Весь взмыленный направился в ванную, принял душ и привел себя в порядок. Странно, но я выспался в кои-то веки. И чувствую себя вполне сносно.

Затем намечаю план действий на день, пока готовлю завтрак.

— Доброе утро, — оборачиваюсь на голосок девушки и расплываюсь в улыбке как дурак.

— Доброе, — выкладываю на тарелки яичницу с жаренокй колбаской и ставлю на стол. — Давай завтракать, садись.

Сам разливаю чай по чашкам и сажусь напротив девушки.

— Ярик еще спит? — интересуюсь, чтобы хоть как-то разрядить напряжение, повисшее между нами. Вижу, как она смущается, что заставляет биться мой мотор о ребра с сумасшедшим грохотом.

— Да, он сова по натуре, — мягко улыбается и берет в руки вилку.

— А ты значит жаворонок, — поддерживаю беседу.

— Не знаю, — пожимает плечами. — Я долго не могу уснуть, а потом рано встаю. Кто из птиц так живет?

— Не знаю, — уткнулся в тарелку, чтобы не пялиться как придурок на девушку.

— Простите, — после минутного молчания снова подает голос. — За вчерашнее вторжение.

— Я просил мне не выкать, — не поднимая на нее взгляда, отвечаю. — И ничего страшного вчера не произошло, так что не заморачивайся.

— Я не должна была…

— Яна, — грубо одернул девушку, что она вся сжалась. — Просто не нужно всего этого, — даже не нашелся, как объяснить, мудак. — Извини, — и, встав из-за стола, сполоснул тарелку и вышел из кухни, оставляя ее одну. Такую маленькую, хрупкую и растерянную.

Дав Ярику наказ, присматривать за сестрой быстро покинул квартиру. Забравшись в машину, долго думал и крутил телефон в руках. Нужно было найти Алехина. Тот самый врач-хирург, который мне один раз жизнь спас. Принимаю решение заглянуть для начала в службу опеки и проконсультироваться. Собственно туда сразу и выезжаю.

Но если бы меня кто предупредил, что мне предстоит выслушать, я бы сюда не приперся.

Спустя пару часов я выхожу оттуда с распухшим мозгом, который отказывается теперь умещаться в черепной коробке. Да еще и со списком, какие документы нужно собрать. А там ни конца, ни края. Твою мать! Одних справок, заявлений, комиссий… жесть полная. Странно как все это собрала тетка-алкоголичка?

Вернувшись в машину, недолго думая, набираю Петровича.

— Только вспоминал тебя, думал, что-то не звонишь и на тебе, — смеется в трубку.

— Помощь нужна, — сходу заявляю.

— Ну, а то, как же, — снова усмешка.

— Нет, если в нагрузку, ты так и скажи, Петрович. Я ж тогда сам буду копаться, — тут же вспыхиваю.

— Да куда уж сам, Богдан? Я же не отказываю. Чего там у тебя?

— Нужна помощь в оформлении опекунства.

— Чего ты там задумал? — нотки удивления звучат в голосе старого друга.

— Да долгая история, — выдыхаю с сожалением, понимая, что лезу в дебри по самое не балуй.

— Так ты приезжай. С проблемами своими, будем решать вместе. Тем более кто-то обещал с новостями приехать. Так что жду сегодня или завтра. Бывай.

Откладываю телефон на соседнее сидение.

К вечеру, вымотавшись, я возвращаюсь домой. В квартире тишина. Но витают приятные запахи. И это вызывает улыбку.

Заглядываю в комнату ребят и застаю их каждого занимающегося своим делом.

Яна разговаривала через гарнитуру, видимо по работе. Она сидела с закрытыми глазами и спокойно что-то рассказывала. Ярик лежал на постели и, закинув ногу за ногу, покачивал одной, видимо музыке в такт, которую слушал через плеер.

Я, молча, так и оставшись незамеченным, прошел на кухню. Там ждал ужин.

Яна застала меня пьющим чай у окна. Молча, стоит в дверях и не решается войти.

— Мы не дождались вас… тебя и поели, — мнется в дверях.

— Спасибо за ужин.

— Я хотела спросить, что по поводу школы, — присаживается на стул и, сложив руки перед собой как примерная школьница, не поднимая головы, ждет от меня ответа.

— Там все не так просто. Но завтра надеюсь, дела начнутся двигаться в гору. Я собираюсь к другу в гости, тут не так далеко на машине. Хочу взять вас с собой. Там свежий воздух, тебе понравится, — зачем то уточняю.

— А кто он, ваш друг? — слышу недоверие в голосе.

— Старый хороший друг. Во многом мне помогал, да и сейчас ничего не изменилось. Он живет один, семьи нет. Свой домик, огород.

— Про друга вы охотнее рассказываете, чем про себя, — на лице и намека на улыбку нет.

— Мне нечего про себя рассказать, — поднимаюсь со стула и хочу выйти из кухни, но девушка ловит меня за руку.

Ее прохладные пальчики удерживают мою ладонь. И это ощущение бьет куда-то в самый мозг импульсами.

— Любому человеку есть, что про себя рассказать. Задайте, — запинается, но исправляется и продолжает, поднимаясь со стула. — Задай любой вопрос, и я отвечу.

Я останавливаюсь рядом с девушкой и не могу пошевелиться. Она такая маленькая по сравнению со мной.

— Чего ты хочешь от меня, Яна? — ее пальчики все еще удерживают меня за ладонь и от этого прикосновения меня ведет. А куда, пока не пойму.

Я чувствую его пристальный взгляд. И его вопрос так и крутится в моей голове на повторе: “Чего ты хочешь от меня, Яна?”

Чего я хочу от него?

А разве можно хотеть что-то, после того, что он для нас сделал и делает?

Я безумно благодарна ему и не знаю, как выразить это. Я хочу познакомиться с ним. Вот чего я хочу.

— Я хочу с тобой познакомиться, — произношу, охрипшим от волнения голосом. Оно все-таки взяло надо мной верх.

- Как? — слышу непонимание в его голосе.

— Я хочу тебя потрогать, можно? — тихо спрашиваю, заранее боясь его отказа.

Он подходит практически вплотную, я чувствую тепло, что исходит от его тела.

Ориентируясь по этому потоку тепла можно не касаясь кожи обвести силуэт. Что я и делаю, боясь сразу касаться его тела. Я по голосу, по шагам и по многому другому смогла определить его фигуру, внушительных размеров фигуру. Он выше меня почти на целую голову.

— Я хочу увидеть твое лицо, — интуитивно поднимаю невидящий взгляд выше и пытаюсь смотреть туда, где могла бы встретиться с его глазами.

Он не проронив ни слова, подхватывает меня под бедра и усаживает на поверхность стола, оказываясь между моих ног. Я чувствую, как он упирается руками по обе стороны от меня о столешницу и слегка склоняется надо мной, предоставляя волю действиям.

Закрываю глаза, хотя можно было бы этого и не делать. Но так все ощущения обостряются.

Я укладываю свои руки на его плечи. Он в футболке, которая плотно облегает его тело, обтягивая мышцы, что бугрятся под кожей. Я их чувствую. Чувствую эту мощь, что исходит от него. Она осязаема даже на расстоянии, что уж говорить о нескольких сантиметрах.

Поднимаюсь выше, касаясь мощной шеи. Веду ладонями выше к затылку. Короткая стрижка, совсем. Ёжик, как сказал бы братишка.

Чем больше я знакомлюсь с его внешностью, тем тяжелее мне становится дышать. Я ощущаю и его вязкое дыхание рядом, очень близко.

Широкий упрямый лоб с небольшими продольными морщинками, на переносице несколько морщин.

— Ты часто хмуришься, — произношу не осознанно, и тут же чувствую, как на переносице кожа собралась в гармошку. Это вызывает улыбку. — Не надо, не делай так, — разглаживаю их подушечкой большого пальца.

Аккуратные брови, прямой нос. Я бы сказала породистый, с небольшой горбинкой и широкими крыльями. Провожу невесомо подушечками пальцев по глазам, которые он закрыл. У него длинные ресницы. Кожей чувствую их мягкость.

Снова слышу его тяжелый вдох.

Затем укладываю ладошки на небритые щеки. Волоски царапают нежную кожу, пока я веду пальцами к волевому подбородку и очерчиваю линию упрямых губ.

— Ну и как тебе? — выдает хрипло, от чего мурашки пробегают по коже рук, убегая под кофточку.

— Какого цвета у тебя глаза? — спрашиваю, все еще не убираю ладони с его лица.

— Не знаю, говорили что серые, — слышу по голосу, как он улыбается.