— Мечты… У нас с тобой была кондитерская. Но сейчас, когда люди Андрея Ильича забрали меня сюда, ее пришлось… законсервировать, — на последнем слове ее голос дрогнул. — И при этом уже начинает расти долг за аренду, сотрудники ушли после того, как я с ними рассчиталась. В общем, — она покачала головой, еще больше погрустнев, — реанимировать ее будет трудно.

— Ничего… мам, разберемся, — говорить, что Алиса вряд ли когда-нибудь вернется в нашу провинциальную жопу, я не стал. Нечего волновать ее лишний раз.

В ответ та лишь покивала, поставила передо мной второе — внушительных размеров тарелку с жарким, и уселась рядом. Внимательно оглядев женщину, понял, что она обеспокоена.

— Случилось что-то? — спросил я, чувствуя легкий укол тревоги.

— Да ерунда, — отмахнулась Алиса. Затем грустно усмехнулась. — Учитывая все происходящее, беспокоиться из-за каких-то ночных кошмаров… Глупости.

— Что за ночные кошмары? — тревога кольнула сильнее.

Алиса болезненно сморщилась и сглотнула.

— Не знаю, Илья. Вроде бы просто страшные сны, но… какие-то слишком уж отвратительные. Безумные, я бы сказала. И, что самое странное, регулярные.

— Извини, но хотелось бы больше подробностей. Кошмары разные? Или один и тот же снится?

— Разные, но всегда об одном, — женщина откинулась на спинку стула, задумчиво уставилась в никуда. — Место — наподобие нашего города, только разрушенное. Дома с выбитыми окнами, брошенные машины, вокруг пусто. И все это залито красным светом. А на небе тучи. Жуткие такие, знаешь, как кровавые сгустки.

Чем больше говорила Алиса, тем сильнее мне становилось не по себе.

— И как? Это все? Просто страшное пустое место?

Пожалуйста, ответь, что все именно так…

Но женщина покачала головой.

— Если бы. В кошмарах, когда я оказываюсь в этом городе, то сначала всегда стою. Но потом начинаю идти, вроде как не по своей воле. И как только это происходит, через несколько шагов я взлетаю и вижу много страшного.

— Например? — мне не хотелось заставлять Алису вспоминать, но это было необходимо.

— Вот тут и начинаются различия. Иногда я вижу каких-то чудовищ. Совершенно невообразимых. Они будто бы собраны из людей, но мертвых и уродливых. Как в какой-нибудь компьютерной игре, но… — она покачала головой и тихо договорила: — еще хуже. Они ревут, воют, стонут. Мечутся из стороны в сторону или бросаются друг на друга и бьются насмерть.

В ответ я задумчиво покивал, прекрасно понимая, о чем Алиса говорит. Знаем мы этих тварей. Десятка три уже точно уничтожили.

— Бывает, что вместо этих чудовищ появляются другие. Тоже страшные, но… Более нормальные что ли… Серые, зубастые, с рогами. Похожи на демонов.

Ох, милая, знала бы ты, насколько права…

— Но самый худший вариант — когда вместе с этими демонами появляются люди. И те, и другие находятся в воздухе, секунд десять ничего не происходит, но потом люди начинают меняться. Что-то калечит их и собирает воедино. В тех чудовищ, о которых я уже говорила.

— Понятно, — ответил я, загнав панику поглубже. Пусть Алиса видит, что я спокоен, что рассказанное никак меня не встревожило. Пускай даже это нихрена не так. — И давно у тебя эти сны?

— Около трех месяцев, — на мгновение задумавшись, ответила женщина. — Поначалу редко, потом все чаще. А за последние две недели практически каждую ночь.

Пиздец…

Перед мысленным взором появился отморозок с серыми белками глаз. Он ухмылялся, глядя на другого субъекта — страшно истощенного, полубезумного, насквозь пропитанного отравляющей силой Преисподней. Выглядел второй точь-в-точь как Станислав, но мое подсознание твердило: это Алиса.

Красивая, добрая, чистая. Она никогда не примет ад.

— Илья? — голос Алисы вывел меня из задумчивости. — Что-то не так? На тебе лица нет.

— Я в порядке, — я заставил себя улыбнуться.

— Это из-за моих кошмаров ты так встревожился? Они что-то значат?

— Нет, просто… Ты когда про зубастых демонов заговорила, я одного из преподов в академии вспомнил. Под описание совершенно точно попадает. И завтра он нам лабораторную по изготовлению простейших эликсиров устраивает, а я об этом как-то запамятовал. Так что побегу-ка готовиться, а то, если провалю, он меня своими острыми зубищами пережует.

— Может быть доешь хотя бы? — Алиса взглядом указала на тарелку с жарким. — Учиться на голодный желудок не очень хорошо.

Аппетит отшибло напрочь, но я кивнул и заставил себя освободить тарелку от еды.

— Вкуснотища, — улыбнувшись как можно шире, я выскользнул из-за стола.

Все, сука. Хватит тянуть с главным — уничтожением Столпов. Пора действовать. И насрать на кучу смертельных рисков и Крылова, который со своей чиновничьей свитой, толпой вояк и всяких экспертов продумывает долгосрочную стратегию. Я был на нескольких таких собраниях и прекрасно понимал: рожать министр будет еще долго. Так что…

В последнее время я только и делал, что защищался. Достаточно. Заебало. Пришла пора хреначить в ответ. Жестко, как и подобает Смертопряду.

До кабинета Онежского я практически добежал. Остановился у дверей, хотел постучать, но тут они открылись сами, явив аристократа моему взору. И судя по выражению бородатой физиономии, тот знатно от чего-то охреневал.

— Илья… — пробормотал он, замерев на месте. — Это ты… А я за тобой.

— Что-то случилось? — я напрягся.

— Случилось, Илья, случилось. Да такое, что я до сих пор поверить не могу.

Та-ак… Походу, сейчас моим нервишкам устроят очередную проверку на прочность.

— Что там опять? — процедил я.

Онежский отступил, пропуская меня в кабинет.

— Идем, Илья. Лучше сам взгляни, а обсудим потом.

Он усадил меня за свой широкий рабочий стол с компьютером, сам встал чуть позади.

— Большое везение, что ко мне попала эта видеозапись, — сказал Онежский, щелкая мышкой по иконке. На экране развернулось поставленное на паузу изображение. — Смотри и наслаждайся.

Аристократ запустил видео.

Коридор со множеством дверей. Трое охранников, без остановки стреляющих в кого-то. Маг, стоящий чуть позади них.

— Это где? — спросил я.

— В том самом заведении, где держат твоего сына. Точнее держали. Смотри дальше, сейчас она появится.

Когда я понял, что аристократ имел в виду Линду, то охренел не меньше него.

Женщина, в одной больничной ночнушке, босая, с развевающимися непонятно от чего волосами, уверенно шла навстречу стрелкам и магу. От их атак ей не было ни холодно, ни жарко. А остановившись метрах в пяти от противников…

— Охуеть… — прокомментировал я, наблюдая за тем, как у мага сама собой взрывается голова, а у стрелков отлетают руки и ноги.

— Вот и у меня такие же впечатления, — ответил Онежский. — Но смотри дальше.

Линда переходила из коридора в коридор. С этажа на этаж. Раз за разом ее пытались остановить, но тщетно. Неведомая сила превращала всех, кто мог навредить женщине, в фарш. Враги теряли конечности и головы, сминались будто бы в огромном невидимом кулаке, отлетали прочь, пробивая своими тушками стены. Там, где проходила Линда, оставались лужи крови, искалеченные куски человечины и разбросанные внутренности.

— Опасная у тебя любовница, — тихо произнес Онежский. — Ты бы с ней поаккуратнее.

— Не совсем уместная шутка, — я продолжал следить за кровавым шоу. — Но старания я оценил.

Вот и тот этаж, где держали нашего сына. Линда шла к цели настолько уверенно, словно заранее знала, куда именно ей нужно. Двери позади нее срывались с петель, грохая о потолок, по стенам ползли трещины, редкие окна взрывались. Представляю, как в тот момент в здании орала сигнализация и какая паника там творилась.

Покончив с очередной группой врагов, Линда наконец зашла в то самое помещение. Приблизилась к столу с уродливым тельцем, несколько секунд просто на него смотрела. Затем подняла голову и…

Видео было без звука, но я готов был поклясться, что она выла. Отчаянно, по-звериному.