— Н-нет! — она смутилась. — Может заткнётесь?

— Неа, — осклабился сосед, подливая вина в бокал. — Будешь?

— Перестань спаивать нашу красавицу, — добавил я. — Ей надо хранить себя чистой для госпожи.

— Ямада, какой же ты козёл!

— Не пыли, Минато. Видишь, ты ему нравишься.

— П-плевать мне!

Оставив Онигумо зубоскалить с девушкой, я посмотрел за столик школы Камияма. Двое учеников тихо переговаривались друг с другом, а вот Кирисаки... я сразу почувствовал его пристальный взгляд. Будто луч прожектора в ночи выхватывает твою фигуру.

Если я прав, он и есть каратель. Гелион мог отправить кого угодно, но за беглецами посылают тех богов, кто умеет читать следы сомы. Особо чувствительных, столетиями практикующих слежку. Ему достаточно одного прикосновения, чтобы почуять в теле собеседника ток сомы. Сфироты для него — что огни в ночном небе, видны издалека.

И сейчас он сидит в десяти метрах от меня. Если он поймет, кто я, все игры в школьников закончатся в ту же секунду. Нельзя дать ему приблизиться, коснуться меня, даже случайно задеть. Во имя Мелитаны, лишь бы я ошибался...

И в этот миг как гром среди ясного неба прозвучал голос Ямано Цубаки.

— Мы пришли к согласию.

— Ну всё, погнали, — Онигумо поднялся с места, так же делали и остальные участники. Мы снова обступили глав трех школ. Ямано выглядела довольной донельзя, Шиба же напротив, пристыженно буравил глазами пол.

— Кто начнёт? — Ямано оглядела коллег.

— Говори ты, Цубаки, — кивнул Накано. — У тебя хоть голос приятный.

— Что ж, — кашлянув, девушка начала. — На время подготовки к турниру и до его начала школы Камияма, Сузумэ-Бачи и Махо-Кай пришли к соглашению. Мы обязуемся не допускать драк между учениками наших школ, участвуют они в турнире или нет. Не заходить на территории, отмеченные на нашей карте как территории школ-участниц, дабы не спровоцировать силового ответа.

Она показала три распечатки карт с очерченными территориями, в центрах которых находились наши школы. Судя помногократно перерисованным и исчерченным линиям, ни один не хотел уступать спорные территории, но решение всё же нашли.

— Также каждая школа обязуется не участвовать и не допускать сторонние организации к подрывной деятельности против школ-соперников. Каждая из школ будет хранить нейтралитет и не вступать в сговор против конкурента, дабы турнир и подготова к нему шли честно.

По торжествующму блеску в её глазах я понял, что за этот пункт ей пришлось побороться — и Цубаки одержала верх. Прошлогодняя история явно её научила.

— Также приостанавливаются все бои на аренах внутри школ, кроме тренировочных. Любой, кто нарушит перемирие, должен понести наказание вплоть до исключения из школы и снятия с турнира. Ответственость за исполнение — на всех нас.

— Всем всё ясно? — Накано строго зыркнул на собравшихся. — Вот и славно. Тогда пожмём руки.

На миг я подумал, что ослышался. Но когда главы школ обменялись рукопожатиями, а следом за ними Онигумо с Минато начали жать руки ребятам из других школ, меня прошиб пот. Мы выстроились в два ряда и, как футболисты перед матчем, закрепили согласие с новыми правилами.

Если Кирисаки и правда бог, он миг меня раскусит.

— Ты чего напрягся, Ямада? — пропустив вперёд своих парней, здоровяк Накано пожал мою ладонь.

— Непривычно, — отшутился я, перейдя к следующему. Девчонка из Камиямы посмотрела мне в глаза — и с улыбкой протянула руку. Сильная... по виду и не скажешь, что лучший боец. Крепкое, жилистое тело девушки источало мощь. Следом был секретарь, но краем глаза я следил за Кирисаки. Он приближался, через одного.

Нельзя дать ему коснуться себя! Но что делать? Сбежать? Обхитрить? Надеть перчатку, которой у меня нет?

Следующий. Взмокшая ладонь, вымученная улыбка. Не боись, Рэйджи... тьфу ты, Гигас! Вконец очеловечился! Не забывай, кто ты есть. Если суждено сразиться с богом, это будет славная битва!

И совершенно точно — последняя.

От напряжения сводило плечи. Шаг, холодный взгляд Кирисаки встретился с моим. Он протянул руку и торжествующе улыбнулся — впервые за весь вечер.

Стиснув зубы, я натянул самую наглую из своих улыбок.

Наши руки сомкнулись.

Каору торжествующе сверкнул глазами и сжал мою ладонь.

По телу прошла волна жара. Давай, сканируй меня, шакал! Я вперился в него и до хруста стиснул пальцы. Он замер, а затем непонимающе моргнул.

— В тебе нет магии?

— Так я ж неодарённый, откуда ей быть?

Он сощурился. Смотрит через астрал, наверняка. По коже снова прошел морозец. В моем теле сомы должно быть столько, что не заметить её нельзя. Правда, сфироты не в лучшей форме, но...

— Мальчики, вам может уединиться? — к нам подошла Ямано. — Смотрю, вы понравились друг другу.

— Бред, — Каору разжал руку и брезгливо отпрянул. — Вам стоит лучше следить за подчиненными, госпожа президент.

Я проводил его взглядом, пытаясь осознать, что опасность миновала.

— Я ревную, Рэйджи, — еле слышно промурлыкала Ямано, проводя острыми ноготками по моей щеке. — Скажи-ка, Камияма тебе ближе, чем Махо-Кай?

— А ты сама догадайся, — фыркнул я. — Мы закончили?

— Здесь — да, — она кивнула на коллег, спускавшихся на первый этаж. — Но я бы обсудила с тобой должность вице-президента. В другом месте, вдвоём.

— Настойчивая зараза.

— Говорила же, я своего всегда добиваюсь, — она негромко рассмеялась и пошла к лестнице вниз. — Подвезти до дома?

— До твоего — нет. А до своего я сам дойду.

— Ну как знаешь, неодарённый, дважды предлагать не буду.

Спустившись вниз, я понял, как же поспешил с выводами. Подростки понемногу разъезжались по домам, кто на машинах семей, кто — на такси. Особенно шикарно смотрелся белоснежный лимузин Ямано, у которого её ждал амбал в черных очках. На миг я даже задумался, а не принять ли предложение президента.

Я знал, куда она ведет. И будь моя воля, мы уже бы ехали в её шикарный особняк, где нас уже ждали бы ванная и та самая роскошная постель. Девчонка не побрезгует раздвинуть передо мной свои восхитительные ножки, но уже утром наденет на меня поводок и заставит лизать свои туфли. Все её сладкие слова — лишь для того, чтобы подчинить меня.

А думать об утехах некогда. Если я прав, а Каору и есть каратель из Гелиона, лучше держать его подальше от школы. Эндо всё верно сказал, нужно дать им с Хиратой встретиться там, где никто не пострадает. Одно непонятно — если он почуял мою сому, почему ничего не сделал? А если нет, то что помешало? Тот странный туман?

На глаза тут же попался внедорожник, в который садились Шиба и Кирисаки. Каору обернулся, безошибочно нашел меня взглядом — и растянул рот в усмешке. По коже снова прошел мороз. Неужели он понял?

Двери внедорожника закрылись и глава Камиямы с опасным помощником уехали под низкий гул двигателя.

К чёрту всё... пронесло и пронесло.

С рёвом мотора у дороги затормозил Онигумо на новеньком блестящем мотоцикле и, сняв шлем, махнул мне рукой.

— О-ой, Ямада! Подкинуть?

— Прогуляюсь перед сном, — отмахнулся я. — Модный у тебя мопед. Миллонов пять стоит?

— Семь с лишним, — осклабился он, крутанув рукоятку газа. — Купи свой, погоняемся.

— Долг мне верни, куплю. А то придется брать этот.

— Пхах! Перебьёшься, пустышка! — он надел шлем и, показав мне средний палец, рванул мимо отшатнувшихся школьников. Вот же богатый ублюдок...

Проследив взглядом, как машины аристократов и эсперов одна за другой уносятся по улице, я поправил куртку и пошел в сторону дома. Всё же никогда аристо не примут простых людей за равных. Магия, деньги, сома — всегда будет мерило успеха.

— Но звёзды над нами те же самые, — буркнул я под нос, посмотрев наверх. — Иди домой, зануда.

А дома меня ждал новый сюрприз. На этот раз — в виде Юмэми, заснувшей прямо за столом с полупустым бокалом в руке. Рядом лежал телефон, пустая бутылка вина... и довольно старая фотография.