дела до того, что твой муж может его убить? — зло зашептала, пытаясь хоть как-то избавиться от злости, бурлящей во мне.

— Он с ним поговорит, и все, — тихо произнесла девушка, не открывая глаз. — Теперь все. Он поверил тебе… Нам. Поверил, — добавила она одними губами.

— Это правда? — спросила у нее через силу. 

Не хотела говорить об этом. Даже думать не могла, но кто же даст моему глупому сердцу так легко забыть слова про детей. Даже не одного ребенка, а детей.

— Слушай, — Смирнова открыла глаза и повернула голову, по-прежнему не отрывая ее от темно-зеленого кожаного дивана, — ты же прекрасно знаешь, кто спал с Яриком на самом деле.

— То есть это неправда? — ахнула я, и бугай отвлекся от рассматривания стеллажа с книгами.

Ксения лениво выпрямила спину и, приобняв меня, у самого уха зашипела, словно ядовитая змея:

— Давай еще громче говорить, чтобы он сейчас пошел и передал все Марку. Тогда из этого дома мы трое точно уже никогда не выйдем.

— Что мешало тебе подумать об этом раньше? И не лезть на рожон, изменяя мужу, — в тон ей, так же приглушенно ответила я.

— Не надо строить из себя праведницу. Ты сама с душком. Разбила бедному Ярику сердце. 

— И потому ты поспешила его утешить?

— Я? Утешить? — Девушка отклонилась от меня, выпучив свои глаза. — Да мы вообще с ним спали последний раз на моей свадьбе.

— Ты сейчас так в роль вжилась или что?

— Скажи, Ритуля, зачем мне сейчас тебе врать? Если я же и отправляла тебя к Яру для замужества.

— Ну точно, Мать Тереза.

— Ага, совершенно верно, — качнула она головой, быстро оглянулась на мужчину, топчущегося у двери, и еще приглушеннее затараторила: — Он трахал кого угодно, но не меня, как бы я ни старалась. А старалась я много, уж поверь. Так что, когда появилась ты, я сначала очень злилась, но потом все же смирилась и мысленно пожелала вам счастья. И тут этот балбес звонит мне и предлагает выйти за него замуж. Еле удержалась, Ритуль. Честное слово.

— Неубедительно.

— Ой, — махнула она ладонью и продолжила тихо говорить у моего уха, — Марк его убил бы, и дело с концами. Тогда он даже на Людочку и Мирославу не обратил бы внимания. Слишком мало был к ним привязан. 

— Знаешь, даже если ты говоришь правду и действительно позаботилась о жизни и здоровье Яра вопреки своим желаниям, я все равно тебе не верю. Потому что видела вас собственными глазами, — на последней фразе я чуть повысила голос, и эта стерва ущипнула меня за внешнюю сторону ладони.