— Мне не нужно лечение, — выдаю я, понимая и принимая, как мне кажется, правильное решение. — Мне не нужно лечение, — вскакиваю со стула, но он меня перехватывает и прижимает к себе.

— Глупая, что ты такое говоришь? — чувствую, как его руки обвивают мою талию. — Это же прекрасная возможность продолжить жить, как и раньше, — он замолкает, видимо поняв, что без родителей мы уже не сможем жить как раньше. — Глупость сказал, но часть правды в этом есть.

— Нет, я не хочу. Я боюсь разочароваться, что ничего не получится и тогда как жить, зная, что ничего не изменится? — упираюсь ладонями в его огромную и такую каменную грудь, под которыми гулко бьется сердце.

— А как жить, зная, что не пробовала? Потом пожалеть, что не рискнула. Хуже то уже точно не будет.

— Будет обречение, — я не осознаю что делаю. Укладываю голову ему на грудь, слушая стук сердца, а он замирает. Словно изваяние. Словно сделан из непробиваемого монолита.

А мне так спокойно и хорошо в его руках, что хочется закрыть глаза и уснуть. Но Богдан словно приходит в себя и отстраняется от меня, забирая с собой свое тепло. Я обхватываю себя за плечи, пытаясь сохранить то чувство, но все тщетно.

— Мы попробуем. А там будем думать, и решать проблемы по мере их поступления.

“Мы попробуем” — еще долго крутятся эти слова на повторе в моей голове.

Кто это “мы”? Я и он?

Потом Богдан до позднего вечера куда-то срывается, оставляя нас одних. А возвращается когда мы легли по своим кроватям и болтаем ни о чем.

— Завтра Яр идет в школу, — заходит к нам и радует новостью.

Ну, кого радует? Меня. Братец то точно не в восторге.

— Все улажено и договорено. Так что готовься. Завтра утром провожу тебя. Тут школа в соседнем дворе, ну собственно, ты видел. А с тобой, Яна, завтра едем к моему старому другу. Вернемся, скорее всего, поздно, так что Яр, после школы сразу домой. Будешь отзваниваться о каждом своем шаге, но об этом еще завтра поговорим, — подводит итог мужчина.

— А ты мне не мамочка, чтобы отчитываться перед тобой, — дерзит брат.

— Пока ты живешь здесь, я буду тебе мамочкой и папочкой в одном лице, — невозмутимо отвечает на слова брата Богдан и уходит.

— Гермафродит на мою голову, — фыркает мальчишка, заставляя меня смеяться над сказанной им фразой.

— Хоть в чем-то биология прошла не зря для тебя, Ярик, — подтруниваю над братом, слыша его недовольное пыхтение.

— Семен Семеныч? — звоню по номеру, что мне сунул Петрович перед нашим отъездом.

И просить не надо было, один звонок и номер уже есть.

— Он самый, с кем имею честь говорить? — отвечает Алехин. Его голос сразу признаю.

— Аверин беспокоит. Богдан, — зачем-то уточняю. Почему-то мне кажется, что за столько лет меня многие стерли из памяти.

— Да шутишь, — раздается в ответ и тишина на доли секунд. — Живой, чертяка.

— Живой, Сема, живой, — выдыхаю с облегчением. Полдела сделано. — Ты где обосновался? Не уж то до мин. здрава дошел?

— Именно там, в столице. Где ты, как ты?

— Долгая история. Сам понимаешь, просто так не звоню. При встрече все рассказал бы.

— Отлично. Давай начинай с проблемы, — тут же голос делается серьезным.

— Донесли до меня, что ты серьезным дядей стал.

— Есть немного, — сколько помню, никогда не любил хвастаться своими достижениями.

— Нужны специалисты первоклассные, для начала консультация. Есть человечек с практически потерянным зрением. На сколько понимаю это последствия черепно-мозговой. В общем, нужна помощь.

— Есть у меня на примете несколько человек. С этим вопрос решим. Давай, не откладывая, — в трубке послышался шелест бумаги, листание. — Завтра у меня как раз окно с часу до трех. Пару часов нам хватит пообщаться да обсудить детали. Захвати с собой весь анамнез.

— Спасибо, все привезу, — внутри поселяется волнение. Как отреагирует Яна.

— Пока не за что, — и отключается.

Успеваю пообщаться с директрисой, заскочив в школу.

— Как вас? — интересуется женщина.

— Богдан.

— Какое имя, — с придыханием зачем-то подчеркивает это. — Так вот, Богдан, я не могу принять ребенка, не имея на руках документов.

— Вот свидетельство о рождении. Пока только это. Все остальное к концу недели, максимум в начале следующей. Все справки и все что там требуется, все будет. А вот это компенсация, — протягиваю и кладу на стол конверт.

— Это…

— Компенсация, за возможно предстоящие проблемы. Но надеюсь, их не будет.

Дамочка с горящими глазами приняла деньги и еще немного полезла бы их при мне пересчитывать. Но в последний момент одумалась.

Вышел довольным из школы. Хоть немного двинулся с мертвой точки. А дел так-то невпроворот.

Утром собирались в спешке. Папку с документами подготовил сразу, чтобы не забыть. Как только Ярика с недовольной физиономией отправил в школу, проводил до директрисы. Дал ключи от квартиры. Строго наказал отзвониться, как будет дома. И вернулся в машину, к ожидающей меня девушке.

— И так, парня пристроили. А теперь нам предстоит дорога не близкая, — поглядываю на часы. Успеть должны. — Я договорился о встрече с давним знакомым. Он сейчас занимает не последний пост в министерстве. Обещал помочь разобраться с твоим недугом. Поехали? — зачем спрашиваю? Ведь даже ее отрицательный ответ меня не остановит.

— Ты же все решил, верно? — усмехается она. — Поехали.

— Решил, да. И мое решение, как правило, не подлежит обсуждению.

Дорога дается легко. Я быстро нахожу указанный адрес, который Алехин скинул накануне. Это небольшое уютное кафе. Мы размещаемся у большого панорамного окна. Заказываем обед.

Буквально после того как нам подали салаты в кафе вошел Алехин.

— Какие люди и без охраны, — смеется Семен, и я поднимаюсь ему на встречу.

Обнимаемся, похлопав друг друга по плечу.

— Не теряешь своих весовых категорий, — рассматривает меня Сема. — Все держишь себя в форме, молоток.

— А ты смотрю, расслабился, — усмехаюсь, заметив немного поплывшую фигуру друга.

— Да есть немного. Сидячая работа, перекусы. Так, а тут у нас кто? — он обращает внимание на притихшую Яну.

— Девушка.

— Вижу что девушка, твоя? — подмигивает мне Алехин и с неприкрытым интересом разглядывает ее.

— Нет. Эта девушка, которой нужна помощь. Вот документы, все, что удалось найти, — киваю на папку, лежащую на столе.

— А, — тянет он. — Семен, — садиться напротив Яны и берет ее за руку, та смущенно улыбается и здоровается. — Давний знакомый вашего, кхм, друга.

— Очень приятно, — отвечает девушка, а я сажусь рядом с ней и приобнимаю за талию. Это не ускользает от Алехина и он, хмыкнув, откидывается на спинку диванчика.

— Ну что ж, ознакомимся, — берет папку в руки. — Закажи мне тоже, что и себе, — говорит мне и погружается в чтение бумаг.

Десять гребаных минут я еле дышал, наблюдая за тем как у Алехина то сходятся брови на переносице, то взлетают вверх. И эти манипуляции мне не нравятся. Прекрасно начинаю понимать, что там ничего хорошего и об этом говорит весь его задумчивый взгляд, которым он устремляет на Яну. И тут я рад, что она этого не видит.

Затем переводит взгляд на меня и задает вопрос:

— Я могу говорить? — глупо звучит, но я понимаю, о чем он.

— Да, конечно. Все что ты думаешь.

— Значит, прогноз я вам скажу не утешительный. Но, Яночка, стоит попробовать. Для начала организуем консультацию и консилиум с докторами. Я напишу адрес, а уточнив все детали, позвоню тебе, Бо. Нужно провести обследование. Чтобы понимать конкретно, с чем на данный момент имеем дело. В общем, суть ясна, я думаю. На днях вызову вас сюда еще раз. Два-три дня обследований и будет все более-менее понятно. От результатов обследования будут корректироваться дальнейшие действия. Понимаю, что мало конкретики, но… Не смотри на меня такими глазами, будто мысленно препарируешь, — усмехается. — Все будет хорошо.