- Чемоданы, - говорит он мне.

- А у скольких человек есть доступ?

Он качает головой

- Не так уж много. Всего два охранника, домработница и повар. Домработница приходит только раз в день, а повар - только тогда, когда я ее попрошу. Ты тоже можешь ее приглашать, или готовить самостоятельно.

Я киваю, мы с папой обычно готовили друг для друга пару раз в неделю, это было нашим любимым занятием, нашим способом ценить друг друга. Мы вместе ужинали, и папа никогда не пропускал этот ужин, даже если ему приходилось работать допоздна в своем домашнем офисе. Очень часто Артур присоединялся к нам за ужином и проводил время с моим отцом. От одной мысли об этом у меня щемит сердце. Я никогда больше не попробую отцовскую еду, это так угнетает.

- Мы можем сами готовить два-три раза в неделю. Если ты не хочешь, я сама все сделаю. Как думаешь?

Выражение лица Артура смягчается, как будто он точно знает, о чем я думаю. Он подходит ко мне и нежно касается моей щеки.

- Давай, я с удовольствием поучаствую! Но пообещай мне, что будешь приходить домой на ужин каждый вечер, как вы это делали с отцом. Если будет много работы, мы можем воспользоваться моим домашним кабинетом. Я принесу тебе стул, будем работать вместе.

Мое сердце просто тает. Как Артуру удается всегда так угождать мне?

- Да, конечно! Я обещаю.

Он улыбается, и мое сердце начинает бешено биться. Когда он улыбается, все его лицо меняется, потому что он улыбается нечасто. Я быстро отвожу от него взгляд, стараясь не покраснеть, и говорю.

- Ладно, я пойду вещи разберу, - говорю я, устремляясь в свою новую комнату.

Я слышу его смех, когда закрываю за собой дверь и потираю грудь, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. С каких это пор Артур стал оказывать на меня такое влияние? Наверное, я не обращала внимания на то, какой он сексуальный, потому что он всегда держал дистанцию между нами. И мой отец всегда был рядом, так что последние несколько лет мы не были наедине.

После того, как я переоделась и успокоилась, я направилась в гостиную. Артур сидит на диване, вытянув ноги. На нем пижамные штаны и облегающая футболка, а на переносице черные очки. Он просматривает какие-то документы, и у меня снова замирает сердце. Его футболка обтягивает грудь и руки, не оставляя простора для воображения. Интересно, что хуже - обтягивающая одежда или вообще без нее? И то, и другое, конечно, пытка.

- Вау, ты переоделась! - говорит он, глядя на мой наряд.

Я опускаю взгляд, кутаясь в свой пушистый халат. После душа я надела одну из своих любимых пижам с короткими шортами, но не была уверена, уместно ли разгуливать по дому полуголой. Поэтому, я накинула свой старый верный халат.

- Ах, да, и ты тоже, - говорю я, задерживая взгляд на его мускулистых руках. Жаль, что они каждый день прикрыты костюмами.

Мы садимся рядом, несколько неловко - диван огромный, и я не знаю, куда сесть.

- Тебе так идут очки, - заикаюсь я, и Артур моргает, как будто забыл, что они на нем надеты.

Он поправляет их, смотрит на меня, и я не могу сдержать улыбку, мое сердце замирает. Как мужчина может выглядеть таким очаровательным и таким сексуальным одновременно?

- А что это ты читаешь? - спрашиваю я.

- Это документы компании моей матери. Она хорошо справляется со всем, но иногда я помогаю ей с бухгалтерией.

Я смотрю на него с восхищением и трепетом. Я помню, как он приходил на работу в полдень. Видимо, утром он работал в фирме мамы, а во второй половине дня – у моего отца. Теперь, когда папа скончался, Артуру приходится справляться и там, и там практически в одиночку.

- Я могу чем-то помочь тебе? - спрашиваю я, чувствуя себя немного виноватой.

Артур обнимает меня за шею, притягивает ближе и целует в макушку.

- Ты можешь помочь, усердно вникая в дела. И тогда через год или два ты будешь готова стать генеральным директором.

Я хмурюсь, думая об этом. Ведь это означает, что нашему браку может прийти конец, Если мысль о том, что это произойдет, уже сейчас непривлекательна, то как я буду чувствовать себя через два года?

Я стою рядом с Артуром, пока он готовит ужин. Последние несколько недель мы жили вдвоем, и мне это понравилось. Я никогда раньше не жила с парнем и понятия не имела, что это будет так... весело! Полуголый Артур стал моим новым любимым зрелищем. Мне больше всего нравится его скользкое от пота тело, когда он возвращается из спортзала.

Я наблюдаю, как ловко он нарезает овощи.

- Знаешь, я никогда не пробовала твою стряпню, но ты столько раз ужинал у нас с отцом.

Он улыбается мне.

В своем собственном доме он совсем другой. Более раскованный, более самостоятельный. Я даже не подозревала, что ему было неуютно в доме матери, но теперь разница очевидна.

- Ты так и будешь стоять и смотреть на меня или все-таки поможешь?

Я смеюсь и пожимаю плечами

- Лучше тут постою.

Артур качает головой, закатывает глаза и бросает перец на сковороду. Никогда не думала, что смотреть, как парень нарезает овощи, может быть сексуально.

- А в розовом фартуке тебе было лучше.

- Купи мне такой же, и я буду его носить, но лучше купи и себе такой же.

Я смеюсь.

- Хорошо. Я люблю розовый.

Он тоже смеется

- Нет, не любишь. Ты его ненавидишь, терпеть не можешь розовый, а любишь бордовый.

Я удивленно смотрю на него. Откуда он знает?

Он отворачивается, помешивая овощи, подбрасывая их вверх сковородой. Я потрясена. У меня нет таких кулинарных навыков, как у него.

- Немного странно, да, что я надеюсь, что еда будет невкусной? Это будет несправедливо, если ты еще и повар потрясающий.

Он хмурится:

- В каком смысле «еще и»?

- Да неважно, проехали.

Он странно смотрит на меня и качает головой:

- Подойди сюда, - говорит он мне, поэтому я придвигаюсь к нему ближе, и он обнимает меня за талию, притягивая ближе. - Помешивай, пока я разбиваю яйца, - говорит он, и я таю от его прикосновений.

Он улыбается мне, и кажется, что никто из нас не хочет отпускать другого. Я обожаю эти прикосновения. У Лидии Сергеевны Артур обнимал меня, когда мы смотрели телевизор, но не более того. Здесь, в нашем собственном доме, ему гораздо комфортнее, он прикасается ко мне чаще, сам того не замечая. Прошлой ночью, после того как мы заснули на диване за просмотром фильма, он обнял меня. Я ловлю себя на том, что хочу больше таких моментов.

Я беру ложку из его рук и надуваю губы, когда он отпускает меня, чтобы взять яйца.

Он возвращается и встает прямо у меня за спиной. Я очень удивляюсь, когда он обнимает меня, чтобы разбить яйца. Он обнимает меня сзади, и у меня возникает желание откинуться назад и положить голову ему на грудь.

Закончив разбивать яйца, он подходит ближе, так что наши тела оказываются прижатыми друг к другу. Мое сердце бешено колотится, и я краснею, но, к счастью, он этого не замечает. Он кладет свою руку поверх моей и перемешивает овощи. Мое сердце бешено колотится, и я улавливаю каждое его движение. Что бы он сделал, если бы я повернулась и прижалась губами к его губам? Поцеловал бы он меня в ответ?

Я разворачиваюсь и кладу руки ему на грудь. Он кажется таким сильным, и я не могу не задаться вопросом, каково было бы ощущать его обнаженное тело на себе. Я прикусываю губу и смотрю на него снизу вверх. Его лицо пылает. Чувствует ли он то же, что и я? Артур отводит взгляд и отступает назад. Он улыбается мне без намека на желание, и я проглатываю свое разочарование.

- Ужин готов, - говорит он.

Я киваю и выскальзываю из кухни, делая вид, что накрываю на стол. К тому времени, как он присоединяется ко мне за обеденным столом, мое сердце начинает бешено колотиться. Я не испытывала такого безумного влечения со времен учебы в старшей школе. Наверняка он чувствует то же самое?

- Интересно, это так же вкусно, как и красиво? Где ты научился готовить? Смотрел программу «Едим дома»?